пришел. Пробежал мимо фасада дома, в котором был расположен магазин, свернул за угол. Два дома, переулок и еще один дом. Длинный ремень сумки, надо было отрегулировать. Она научно выражаясь, в такт шагам, лупила по ягодицам. Заскочил на тротуар. В конце переулка уже виднелась набережная. В доме справа темная арка. Уже почти пробежал, как вдруг.… Вдруг периферийным зрением уловил какое – то движение на пороге темноты. В тот же миг что – то тяжелое вылетело оттуда и повисло у меня на спине. Не выдержал тяжести, споткнулся, но, падая, успел выставить вперед руки и погасил силу удара о землю. Все равно грохнулся сильно. На мгновение вышибло дух. В глазах потемнело. Ничего не соображая, почувствовал на шее чьи – то руки. Они душили. Меня сковал ужас. Перед глазами в темной пустоте плыли красные пульсирующие круги. Сопротивляться не мог. Стало очень больно и вместе с болью возвращалось сознание. Чем меньше оставалось воздуха в легких, чем крепче сжималась железная хватка невидимого противника, тем лучше я начинал соображать. Одной рукой попытался оторвать пальцы от горла. Удалось отодрать один палец. Взял его на излом. Раздался омерзительный хруст. Палец сломался. Принялся за другой. Хватка не ослабевала. Понял, что не успеть переломать все пальцы, до того как задохнусь. Левой рукой судорожно вытащил нож из ножен. Легкие трещали. Перехватив нож удобнее, ударил им за спину. Ударил слабо, неловко. Существовала возможность промахнуться и попасть в себя, вместо противника. Посчастливилось. Попал в него. То, что душило меня заверещало. Но в этих звуках было больше недоуменного негодования, чем боли. Ударил еще раз, стараясь попасть в то же место. Удар получился удачливее первого. Сильный и точный. Оно завыло. Разжало пальцы и ослабло на мне всем телом. Неимоверным усилием, перевернулся на бок и скинул его с себя. Потом сразу, не теряя времени, откатился в противоположную сторону. Вскочил на ноги. Замахнулся ножом и только теперь увидел, что нападавший на меня был странным, но человеком. На нем был надето что-то из обтягивающей блестящей кожи. На манер аквалангистского. Но не в этом была странность. Однако он не дал времени разобраться. 'Водолаз' начал подниматься. Поднимался медленно. Видимо, ранен серьезно. Я перехватил нож, взял его, как саблю. Подскочил к существу, которое, не переставая выть, пыталось подняться с колен. Завыл и я. Воя как бешеный зверь, наносил удар за ударом. Брызнула какая – то черная жидкость. Кровь!!! Меня опьянило это знание. Молотил своим тесаком. Некоторые из нанесенных ран, были очень глубоки. Гадина не пыталась защищаться. Стояла под градом ударов на коленях, и раскачивалась. Во мне вскипела ярость. Вместе с очередным ударом ножом что было силы пнул его ногой в тело. Существо получило необходимое ускорение, упало навзничь. Быстро опустился на колено рядом с ним и воткнул нож в спину. Закаленная сталь пробила тело насквозь, глухо царапнула асфальт. Я выдернул его. Поднялся и, шатаясь, отошел от трупа. Первая мысль – бежать. Но странность существа, которая в начале краешком зацепила сознание, пересилила страх. Захотелось взглянуть в его лицо. Затянутый в черный, действительно похожий на костюм аквалангиста, комбинезон, он лежал на животе, закрывая голову руками. Они были в перчатках из такой же черной блестящей кожи. Исследовательский интерес окончательно переборол осторожность. Даже в голову не пришло, что убитый мог быть не один. Подошел еще ближе и ногой попытался перевернуть тело. Сразу бросилось в глаза, что на нем не было ни одной страшной раны, из тех, что нанес ему только что. Не было ничего ни ран, ни крови, ни дыр, ни каких – либо других наглядных признаков убийства, которое только что совершилось. Это было очень похоже на регенерацию. Но когда она произошла?! Почему так быстро?! Он что выходит жив?! Меня обожгло ужасом. Просто прирос к месту. Если бы тварь сейчас проявила какие – нибудь признаки жизни, я, скорее всего, просто упал бы в обморок. Но он лежал не двигаясь. Пересилил себя и, держа нож наготове, тронул тело рукой. Он был холодным, или была холодна его чертова шкура. Еще раз вонзил нож в безжизненное тело. Лезвие прошло насквозь, не встретив никаких препятствий. Он не пошевелился. Выдернул нож, на нем была черная, густая кровь. Она не стекала с лезвия. Сталь была словно окрашена ей. Прямо на глазах черная кровь стала исчезать. Совсем. Без следа. Посмотрел на то место на его спине, откуда только что выдернул нож. Этого места не было, то есть была совершенно целая спина, обтянутая блестящей кожей. Не выпуская ножа, двумя руками перевернул тело. Одна рука безвольно откинулась, вторая оказалась под головой, как у отдыхающего дачника. Но что это была за голова?!! Вернее лицо. Вернее его полное отсутствие!!! Весь овал, на котором должны присутствовать черты лица, был обрамлен черной шапочкой. Она закрывала половину лба и весь подбородок. Не было ни глаз, ни бровей, ни носа, ни рта, ни выпуклостей, ни впадин! Все увиденное напоминало овальной формы розовый, неестественно розовый, баскетбольный мяч. Эту поверхность покрывали такие же, как и на мяче пупырышки. Когда, наконец, осмыслил, это, все страхи, что испытывал прежде, стали мелкими и незначительными. Это был кошмар, даже в отдаленных уголках темного подсознания не смог бы найти, что– либо подобное. Фантазии не хватило.
– Мама! – Вырвалось против воли. Назад! Пятился на четвереньках, задом, пока не натолкнулся на стену дома. Ведь эта тварь, которая, только возможно убита, может быть не одна!!! Что если, сейчас, сюда сбегутся еще такие же?!! Вскочил и побежал так быстро, как не бегал никогда в жизни. Бежал, как сошедший с ума от страха мустанг, спасающийся от пожара в прерии. Бывают ли в прерии пожары? Не знаю, зато у нас есть кое-что пострашнее стихии!!!
Пока бежал меня терзал глупый вопрос. Чем эта тварь издавала звуки? Ведь совершенно ясно слышал его вой! Не найдя подходящего ответа, остановился около здания, в котором оставил Наташу. Надо отдышаться и подумать над сложившейся ситуацией. Решил поступить так, Наташе ничего не скажу. Не к чему лишний раз пугать. Одеваемся и как шмели сматываемся отсюда. Если из всех нормальных людей нас осталось двое, то можно было предположить, что и этих уродов больше одного. Потом совсем не уверен в том, что прикончил его. Наконец удалось побороть одышку. Бегом поднялся на второй этаж и вошел в длинный коридор. Дверь. Открыл ее. В кабинете никого не было. Растерялся настолько, что куски мои лежали почти по всему городу. Проснулась, увидела, что меня нет – ушла. Но куда? Почему не взяла никаких вещей? Была в шоке?! Протер глаза, надеясь, что ошибся дверью. Но, нет. На диване подушка, скомканные одеяла. На полу ворох мокрой одежды, рюкзаки. Все здесь. Кабинет тот самый, все на месте, кроме Наташи. Но не могла же уйти в одной рубашке, кальсонах и носках на улицу? А что если это те, с баскетбольными головами? Мысль испугала до полного расслабления. Пока бегал там, дрался, они пришли и схватили ее. А этот специально пытался меня задержать. Что они сделают с ней? На этот вопрос легко, но с огромной болью смог ответить. Убьют!!! Как же так?! В изнеможение опустился на пол. Охватил голову ладонями. Наташа, Наташенька, как же так?! Ее лицо стояло перед глазами. Какой красивой она была, когда спала! Зачем?! Зачем я пошел за этими шмотками? Что же делать то теперь, а?!! Задавал сам себе вопрос. И не мог на него ответить. Не заметил, как заплакал. Редкие слезы, разъедая глаза, потекли по щекам. Одиночество, страх, бессмысленность всего. Безысходность. Я завыл.
– Юр, ты чего? – Обернулся. Еще не веря. Еще будучи уверен, что за спиной ни кого нет, и все мне кажется. Но в дверном проеме. В нелепых, больших кальсонах, в тельняшке с закатанными рукавами, в шерстяных носках. Стояла она! Всклоченные со сна волосы, заспанные глаза. Чуть не захлебнулся воздухом от облегчения. Нет от счастья! Вскочил, почувствовал, что сумка все еще висит, мешает, очень мешает. Скинул, чуть не оторвав пряжкой на ремне ухо. Понял, что где – то потерял шапку. Бросился к ней и крепко прижал. Она слегка опешила от моей реакции на ее появление. У меня из глаз все еще катились слезы, но они были легкими, хорошими.
– Наташенька, золотко мое!!! Я ведь думал, что потерял тебя. Что ты ушла…
Тут она обняла меня, удвоив силу объятий.
– Понимаешь, уходил – ты спала. Прихожу, тебя нет! Черт знает что в голову полезло! Испугался до смерти. Где ты была?! Чудо, мое?
– Я – это… в туалет ходила. Проснулась, в туалет хочу, сил нет. Ты куда – то ушел, но все вещи на месте. Подумала, что ты где-то по зданию бродишь. Звать не стала. Что я маленькая, сама своих дел сделать не могу? Вышла, хотела идти искать, но замерзла, решила, взять одеяло и продолжить поиски. А ты уже здесь. Где ты был?
– Любимая моя. Больше никогда никуда тебя не отпущу. Ни на одну минуту тебя не оставлю. Никому не отдам!
– И в туалет, то же будешь сопровождать? – Лукаво спросила.
– И в туалете, и в ванне, и в постели, и везде – везде! Ни на мгновение, ни на шаг!
Она счастливо вздохнула и еще крепче прижалась. Молчали. Но я как – то чувствовал, то, о чем она думает. Любовь иногда делает человека телепатом. Она была почти счастлива. Почти так же как я. О, если бы не было этого почти…
