есть одна, и приглашала разделить трапезу. Забавная все– таки животина.
– Шура, нам предстоит прожить непростой день. Сегодня идем следить за Малах Га-Маветом. Знаешь кто это? Нет. А вот я очень близко знаком с этой тварью. Цель у нас с тобой одна. Думаю, к Другим ты особого расположения не питаешь. Но Другие, это пальцы, а башка, Малах Га-Мавет. Если удастся нам отгрызть эту башку, то может и простится мне все. Ты то у нас безгрешна. Сделок с Дьяволом не заключала в отличие от некоторых.
Шура сидела, внимательно слушала. Все больше убеждаюсь, что она если не понимает буквально, что говорю, то уж, как минимум, чувствует, о чем речь. Наша встреча была судьбоносной, не побоюсь этого слова. Шура себя еще покажет.
Сборы не заняли много времени. Фонарь, веревка, бензин, бинокль, вода, бутерброды. Вроде все.
– Что, пошли?! – Сказал, поднимаясь с кровати и закидывая рюкзак за спину. Шура продефилировала к выходу. Переполненный решимостью вышел следом. Она ждала на улице.
– Слушай. Нам надо пробраться на Волковское кладбище. Ты, пожалуйста, особо далеко не отбегай. Мало ли, что…
Она побежала вперед. Решил идти как всегда, до моста после Витебского, а там по железке обойти и выйти на кладбище. Когда обычным порядком перешли Московский проспект, Шура свернула на какую-то улочку и, не оглядываясь, почесала вперед.
– Шура, куда ты?! Шура, вернись! – Без толку.
– Вот, дура!
Трусцой припустил следом. Все планы ломает!
Она ждала в конце переулка. Подбежал к ней с явным желанием распечь, но только успел открыть рот, чтобы прочитать гневную нотацию, как она боком подскочила и осторожно, медленно взяла зубами за штанину. Начала пятиться, пытаясь сдвинуть с места в задаваемом направление. Потом отпустила, несколько раз негромко, но мне показалось, требовательно пискнула. Развернулась, сделала несколько шагов в том направлении, в котором только, что пыталась тащить меня. Вновь обернулась. Тут не надо быть академиком Павловым, чтобы понять, что она хотела. И хотя я не Павлов и тем более не академик, не доверять крысиному чутью у меня оснований не было. Времени в запасе было много, почему бы благородному дону ни прогуляться вслед за одноглазой крысой?! Шура была нетерпелива, ее видимо, поражали замедленные мыслительные процессы в моей голове. Попискивала и кружилась на месте, пытаясь поймать свой хвост.
– Понял, понял, успокойся. Хочешь, что бы пошел за тобой?! Нет проблем! Веди…
Сделал ей приглашающий жест рукой.
Она бежала теперь, ровно в трех метрах впереди. Время от времени оглядывалась, проверяя, иду ли за ней. В таких случаях подмигивал и говорил:
– Здесь я, здесь. Знай себе беги.
Никогда не был в этих местах. Они производили тягостное, даже в изменившемся городе, впечатление. Настоящие трущобы, но таких местечек в Питере более чем достаточно. Все похожи друг на друга. Такие мог создавать только безумный бог. Но тогда его не было, тогда чьи же это творения?!
Шура двигалась целеустремленно, я старался не отставать. Удивление все возрастало. Казалось, она торопилась и торопила меня, словно, опаздывали на какую то важную встречу.
Вдруг, замерла, как вкопанная. Я тоже резко затормозил, выхватил нож и тревожно заозирался, пытаясь обнаружить источник угрозы. Но никого не было видно. Мы стояли в центре неухоженного двора, как на ладони. Опасность могла таиться в любом из темных окон, за любой открытой дверью. Внимательно взглянул на одноглазого проводника. Она не выглядела настороженной, задумчиво принюхивалась к воздуху. Это успокаивающе подействовало и на меня. Шура, неожиданно припустила вперед. Она задала такой темп, что я не мог догнать даже бегом, на полной скорости. Единственное, что было в моих силах, стараться не выпускать ее из виду.
Проскочили двор и пробежали между двумя двухэтажными, неказистыми домами. Выскочили на широкую автостраду. Крыса уже плавно колыхалась метрах в пятидесяти впереди. Через дорогу в двухстах метрах стояли блочные многоэтажки. Шура без признаков усталости неслась к ним. Я бежать больше не мог, перешел на скорый шаг. Она исчезла из поля зрения. Странно, но меня это не обеспокоило. Шел в том направление, куда побежала моя крыса. Казалось, что она будет ждать у этих многоэтажек. Но обманулся в своих ожиданиях. Когда подошел к домам, Шуры не было. Остановился, чтобы перевести дух. Научиться бы, переводить дыхание без сигареты! Закурил. Стоял и размышлял о том, что предпринимать дальше. 'Искать Шуру, не обладая ни ее чутьем, ни другими способностями следопыта. Значит, остается второе. Все это время мы двигались, примерно, в направление Волкуши, значит, могу осуществить план по поводу Малах Га-Мавета. Докурив, направился в избранном направление. Пока оно пролегало по остывающим следам Шуры.
В центре микрорайона стоял Детский садик. Он был огорожен низкой, зеленой оградой. Одним прыжком перескочил ее. Пошел по тротуару вокруг двухэтажного здания.
За углом стояла одноглазая подруга, но она была не одна. Морда к морде моей, еще две крысы. Они были больше Шуры, и цвет их шкуры был неопрятно грязно-буро-серого цвета. Впечатление, – крысы, что-то бесшумно, но весьма темпераментно и увлеченно обсуждают. Наверное, поэтому на меня они сразу внимания не обратили. Когда это произошло, Шура оторвалась от товарок, подбежала, потерлась о внешнюю сторону ноги, протекла между ними и неторопливо, с достоинством вернулась к прерванному переговорному процессу. Мне казалось, что мой лимит удивления давно исчерпан, но открылись тайные запасы, и этих запасов был целый океан. Этому способствовал шустрый крысиный народ.
Потеревшись носами друг о друга все трое плавно повернулись ко мне. Шура, а за ней и другие направились в мою сторону. Не скажу, что испугался, однако, чувствовал себя несколько дискомфортно. Что бы скрыть волнение, закурил. Крысы никак не отреагировали, ни на огонек зажигалки, ни на табачный дым. Шура стояла чуть в стороне от меня и от своих соплеменников. Одна из крыс приблизилась и остановилась принюхиваясь. Голова задралась вверх, смог по достоинству оценить ее резцы. Такой пастью можно было легко выдрать мне икру из ноги. Крыса пристально смотрела в лицо. Я поперхнулся дымом. Из последних сил старался сохранить беспечность. Воспитанность заставила отвести глаза и сказать:
– Добрый день. Рад нашей встрече! Как дела?
Крыса не ответила, вместо этого она подошла совсем близко и потерлась о мою ногу боком. В холке она достигала колена. Это при моих-то ста восьмидесяти шести сантиметрах живого роста! 'Хорошо бы, что бы разумность новых четвероногих друзей не простиралась до того, что бы пометить меня мочой или еще чем-нибудь…' – подумал я, но улыбнулся. Крыса отошла, уступив место второй. Та проделала точно такой же ритуал. Я тоже поздоровался вслух. Кажется, что процедура знакомства состоялась.
Шура подошла и села рядом. Я подумал, что она пришла прощаться, а потом уйдет вместе со своими сородичами. Ее подруги подняли головы и еще раз пристально посмотрели на меня. После чего развернулись, и не спеша, друг за другом потрусили прочь. Шура осталась. Подождав пока я докурю и выброшу окурок, она вновь потерлась о мою ногу, и побежала вперед. С огромным облегчением двинулся следом. Теперь уже не сомневаюсь, Шура ведет своими крысиными тропами на Волковское кладбище.
Крысиные пути оказались короче людских дорог. Удалось сориентироваться только один раз, когда перебирались через железную дорогу. Шура точно вывела к кладбищу. Она же выбрала совершенно безукоризненное, с точки зрения тайного наблюдения за объектом, место. Развалины Дома, как на ладони. Само место наблюдения располагалось за косматыми кустами перед оградой. Я смотрел на резиденцию Пыльного Ангела сквозь маленькую прореху в густых, переплетенных ветках кустарника. Идеальная позиция, жаль, что нет винтовки, даже без оптического прицела. Повернулся к Шуре.
– Золотко, и слов нет! Сам бы лучшего не подобрал. Спасибо, подруга. Сейчас покушай, а я буду вести наблюдение. Достал и развернул бутерброды с сыром. Поудобнее примостился на мраморной раковине могилы, прильнул к окулярам.
Перед Домом стояло несколько Мерседесов. На капоте первого сидел Другой, в позе лотоса. Все время, которое смотрел на него, он даже не пошевелился. Оглянулся на Шуру. Она или доев, или прихватив бутерброды, уже куда-то смылась по своим делам. В настоящее время, после всех событий, которые произошли, был полностью за нее спокоен. Большее беспокойство вызывала собственная судьба. 'Хрен его
