Где это я таких работников усердных ещё найду? Так что — ваша очередь пришла. Рассказывайте, где черепушки спрятали?
Прав он, сволочь неумытая, хоть и формально — но, прав.
Рассказал я ему, где коробку с раритетами спрятали. Рассказываю, а сам всё в сторону незаметно посматриваю, где Джедди лопатой орудовал — куда подевался мальчишка?
А там — дырка в склоне, диаметром с пол метра, и куча земли свежей, неслабая такая куча.
Кью, гнида обученная, просёк всё. К той норе подошёл, М-16 туда запихал, и давай — лупить безостановочно.
— Отставить! — Профессор ревёт, — Вы, Кью, как были дуболомом — так и помрёте! Разве не видно по всем внешним признакам, что это — хоббитанская нора? За хоббита одиночного сейчас толстосумы до пяти миллионов баксов платят, а за пару половозрелую — до пятидесяти! Стрелять то — за каким хреном? Поставили бы ловушку — деньгами бы разжились. Эх, право — на Вас управы нет, в место известное — послать бы Вас — разума набираться!
— Извините уж, профессор! — Капрал отвечает, — Не подумал. Всё, знаете, инстинкт военный: видишь дырку, какую — стреляй туда, или, ещё лучше — гранату швырни. Ещё в училище так учили. Въелось в кровь — извините! А нора эта, она в бок отходит, так что — может, и живы, все эти зверушки остались.
— Ладно, Кью, — успокоился Профессор, — Миллионом — больше, миллионом — меньше! В нашей ситуации это и неважно совсем. Поставим, конечно, над этой норой пару капканчиков — чисто на всякий случай.
Стульчик свой походный сложил, и к нам обратился:
— Господа мои! Давайте договорённости наши будем соблюдать тщательно. Сейчас вам ноги от пут освободят. Прошу — на выход, из ущелья этого. Вертолёт через полчаса будет. Так что, вас ждут — великие дела!
Тронулись через несколько минут. Браун рядом со мной идёт.
— Вы же, Андреас — русский? Есть у вас в России совершенно потрясающий писатель — Александр Бушков. Какой полёт фантазии — аплодисменты сплошные! Так вот, вам всем придётся такое пережить — вашему Бушкову и не снилось! Ясно? Верите мне?
Головой, молча, киваю — верю, мол, пень ясный……..
Глава одиннадцатая
Подземный старт
Идём это мы с Профессором к площадке, где вертолёт должен приземлиться, бок о бок, болтаем себе о разном, словно две подружки закадычные.
Непроизвольно мысль в голову пришла: руки то у меня связаны — раненая правая по-прежнему бинтами к туловищу примотана, левая — скотчем поверх бинтов тех — также, а зубы то — вот они, свободны. Что, ежели резко к Брауну метнутся, и, в горло ему вцепится? А что, все шансы есть — прикончить старикашку противного. У Марка не получилось, вдруг мне повезёт?
Только вот — смысл какой в этом геройстве?
Иду себе, размышляю.
Даже стишок, сам по себе, придумался:
Да, красиво, конечно, — так вот умереть, напоследок солёной крови врага отведав. Бесспорно — красиво! Кто — что против скажет? Не слышу, ау!!!!
Только бесполезно вовсе, и, в данном случае, вредно даже. Потому как — общему делу навредит только.
Через пол часа в вертолёт загрузились, летим.
Под нами — сиреневые камни Индейского Нагорья, солнышком полуденным освещённые, справа — широкая чёрная полоса, всё что осталось от Сизых Болот, ещё дальше — зелёная стена джунглей, сливающаяся с линией горизонта. Удастся ли ещё когда этой красотой полюбоваться? А над пепелищем Сизых Болот стаи кондоров кружат — неужели Аймар со своими так через пожар и не прорвался? Жалко старика, да и остальных — также.
Кстати, если поразмыслить тщательно, не так всё и плохо, если погибших в пожаре индейцев в зачёт не брать, конечно.
Во-первых, в шахту эту всё равно спускаться было надо, думать — как, когда, а при таком раскладе, а так — кучу времени сэкономим.
Во-вторых, есть вероятность, что Лёхина группа в пещере пожар пересидела, да и Джедди с Маркизом, судя по всему, на свободе остались. Стало быть, можно и на действенную помощь 'из вне' надеяться.
Не, не так всё и плохо, подёргаемся ещё, памятью о Че — клянусь!
Прямо возле шахтного копра приземлились, на площадку круглую, забетонированную тщательно. Там уже вовсю работа кипит: полуголые чиго, потом обливаясь, старательно крутят громадный деревянный барабан — груз очередной опускают под землю. Кругом надсмотрщики с автоматами наготове — ситуацию контролируют.
Мари, с развязанными уже руками, тут же в процесс включилась — ходит со списком необходимого под землёй, сверяет количество того или иного, ругаясь нещадно с местными крысами канцелярскими. Правильно, что попусту время терять, дуясь на весь белый свет!
Доктор Мюллер, с разрешения Брауна, мной занялся: рану разбинтовал, промыл тщательно, стрептоцидом и ещё чем-то хитрым — засыпал щедро, заново перевязал.
Руку, на этот раз, к туловищу приматывать не стали, поместив в перевязь из прочной ткани, на мою шею наброшенную, — так под землёй сподручней быть должно.
Ещё один вертолёт — светло серый, без каких-либо знаков опознавательных, приземлился, облака пыли сиреневой подняв. Автоматчики из ближайшего барака новую партию полуголых чиго пригнали, началась разгрузка в бешеном темпе. Куда это они так торопятся? Не иначе, хотят нас до заката в шахту спустить. Может, опасаются, что здесь, на поверхности, мы ночью сбежать сможем? Это они правильно опасаются, однако. Были уже прецеденты.
Мари с Профессором, в сопровождении двух автоматчиков, к нам подошли.
