парковочных ниш и сам туннель казались неповрежденными, здесь тоже царил полный вакуум. Точно так же, как и в первом туннеле, здесь тоже на расстоянии двухсот пятидесяти метров переборка отделяла безвоздушное пространство туннеля от остальной части корабля. С этой стороны была, правда, еще одна очень большая шлюзовая камера, судя по всему встроенная позже. В том, кто ее создал, сомнений не было, так как ее высота позволяла параниду стоять в ней во весь рост.
— Что ты собираешься с нами делать? — спросил Зер Альман у паранида, когда тот снял круглый шлем и защелкнул стопорное кольцо у себя на спине.
Трехглазый молчал.
— Что бы это ни было — это очень срочно, — заметила Йошико.
Хотя Тебатиманскатт и двигался далеко не так быстро, как мог бы, Йошико и Зеру Альману приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы не потерять паранида из виду, что в условиях повышенной гравитации было более чем сложно.
Уже через сотню метров Зер Альман остановился, с трудом переводя дыхание:
— Лорд-капитан, пожалуйста, помедленнее, иначе мы тут и умрем.
Паранид резко остановился. Не оборачиваясь, он произнес:
— Мы просим извинить Нас. Должен ли я вас понести?
— Спасибо, не нужно, — ответил Зер Альман.
Так как у паранидов, насколько он знал, полностью отсутствовало чувство юмора, предложение, вероятно, было сделано совершенно серьезно.
— А нельзя ли уменьшить гравитацию на 1G? — поинтересовалась Йошико. — Этот корабль был создан людьми, и я не думаю, что его статика может без ущерба для корабля иметь высокие показатели гравитационной постоянной в течение долгого времени.
Подобно оперной диве, паранид раскинул костлявые руки и поднял их широким жестом.
— В свое время Мы пойдем навстречу вашему желанию! В состоянии ли вы продолжать путь?
— Как это мило с его стороны, — шепнул Зер Альман подруге.
Она скорчила ироническую гримаску, но ничего не сказала.
— Все хорошо, пошли дальше, — громко сказал Зер. Спустя две мизуры они дошли до конца туннеля.
Здесь их ожидал безвкусный подъемник, двери которого с шипением отворились, когда они приблизились к нему. Тебатиманскатту пришлось сильно нагнуться, чтобы войти в невысокую кабину, но поездка длилась всего несколько сезур. Когда дверь снова открылась, они стояли в небольшом помещении, напоминавшем приемную какого-нибудь офиса. В нем были стены, уходящие вертикально вверх, а не круглые, как в туннелях. На полу лежала не колосниковая решетка, а толстый слой серой пыли, на которой были видны свежие отпечатки чьих-то следов. Очевидно, именно здесь и прошел паранид. Там, где его огромные копыта стерли пыль, было видно серо-голубое покрытие с поперечными желтыми линиями.
— Ковер, — не веря своим глазам, произнес Зер Альман.
— Двери! — добавила Йошико.
В этой своеобразной прихожей было пять дверей, а если считать и дверь подъемника, то шесть. Рядом с каждой дверью находились таблички с надписями, которые Йошико принялась разглядывать одну за другой.
Главное машинное отделение
ЕВА 2092
Руководитель отдела проектирования
ЕВА 2092
Машинное отделение 2
ЕВА 2092
Очистка 5
ЕВА 2092
Монтажный цех 1
ЕВА 2092
Космический док А
ЕВА 2092
— Что такое Ева? — спросила она. — Это ведь не гонерское имя.
Зер Альман взволнованно кивнул:
— Думаю, именно так. И тогда две тысячи девяносто два означает, вероятно, летоисчисление в годах. Какой у нас сейчас год по гонерскому летоисчислению?
Йошико напряженно соображала. Ильяна разбиралась с верой гонеров две язуры назад и упоминала при этом их своеобразное летоисчисление.
— Я не совсем уверена, но мне кажется, две тысячи девятьсот двадцатый или две тысячи девятьсот двадцать второй…
— Гаффелт! Ну конечно! — Теперь Зер Альман вспомнил.
Не так давно на каком-то приеме на Аргон Прайм он разговорился с Ноа Гаффелтом, Верховным Хранителем гонеров, о поставке двигателей КМДД для ПТОНП.[13] И речь зашла о солнечных годах, древнем летоисчислении Земли, которое, кажется, когда-то было принято и в Аргонской Федерации.
— Одна язура соответствует одной целой тридцати шести сотым солнечных лет, и Гаффелт упоминал, что сейчас идет две тысячи девятьсот двадцать восьмой год.
Йошико с сомнением покачала головой:
— Это же составляет восемьсот тридцать шесть гонерских лет. Сколько же это будет язур — пятьсот, шестьсот?
— Шестьсот пятнадцать, — прошелестел Тебатиманскатт, внимательно следивший за подсчетами аргонцев.
Йошико бросила на паранида взгляд, значение которого трудно было понять.
—
— Почему же нет?
Зер Альман хотел добавить что-то еще, но его прервал Тебатиманскатт:
— Нам кажется, что вы обладаете знаниями, которыми не обладаем Мы. Поэтому Мы предлагаем посетить центральный командный пост, чтобы там обменяться нашими знаниями.
Паранид отодвинул в сторону дверь с надписью «Руководитель отдела проектирования» и повел Йошико и Зера Альмана вдоль длинного коридора, по обеим сторонам которого находились десятки пустых помещений. В другом конце коридора перед невзрачной дверью на табличке было написано «Центральный командный пост ЕВА 2092». Дверь открылась автоматически.
Зер Альман и раньше бывал на центральных командных постах крупных торговых кораблей. Однажды он даже стоял на командирской палубе флагмана Аргонской Федерации «Аргон Один» размером с большой танцевальный зал. И хотя корабль с ЦП был почти в три раза больше флагмана «Аргон Один», его центральный командный пост был почти таким же, как на «АП Весельчаке». Зер Альман обнаружил всего две консоли, оснащенные древними, неподвижно закрепленными дисплеями. Расположенная на полу у передней стены планка с сотнями оптических линз была, вероятно, чем-то вроде проекционного устройства. Вводные устройства, совершенно очевидно, были не виртуальными, а механическими — может быть, это клавиатуры? Повсюду виднелись выключатели, рычаги, датчики и прочие допотопные органы управления, предназначение которых было совершенно непонятно, во всяком случае без дополнительной информации. И
