– Ни черта мне не известно, – огрызнулся Павел и перевел взгляд на меня. – Неплохо получилось, – похвалил он меня и себя заодно.
Я пожала плечами. Чему-либо удивляться я перестала еще утром, так что внезапно обнаружившиеся способности скорее удручали, чем вызывали недоумение. Толстяк переводил взгляд с меня на Павла и не предпринимал никаких попыток к сопротивлению, лежал, тяжело дыша и недовольно хмурясь. Проверив карманы Ванечки, я нашла ключ от наручников и освободила Павла.
– Уходим, – сказал он, взяв у меня пистолет.
– Не хочешь задать ему пару вопросов? – указала я на толстяка. – К примеру, кто ты и что у тебя за друзья?
– Сейчас главное – выбраться отсюда, – бросил Павел, я пожала плечами, а он недовольно продолжил: – Этого возьмем с собой. Поговорим в спокойной обстановке.
Лично я сомневалась, что это будет легко осуществить, но спорить не стала.
– Откуда взялась девка? – подал голос толстяк. – Раньше ты работал в одиночку.
– Расскажешь мне об этом чуть позднее, – усмехнулся Павел.
– У тебя что, в самом деле память отшибло? – съязвил толстяк, пистолет, нацеленный в голову, его нервировал, но держался он молодцом.
– А ты думал, я дурака валяю?
– Я и сейчас так думаю. Пристрелишь меня, и что дальше? Отсюда тебе не выйти.
– Это мы еще посмотрим.
Пока они болтали, зашевелился длинный. Я сочла это преждевременным и ударила его ребром ладони по шее, расчетливо, словно мне это было не впервой, с трудом подтащила его к стене (бесчувственное тело оказалось на редкость тяжелым) и, просунув наручники за трубу, сковала его правую руку. Потом пришла очередь Ванечки. Привалившись к стене, они сидели, касаясь плечами друг друга. Ванечка мотнул головой, приоткрыв глаза, и буркнул нечто такое, что при желании можно было счесть ругательством. Понаблюдав за моими действиями, но не теряя из виду толстяка, Павел удовлетворенно кивнул. Толстяк хмыкнул и сказал:
– Зря ты так с Длинным, себе дороже.
– Что, может обидеться? – усмехнулся Павел.
– Еще как. Твоей девке мало не покажется, уж можешь мне поверить.
– О ней я позабочусь. Я так понял, что мы имеем дело с обыкновенными бандитами, – сказал Павел скорее самому себе, чем мне, и уж точно не толстяку.
– А ты, конечно, герой. С чистыми руками и пустой башкой, – в ответ хмыкнул тот. – А знаешь, я, пожалуй, готов поверить, что ты ни черта не помнишь. Выглядишь полным придурком. Кстати, менты тебя тоже ищут, у них к тебе полно вопросов. Так что фотку в Интернет пристроил зря. Не мы, так они тебя достанут. Послушай меня, парень: верни деньги и, так и быть, катись на все четыре стороны, препятствовать не буду.
– Я подумаю, – сказал Павел и рывком поднял толстяка с пола.
Все это время я стояла возле двери, наблюдая за лежавшим на полу охранником и прислушиваясь к разговору, а заодно и к тому, что происходит за дверью. До той минуты там ничего не происходило. Вдруг послышались шаги, дверь подергали, а потом мужской голос позвал:
– Петр Николаевич.
– Ответь, – приказал Павел.
Толстяк с неохотой буркнул:
– Все в порядке, – перевел взгляд на Павла и усмехнулся: – Ну и что дальше?
– Прогуляемся до машины.
– Тебе не уйти. В доме полно моих людей.
– Ну… пока не очень-то много от них проку, – пожал плечами Павел и подтолкнул его к двери.
Странное дело, я не испытывала не только страха, но даже волнения. Словно видела очередной сон, в исходе предполагаемой драки отнюдь не сомневаясь: мы победим. Довольно глупо, учитывая слова толстяка о том, что дом набит его головорезами. А еще большую личную неприязнь ко мне длинного, который вновь зашевелился и даже открыл глаза. Окажись я в его руках, мне и чокнутый не позавидует. Однако эти мысли недолго мне досаждали.
Павел поравнялся со мной, держа толстяка под прицелом, кивнул, и я открыла дверь. Коридор был пуст. Но радоваться я не спешила. Повернула ключ в замке и, обогнув Павла, который стоял в обнимку с пленником, распахнула дверь на улицу и увидела четырех парней. Сбившись кучкой, они о чем-то спорили. Один из них оглянулся, увидел наше трио и нервно дернул щекой, что не осталось без внимания: трое его приятелей проследили его взгляд и теперь таращились на нас, пытаясь решить, что делать.
– Ключи от машины, – сказала я, поднимая пистолет и очень надеясь, что использовать его не придется. Я точно знала, что стрелять не буду. Хотя эти типы, возможно, того и заслуживали. Однако оказаться у них в руках я не планировала. Налицо явное противоречие, и в тот момент я пыталась ответить на вопрос: как собираюсь совместить несовместимое?
– Давайте без глупостей, – произнес Павел и для верности ткнул пленника дулом пистолета в бок. Парни не сводили с пистолета глаз, ожидая приказа или некоего знака.
– Убьешь меня, и тебе крышка, – сказал Петр Николаевич. Его люди, расценив это как сигнал, выхватили оружие.
А дальше… дальше произошло нечто в высшей степени странное. Я прыгнула вперед, развернулась на пятках, и четверка парней повалилась на землю, будто кегли от меткого удара. Если для них это явилось полной неожиданностью, то еще большей неожиданностью было для меня. Я замерла, разглядывая бесчувственные тела на земле, и пыталась понять, как это сделала. У меня явно наметилось раздвоение личности, как будто один человек стоял и смотрел, а другой наблюдал за ним со стороны и вроде бы не находил в ситуации ничего особенного.
– Ни хрена себе, – произнес Петр Николаевич, раньше нас пришедший в чувство. – Как она их уложила? – Кажется, только этот вопрос его и волновал. Меня, кстати, тоже. Однако при всем желании ответить я затруднялась.
– Забудь о нас, – наставительно изрек Павел. – Иначе в следующий раз так легко не отделаешься.
– Да вы просто фокусники, ребята, – хохотнул толстяк. – Мне бы такие пригодились. Можем обсудить…
– Топай к машине, – буркнул Павел, не желая ничего обсуждать.
Мы направились к ближайшей машине, тому самому джипу, на котором нас сюда привезли. Я заглянула в кабину, ключей в замке не было. На всякий случай откинула козырек перед креслом водителя, и ключи очутились в моей ладони. Я завела мотор, а Павел открыл ворота, все еще держа толстяка на прицеле. Створки ворот поползли в стороны, в этот момент Петр Николаевич толкнул Павла в грудь, тот упал, не удержавшись на ногах, что дало возможность пленнику благополучно скрыться в доме. Догнать его Павел не пытался, сообразив, что время упущено, но когда Петр Николаевич был возле двери, вскинул пистолет. Я испугалась, что он выстрелит, однако Павел опустил руку и бросился к машине.
Разогнавшись на дороге, я с легкостью снесла шлагбаум, возле которого с разнесчастным видом метался охранник. Когда он наконец пришел в себя, расстояние, нас разделявшее, увеличилось настолько, что его действия опасений не вызвали. Говоря проще, он палил нам вслед без всякого результата. Дом с его малоприятными обитателями остался далеко позади, однако все же не так далеко, как хотелось бы. Только когда мы выехали на шоссе, я немного успокоилась, повернулась к Павлу и задала вопрос:
– Что теперь?
– В городе нам появляться нельзя.
– Будем прятаться в лесу? – усмехнулась я.
– От надежного убежища я бы не отказался. – Он помолчал, приглядываясь ко мне, и все-таки спросил: – Как тебе это удалось?
– Уложить четырех парней? – переспросила я. – Понятия не имею. И меня это здорово беспокоит. А тебя?
– Еще как. Болтовня этого борова произвела впечатление.
– Но не удивила, – сказала я. – Ведь чего-то подобного ты ожидал. Потому и не спешил в милицию. – Он
