— Ясно, как божий день.
Карлин присел на одно колено и проверил затылок Деборы.
— Забавно, — удивленно протянул он, — весь затылок разбит. Ее здорово стукнули. — Он поднял глаза на Эрика и тихонько продолжил: — Но если ей дали по голове, она вряд ли сопротивлялась, когда ее топили. Откуда же тогда ссадины на шее?
Эрик ответил тоже почти шепотом:
— Вы мне передайте из Лоринбурга результаты вскрытия, ладно? И побыстрее.
— Обязательно. Вам предстоит узнать много интересного.
— Думаете?
— Могу спорить. Похоже, что эти ссадины не должны были обнаружиться.
— Не рассказывайте о них. Никому.
— Считайте, что я их не видел.
— Прекрасно. И я не видел.
По траве к Эрику шли Том, Вилли, Джун Баг и Мейхем. Он махнул им рукой и бросил Карлину:
— Прикройте ее и уберите отсюда.
А сам отправился навстречу коллегам.
— Что произошло? — пожелал узнать Вилли.
— До вскрытия трудно сказать. Может, она утонула, а может — нет.
— Что она делала здесь, за городом?
Эрик покачал головой:
— Не могу сказать.
— Не можешь или не хочешь? — спросила Джун Баг.
Эрик нахмурился.
— Сейчас — не могу. Когда что-нибудь узнаю, тогда будет — не хочу. Это — работа шерифа. Сентинелы тут ни при чем, если, конечно, это не дело сентинелов. Понимаете, что я имею в виду?
Он обвел взглядом бледные, усталые лица с запавшими глазами.
— Все, кроме Тома, отправляются по домам. Конечно, здесь есть проблемы, но с воротами их еще больше. — Чувствуя тошноту, он потер виски. — Сколько человек ты вызвал, Том?
— Всех наших, кого нашел. Грейнджер не ответил. И Джимми Норрис тоже. Но Норрис вроде бы говорил, что у него вечером свидание. Он, наверное, где-то шляется по девочкам.
— Вот черт! Зачем ты вообще всех собрал? Теперь здесь все вытоптано, какие уж тут следы. И трава везде затоптана. И окурки Вилли разбросал повсюду. Что, спрашивается, они здесь делают? А я должен разбираться, где улики, а где просто мусор.
— Но ведь она — из наших. Я думал, им следует знать.
— То есть ты думал, один из них может быть убийцей? Эта твоя кампания облегчит ему дело, теперь все концы — в воду.
— Может, она просто утонула?
— Ага, и затылок сама себе разбила… Нет уж.
И без того серое лицо Тома покрылось мертвенной бледностью.
— О Господи!
Эрик все никак не мог успокоиться.
— Как я понимаю, все остальные, черт подери, объявятся здесь еще до моего ухода?
— Не думаю, — виновато отозвался Том. — Почти всем надо на работу. Сказали, они узнают все, что нужно, от вас.
— Ну, хоть у кого-то хватило ума… Иди и жди меня у своей машины. Я перекинусь парой слов с коронером и выпровожу отсюда остальных. А потом нам с тобой надо поговорить.
Трое сентинелов уехали. Прибыла санитарная машина. Эрик подошел к Карлину и проследил, как санитары грузят тело в фургон.
— Будьте внимательны, не пропустите что-нибудь необычное.
— Кое-что я уже нашел, — отозвался Карлин и повернулся так, чтобы ни Том, ни санитар не могли видеть, что он делает, и передал Эрику клочок бумаги. — Вот, нашел у нее в кармане.
Эрик развернул намокший листок. Надпись была все еще вполне разборчивой.
—
— Черт возьми, — прошептал Эрик.
— Вот и я так думаю.
— Если кто-нибудь спросит, не говорите, что видели записку, хорошо? Внесите ее в рапорт как вещественное доказательство, найденное на теле, но пока я не смогу обнародовать информацию, это — тайна. Знаем только мы двое. Это… динамит. — Эрик положил записку в пакет, быстро навесил на него ярлычок и сунул в карман куртки. — И объясните мне, пожалуйста, зачем какому-то идиоту отправляться рыбачить на болото в такую рань и в такую холодину? — пробормотал он.
— Да, юноша, у вас тут настоящая каша. Я постараюсь побыстрее. Передам вам информацию, как только смогу. А пока… поглядывайте, что у вас за спиной. Темная это история.
Эрик кивнул:
— Ясно.
Когда машина выбралась на грунтовку, Эрик вернулся к Тому.
— Ну, рассказывай, как было дело?
— Я притащил лодку сюда очень рано. Хотел успеть порыбачить до работы.
— С чего это ты отправился на рыбалку в такой холод?
— Захотелось жареной рыбки, а холода я не боюсь. Мы с отцом рыбачили на болотах в любую погоду. Когда ловишь в холод, рыба вкуснее, чем в жару.
— И когда тебе нужно было на работу?
— В три. Рассчитывал успеть наловить, почистить, пожарить к ленчу. И еще должно было остаться время на душ и бритье, чтобы на работе не благоухать, как дохлый кит.
— Значит, ты явился сюда со своей лодкой… и что дальше?
— Спустил ее вон там. — Том указал на вытоптанное в высокой траве пятно — обычное место для спуска лодок, когда рыбачат на болотах.
Эрик кивнул:
— И что дальше?
— Начал грести к зарослям кипарисов. Рыба любит собираться у стволов. Там хорошо идет на мотыля, ну и на живца иногда.
— И?.. — Том опять побледнел.
— Лодка вроде как на что-то наткнулась и закачалась, стукаясь обо что-то бортом. Знаете, как это бывает, если налетишь на что-то неподвижное… Удар чувствуешь всем телом. Даже в костях отдается. А когда что-то налетает на тебя и оно не закреплено, то вроде как скользит вдоль лодки. Довольно неприятно.
— Понимаю, — снова кивнул Эрик.
— Я наткнулся на что-то большое. Догадался, что это не сом. Господи, я еще испугался, вдруг это аллигатор забрел в наши края. Но в такую погоду их нечего особенно-то бояться. Я посветил фонариком в воду и увидел… Она смотрела прямо на меня. Лицо под водой, а волосы — веером. Я обоссался на месте. От страха чуть из лодки не вывалился.
Эрик опустил взгляд на штаны Тома, включил фонарик, чтобы рассмотреть получше, а потом уставился прямо ему в глаза.
— Значит, ты ходил домой переодеваться до того, как позвонил?
— Нет, потом.
Эрик оценил расклад времени и опять кивнул. Вполне мог успеть, хотя и впритык. Все знают, что Том ездит — газ в пол.
— Ты ее узнал?
— Не сразу. Она была сама на себя не похожа. Но через минуту я понял, кто это.
