работать. Если мой школьный приятель коп, это не значит, что я тоже коп.
Она задыхалась от страха, что эти люди ей не поверят.
— Ты привезла Сьюзи Уилсон и Ли Денхэма в аэропорт. — И Кожаный Пиджак вновь показал на кошелек, лежавший на столе. — У тебя был кошелек Миншу. Ты спрятала его в комнате. Ты врешь.
— Я не вру! У Ли и Сьюзи на переправе застряла машина, и я помогла им выбраться на берег. Это случайное совпадение! До тех пор я никогда их прежде не видела.
— На какой реке?
— Казуар. В четырех километрах на юго-запад от Налгарры. Эта река пересекает дорогу в аэропорт. Ее нельзя пропустить.
— Какая машина?
— Арендованный «форд»-седан. Белый.
Кожаный Пиджак достал из заднего кармана мобильник и нажал на несколько кнопок. Он что-то проговорил по-китайски, отключил телефон и положил его на стол.
— Расскажи об аварии.
— Пожалуйста, дайте мне воды. Очень хочется пить.
Еще один щелчок, пара слов, и один из громил вышел из комнаты. Никто не произнес ни слова до его возвращения. Он протянул ей кружку с оббитыми краями. У Джорджии дрожали руки, когда она делала глоток за глотком, потом ее замутило, но она подавила рвоту.
— Крушение самолета, — уточнил Кожаный Пиджак.
Костюм легонько постукивал пальцем по столешнице. Джорджия заговорила. Иногда у нее срывался голос, однако ей давали говорить и громилы не двигались с места, что прибавляло ей сил. Время от времени Костюм задавал Кожаному Пиджаку вопрос, который тот переводил на английский.
Она рассказала о китайце, который забрался в ее комнату, но это ни у кого не вызвало интереса, и Джорджия убедилась, что это был их человек, хотя и не из тех, кто присутствовал в комнате. Он отличался от них малым ростом.
— Ты была в больнице, — констатировал Кожаный Пиджак, предлагая ей продолжать рассказ, и она рассказала им о Бри и о том, в каком он состоянии. Наконец, когда дошла очередь до Дэниела и их последнего разговора, Костюм подался вперед, поставив локти на стол, и вновь выдал тираду по- китайски.
— После больницы ты разговаривала с полицейским, с Дэниелом Картером, довольно долго. О чем?
— О том, что авария не случайная.
— Не случайная? — вроде бы удивился Кожаный Пиджак.
— Так говорят. В газетах этого еще не было.
Неожиданно ей припомнилось пепельно-бледное лицо Дэниела, лежавшего на тротуаре. Господи, хоть бы с ним ничего не случилось. Неужели и он тут?
Два китайца о чем-то довольно долго говорили. Джорджия пила воду, не выпуская их из виду. Кожаный Пиджак взял кошелек, вынул из него что-то белое и бросил его на стол. Потом он вынул еще что- то, и Джорджия увидела, что это револьвер. Он положил его рядом с белым предметом.
— Ты и Ли Денхэм выкрали Сьюзи Уилсон, — твердо произнес Кожаный Пиджак. — Она и вам тоже была нужна.
— Выкрали? Что значит — я ее выкрала? Ради бога, я всего лишь сидела с ней рядом в самолете! — стояла на своем Джорджия, стараясь справиться с охватившей ее паникой и вернуть себе некоторое подобие спокойствия. — Неужели вам непонятно, что это совпадение? Я тут ни при чем.
Костюм что-то произнес, и Кожаный Пиджак сказал:
— Мы не можем понять…
— И я не могу! Я приехала на похороны родного человека, потом эта авария, потом меня допрашивали полицейские, потом меня выкрали вы, а я не имею к вашим делам никакого отношения!
Тишина.
Костюм щелкнул пальцами. Кожаный Пиджак кивнул громилам, и они вышли из комнаты. Опять тишина.
Дверь распахнулась, и вернулись громилы, таща за собой кого-то привязанного к стулу, с босыми ногами и черным мешком на голове. Едва Джорджия узнала брюки в цветах и индийскую длинную рубашку, как от ее храбрости не осталось и следа.
— Мама, — выдохнула она.
Голова матери повернулась в ее сторону, и она произнесла что-то неразборчивое. Джорджия ничего не поняла, зато ей стало ясно, что во рту у матери кляп.
— Мамочка, как ты? Пожалуйста. Боже мой, это все из-за меня…
Кожаный Пиджак подошел к ней. Громилы стояли по обе стороны от стула матери.
— Где Ли Денхэм?
Мама что-то пробормотала. Потом послышалось что-то вроде мольбы: «Беги, родная».
Джорджию охватила слепая ярость.
Ничего подобного она в жизни не испытывала.
Ярость накрыла ее, как прилив, уничтожая все на своем пути. Для нее как будто наступила ночь. Непроглядная ночь.
Джорджия бросилась на китайца. Она била его обеими руками, ногтями царапала ему лицо. Кожаный Пиджак оказался не готов к ее нападению, подался назад, потерял равновесие и упал на пол.
Джорджия, сидя на нем, оскалилась, готовая разорвать его лицо, но вдруг она будто попала в железные тиски, ее стали оттаскивать от китайца, и тогда она опустила голову и впилась зубами в то, до чего смогла дотянуться. Это оказалось запястье Кожаного Пиджака. Она изо всех сил сжала зубы и, словно собака, поймавшая крысу, замотала из стороны в сторону головой, ничего не помня от гнева и ненависти.
Кожаный Пиджак закричал, когда она его укусила, и громилы постарались оттащить ее, но она, как бультерьер, не собиралась разжимать зубы. Она рычала, жевала, грызла…
От удара в голову у нее онемела челюсть, но она лишь сильнее вцепилась в руку врага и зарычала громче.
Еще один удар — и хватка ослабла. Кожаный Пиджак высвободил руку. Джорджия упала на пол, но Кожаному Пиджаку пока было не до нее.
Отлично.
Она надеялась, что ему очень больно. Мама. Как они посмели?
13
Джорджия лежала на полу в окружении громил и тяжело дышала. Подошел Кожаный Пиджак, державший запястье у рта, и едва он отвел назад ногу, как она перегруппировалась, стараясь защитить почки. Удар оказался не таким страшным, как ожидала Джорджия, но все равно она громко застонала и увидела, что он доволен. Она немного повернулась в ожидании следующего удара, и он лишь скользнул по ребрам, но все же причинил немалую боль, правда, ничего не повредив. Всего-то осталась пара синяков. Однако Джорджия заорала, чтобы он ощутил себя великаном. Он продолжал наносить удары, но вскоре Джорджия услышала начальственный окрик Костюма, и K°жаный Пиджак отступил, оглянулся на Костюм, потом опять перевел взгляд на нее. Издав странный горловой звук, он плюнул на Джорджию. Правда, к ее несказанному удовольствию, промазал и не попал ей в лицо, как намеревался.
Джорджия опять оскалилась и зарычала на него. Кожаный Пиджак ответил ей свирепым взглядом.
Костюм вновь что-то рявкнул. И Кожаный Пиджак неохотно подошел к столу.
Казалось, в комнате было слышно только дыхание Джорджии. Она приподнялась и увидела, что ее мать все так же сидит на стуле, сотрясаемая крупной дрожью, и из-под мешка у нее на голове доносятся
