— Здесь вороны и коршуны. И жуткая вонь. Честное слово, вонь просто невероятная.
— И ты не думаешь, что это мертвая крыса?
— Нет.
— Буду через двадцать минут. Жди на месте.
20
Дэниел приехал невозмутимый и свежий, в китайских шортах и свободной голубой рубашке. Ноги у него что надо, подумала Джорджия. Длинные, мускулистые, загорелые и не очень волосатые. У этого счастливца и колени красивые.
— Ради бога, что с твоей рукой?
— Смотрится страшновато, правда? Ужас, это они в спешке, когда уезжали, прищемили мне руку дверцей.
— Заживет?
— Ну конечно. Со временем.
Или никогда, пронеслось в голове у Джорджии. Если я все-таки надумаю выйти замуж, то обручальное кольцо придется носить на правой руке. Или на указательном пальце. Или она вообще не выйдет замуж, и тогда на такую мелочь, как отрезанный сустав, никто не обратит внимания.
— Кто это был? — спросил Дэниел.
— Не знаю.
— Ты не слышала имен?
— Они не представились, если ты это имеешь в виду.
— Черт. Но почему ты? — Прежде чем Джорджия успела ответить, он поднял руку: — Знаю, слышал, они ошиблись. Но тогда кто был им нужен? И кто звонил мне? Сообщил, что ты жива-здорова?
Понимая, что еще немного — и Дэниел загонит ее в угол, Джорджия торопливо спросила:
— Хочешь посмотреть, почему я звонила? Показать?
Она не стала дожидаться его ответа и направилась на задний двор, а там и к дальней изгороди. Дэниел вдохнул зловонный воздух.
— Черт, — только и сказал он.
Потом с непроницаемым выражением вгляделся в лес, неуловимым движением перескочил через изгородь, остановился и, склонив голову набок, прислушался. Он вытащил свой «глок» из кобуры и бесшумно углубился в лес, в котором исчез буквально через пару секунд.
Джорджия заранее испытывала страх, еще не зная, что он найдет. А что, если Чены не стали держать ее мать у себя и бросили тут ее тело, — подумала она. Джорджию охватила паника. Она вновь услышала звук бейсбольной биты, попавшей матери в голову, и увидела струйку крови, стекавшую из-под черного мешка на пол. В каком состоянии она сейчас? Постепенно истекает кровью? Надо спешить. Надо ее спасти.
Хрустнула ветка, и Джорджия вздрогнула, но это был Дэниел. «Глок» он убрал в кобуру. Перескочил через забор и пошел к Джорджии. Покачал головой.
— Что там?
— Свинья. Рекордсменка-нарушительница. Пробежала не меньше сорока километров. Ее застрелили дня два назад.
— Свинья?
— Дикая, — добавил Дэниел. — Тут чума появилась.
Джорджия поглядела в сторону сырого леса, начинавшегося почти у самой ограды.
— Ты уверен, что это всего лишь свинья? Больше никого нет?
— Если не веришь, посмотри сама. Пройдешь метров пятнадцать прямо и пять метров направо. Сороки покажут тебе место.
— Нет, спасибо.
Ей стало немного спокойнее. Слава Богу, пока обошлось. Спасибо тебе, Господи.
Они подняли голову, заслышав шум. Это три вороны напали на коршуна.
— Представляешь, вчера утром перевернули все вверх дном в доме миссис Скутчингс? Она вышла за газетой, а там все обшарили. Даже гладильную доску распороли.
Чены. Именно тогда они нашли кошелек Сьюзи и дискету, которые вывели их прямо на нее. Джорджия радовалась, что Дэниел следит за схваткой в небе и не видит ее застывшее лицо.
— Бедняжка миссис Скутчингс, — выдавила она.
— Ты слышала что-нибудь о Ли Денхэме?
— Нет. Извини.
Во всяком случае, сегодня, — мысленно прибавила она.
Чтобы выиграть время, Джорджия направилась через двор к парадному крыльцу. Дэниел последовал за ней. Ей отчаянно хотелось все ему рассказать, может быть, опереться на сильного и профессионально подготовленного человека, однако из-за матери она не осмеливалась назвать своих похитителей.
«У нас есть друзья в полиции. Мы узнаем».
Дело не в том, что она не доверяла Дэниелу, но он может проболтаться другому полицейскому, и когда это дойдет до ушей Джейсона Чена и его отца, они не задумавшись убьют маму, а потом доберутся до нее самой. «Один сустав за раз».
— Джорджия!
— Я думала, это как-то поможет мне примириться с ее смертью. Хотела посмотреть, где она жила, каким была человеком…
Дэниел взглянул на нее так, что ей сразу стало ясно: в эту историю верится с трудом, и она опустила голову, притворившись застенчивой, и сквозь зубы призналась:
— Ладно, ладно, я любопытная. Неужели это преступление?
— В общем-то нет, но…
— Ее дом тоже обыскали, — сообщила Джорджия, чтобы избежать нотации.
— Вандалы, — ответил он. — Держу пари, они заявились, как только узнали о ее смерти.
На минуту он поколебал уверенность Джорджии в том, что разгром в доме Сьюзи дело рук Ченов, но она вовремя вспомнила о проникновении в лечебный центр.
Они стояли перед домом, мозги на солнце буквально плавились, и Джорджия отправилась в кружевную тень черных пальм. Она стерла пот со лба и стала изучать грязную повязку, пока стоявший рядом Дэниел был занят рассматриванием своих ногтей. У него сильные худые руки в веснушках, и на суставах видны ссадины. Джорджия с удовольствием подумала о том, что громилам, наверное, здорово досталось.
— Ты говорил с Отделом расследования воздушных аварий?
Он опустил руку:
— Я хотел сначала поговорить с тобой.
Подняв голову, Джорджия увидела высоко в небе коршуна, раскинувшего в бездонной синеве крылья и распугавшего всех ворон, оставив за собой воздушное поле битвы.
— В рапорте сказано, что топливо вытекло, и это говорит об ошибке пилота.
— Разве на аэродроме нет документов о том, кто и когда заправлял самолет? Ведь таким образом можно доказать невиновность Бри.
— Документов нет. Да и зачем? Это их собственный бак. — Он вздохнул. — Говорят, Бри готовился к полету в большой спешке, хотел попасть в просвет между бурями и считал, что до Каирнса топлива хватит, но он ошибся.
— С Бри такого никогда не бывало! — потрясенная, проговорила Джорджия.
— Нет, такое происходит не в первый раз. В прошлом году парню пришлось сделать вынужденную посадку в Тасмановом море, потому что он вздумал потягаться с южным ветром. Страховая компания все выплатила. Ошибка пилота налицо, как если бы автомобиль врезался в телеграфный столб. Страховики
