м христиане поклонялись святыне, пока Мехмет II не покорил Константинополь в 1453 году. Завоеватель скрыл реликвию от глаз страждущих в сокровищнице своего дворца. Там, однако, она находилась не очень долго. Уже мудрый султан Баязет II в поисках мировых компромиссов с Орденом госпитальеров сделал беспроигрышный ход. В 1484 году его посол прибыл на Родос и передал Великому магистру Пьеру д'Обюссону бесценный султанов подарок — кипарисовый ларец. В нем на розовой шелковой подушечке лежала рука пророка, чье имя носил рыцарский Орден. В том, что это действительно подлинная святая реликвия, убеждалась специально собранная комиссия. С тех пор рыцари ее бдительно хранили, с Родоса перевезли на Мальту и, поместив в уникальной красоты золотой «реликварий», созданный Джованни Бернини, передали в носивший имя Предтечи собор. Французы, оккупировав Мальту, не посмели посягнуть на святыню и позволили великому магистру фон Гомпешу увезти главную орденскую реликвию с собой…
Интересно, что сам собор тоже является своего рода подарком Ордену, так как возведен он был в 1573–1577 годах на средства Великого магистра Жана де ля Кассьера.
Строительство он доверил помощнику и ученику уже известного вам Франческо Лапарелли, одному из лучших мальтийских архитекторов Джероламо Кассару. То т имел успешный опыт церковного зодчества на Мальте, построив храм Святого Марка в пригороде Мдины. Собор Святого Иоанна был торжественно освящен 20 февраля 1573 года. Интересно, что его фасад очень похож на один из эскизов Микеланджело, сделанный для проекта церкви Сан-Лоренцо во Флоренции. Но в целом внешний вид собора своей строгостью, если не сказать — суровостью резко контрастирует с внутренним убранством. Над входом — скромный балкон на двух колоннах. Именно он в дни крупных церковных праздников служил трибуной Великим магистрам, обращавшимся к народу. С него, кстати, впервые произносилось и «магистр умер — да здравствует магистр» — так люди узнавали имя очередного главы Ордена. Над фасадом — две квадратные башенки. В путеводителе читаем, что когда-то их венчали восьмигранные шпили. Они придавали собору некоторую схожесть с рыцарскими замками. Но шпили убрали во время Второй мировой войны, опасаясь их падения при налетах немецкой авиации…
По известному выражению из любимого народом фильма, Валетта — город контрастов. Вокруг величественного собора с раннего утра открывается бойкая торговля. Но такого дополнительного назначения в современном туристическом круговороте не избежал ни один сколько-нибудь значимый памятник старины. Вот и здесь не только десятки близлежащих магазинчиков украшают витрины привлекающими путешественников товарами, но и уличные торговцы на небольшой площади стараются перехватить каждого, кто останавливается у соборного фасада. Однако, наши, скажем, санкт-петербургские «пахари» торгово-туристического бизнеса не оставляют своих мест с раннего утра до позднего вечера. От стен же храма в Валетте торговцев словно ветром сдувает, как только в час дня прозвучит колокол. Таково правило, действующее ежедневно и беспрекословно…
Пойдем дальше и мы. Но не по стройным улицам Валетты, с ее неповторимыми дворцами, то похожими на крепости, с коваными оградами, то с более поздними завитушками барокко… Читать вам об этом городе — настоящем архитектурном шедевре — все равно, что слушать рассказ о загадочной улыбке Джоконды. Верна народная мудрость — лучше один раз увидеть. Здесь все так же бережно хранят память об отце-основателе. Жаль только, что нет среди реликвий знаменитой шпаги Ла Валетта, которой он разил своих врагов. Легендарным клинком завладел Наполеон, когда завоевал Мальту. Но ходят легенды, что шпага и без хозяина не давала пощады недругам Ордена. Вот и Бонапарт, говорят, с того мгновения, как взял ее в руки, лишился воинской удачи. А сама шпага осталась во Франции и хранится в Лувре. На Мальте можно увидеть только ее копию…
Ну а мы, пока сверкает у подножия Валетты сине-зеленое море и яркое солнце нещадно накаляет камни, вернемся в сумрак Средневековья и коротко расскажем о годах Корсо. Та к в своем труде «О хронологии Мальтийского ордена» называют период от снятия Великой осады до конца XVII века ученые А. Б. Верёвкин и С. В. Чесноков. Почтенное их исследование, реконструирующее события с применением математического и даже микроволнового анализов, всеобъемлюще и вызывает у нас, простых читателей, глубокий трепет. Вот дословно лишь одна цитата: «Исследуем последовательность длительностей правления магистров при помощи комплексного вейвлет-преобразования. Идея этого метода заключается в свертке исследуемого сигнала с финитной базисной функцией?(t), моделирующей уединенную комплекснозначную волну, называемой вейвлетом (всплеском), и в последующем изучении полученного интегрального преобразования исходной функции… Приведенные расчеты и их результирующее изображение наглядно иллюстрируют наличие внутренних корреляций в хронологии Мальтийского ордена»…
Все же согласитесь, это слишком научно для нашей скромной книги. Поэтому попробуем перевести почерпнутые сведения, а их там, безусловно, много, на доступный язык. Впрочем, термин «Корсо» встречается также в других изданиях — чисто исторических. И, как мне удалось понять, означает он не что иное, как погоню мальтийских госпитальеров в открытом море за пиратскими судами из Алжира, Туниса и Триполи. Как мы помним, на Мальту изгнанные с Родоса иоанниты попали не в лучшем своем материальном положении. Но все же четыре боевых корабля у них было — большая баракка (тип парусно-гребного судна, распространенного в южной Италии) «Санта Анна», на которой эвакуировался сам Ла Валетт, и три крупные галеры. Остальные суда считались да и служили только транспортами. Вряд ли они могли представлять угрозу для пиратов.
И все же «годы Корсо» в итоге вновь позволили госпитальерам стать грозой Средиземноморья. Но несчастья вперемежку с удачами продолжали сыпаться на них одно за другим. «Санта Анну», хоть она и была в числе самых крупных и мощных кораблей своего времени, пришлось взорвать. Поддерживать ее в боевой готовности для стесненного состояния новоиспеченных мальтийцев было слишком дорого. А тихоходность и неважная маневренность не позволяла кораблю самому добывать себе содержание в пиратских вылазках. В конце 1553 года обрушившийся на Мальту страшный ураган унес на морское дно почти все орденские галеры с экипажами на борту. Помощи от европейских правителей не предвиделось. Наоборот, конфискация ранее Генрихом VIII владений Ордена в Англии лишь усугубляла его финансовое состояние.
Вот тогда-то свою решающую роль сыграли умелые вылазки на Корсо. Совершались они на всех оставшихся боевых галерах, как минимум, трижды в год. Гоняясь за пиратами, иоанниты, по сути, сами вели себя как корсары и, практически, всегда возвращались с богатой добычей. В этой связи достаточно верным, хоть и очень категоричным выглядит вывод, сделанный вышеприведенными учеными в своем «заключении с гипотезами и разоблачениями». Эта их глава, по высказыванию авторов, не содержит математических формул и вычислений, поэтому ее можно назвать гуманитарной. «Итак, мы выяснили, — пишут Верёвкин и Чесноков, — что иоанниты до конца XVII века разбойничали на Средиземном море, что сближает эту компанию с папой-пиратом Иоанном XXIII (Балтазаром Коссой). Видимо, их деятельность началась с Родоса (примерно 1310 год), но папское благословение и статус защитников веры они получили позднее — может быть, при папе Иоанне XXII (якобы в 1316–1334 учредил «орден Христа»), либо при Иоанне XXIII (1410– 1415). За полтора столетия на Мальте иоанниты собрали немало добычи и захотели респектабельности. В конце XVII века они нанимают историографов, которые пишут им древнюю историю Ордена госпитальеров и генеалогии до шестнадцатого колена, художников, рисующих портреты блаженных магистров. Эта версия объясняет все закономерности и противоречия, обнаруженные нами в традиционной истории Мальтийского ордена, кроме ответа на вопрос: «Отчего эти моряки избрали себе госпитальную специализацию?»
Действительно, отчего? Под таким углом зрения я бы скорее поставила вопрос чуть-чуть иначе — для чего? Но целью нашего повествования вообще не являются ученые споры и дискуссии. Мы просто рассказываем о существующих, наиболее распространенных версиях деятельности монашеских, рыцарских, военных орденов. А уж в морской «специализации» госпитальеры изрядно поднаторели. И к середине XVI века с капитанами мальтийских галер (пусть даже разбойничающих) мало кто мог сравниться в искусстве судовождения и водных баталий. Поэтому рыцари, помимо охоты на пиратов, часто входили в различные союзнические альянсы и участвовали в экспедициях флотов европейских государств. На помощь испанцам в борьбе против Турции и ее североафриканских союзников они приходили особенно часто. Например, в 1535 году вместе выбивали Хайруддина Барбароссу из Туниса. С испанцами же пытались, правда, неудачно, вновь вернуть Триполи. Этот флотский союз действовал, практически, до конца XVI века. Госпитальеры не раз оказывались решающей силой в военно-морских экспедициях габсбургской Испании против османской империи, извлекая при этом выгоду и для себя. Та к они перестали испытывать острый дефицит в гребцах, получив немало галерных рабов из экипажей захваченных вражеских судов.
