Современники отмечают, что митрополит успел-таки у отъезжающего нунция купить роскошное епископское облачение, в котором и стал служить в Приоратском храме Святого Иоанна Иерусалимского…
…В начале марта 1801 года граф Федор Ростопчин получил от Павла депешу: «Вы мне нужны. Приезжайте немедленно. Павел». Ростопчин, не медля, отправился в путь, но застал государя уже мертвым…
Михаил Илларионович Кутузов, будущий командующий русской армией во время Отечественной войны 1812 года, рассказывал графу Ланжерону: «Мы сидели 11 марта вечером за ужином у Императора. Нас было двадцать человек за столом. Он был очень весел и много шутил с моей старший дочерью, придворной фрейлиной. После ужина он беседовал со мной. Посмотрев в зеркало, которое неверно показывало, он, смеясь, сказал: „Удивительное зеркало, когда я смотрюсь в него, мне кажется, что у меня шея свернута…“»
Ланжерон отразил эту историю в своих записках. Быль это или небыль, в общем-то, неважно. То й же ночью Павел был убит группой заговорщиков — в том самом замке, который был задуман им как неприступный бастион. Комической гримасой судьбы стало участие в заговоре многих кавалеров Мальтийского ордена.
После смерти императора российский Орден иоаннитов стал не более чем бутафорией. Александр I, видимо, вдоволь наигравшийся «в рыцарей» в детстве, решил освободиться от двусмысленного альянса сана Великого магистра с титулом русского государя. Уже на четвертый день после коронации сын Павла I, всю жизнь смертельно боявшийся отца и им же посвященный в рыцари, объявил, что «в знак доброжелательства и особого благоволения» принимает госпитальеров под свое покровительство, но отказывается быть их главой: «первый подвиг Нашего покровительства будет содействие к избранию нового Великого магистра, достойного предводительствовать Орденом и восстановить оный в древнее его состояние».
Мальтийский крест исчез из российского герба. А в 1817-м было высочайше объявлено, что «после смерти командоров Ордена Св. Иоанна Иерусалимского наследники их не наследуют звания командоров ордена и не носят знаков Ордена, по тому уважению, что Орден в Российской Империи более не существует». Победивший самого Бонапарта император не предпринимал никаких шагов, чтобы вернуть Мальту (на которой с 1800 года хозяйничали англичане) иоаннитам. Они вновь превратились в странствующих рыцарей, скитающихся по европейским дворам…
Что же касается Великого магистра — на этот пост оба Великие Российские Приорства выдвинули четырех кандидатов. Свой выбор новый папа Пий VII остановил на никому не известном итальянском командоре Фра Томмази. Капитул Ордена, который собрался уже не в Санкт-Петербурге, а в Мессине, признал этот акт законным и постановил отправить Томмази священные регалии и архивы Ордена.
А рыцарские увлечения Павла так и остались в истории: для кого-то сюжетом шуток и анекдотов, для кого-то — поводом для восхищения гениальностью реформатора, недопонятого своей эпохой. Даже его сын — Николай I, сделавшись Императором, никак не мог взять в толк, почему его отец, будучи православным Государем, был провозглашен Гроссмейстером католического Ордена. Известный русский дипломат, барон Филипп Иванович Брюннов, объяснял ему, что «новый Великий магистр смотрел на это учреждение как на послушничество, в котором дворянство всех европейских государств должно было почерпнуть чувства чести и верности, необходимые для того, чтобы противиться воцарению идеи равенства, которое уже готово было охватить все слои общества».
Разумеется, Павел опасался свободомыслия. Хорошо понимал он и стратегическую значимость острова Мальта. Те м не менее, вряд ли это объяснение можно считать единственно верным. Ибо главным советчиком Павла была-таки христианская совесть. Он оказался единственным, кто протянул руку помощи тонущему католическому Ордену. Это была рука православного — но можно ли обвинять за это ее владельца? И стоит ли?
Вот что написал старейший историк Мальтийского ордена граф Мишель де Пьерредон: «Мы должны от всего сердца воздать дань той роли, какую сыграл Император в то время, когда он держал под контролем большую часть Ордена, не открыв кредита для его памяти, которая имеет точное определение. И хотя его избрание произошло не по всем правилам, статутам и законам Ордена, оно было безоговорочно признано. С позиций самого Ордена, следует сказать по правде, что, после падения Мальты, Орден нашел пристанище в Санкт-Петербурге с уцелевшими членами Ордена и, вне всякого сомнения, благодаря этому Орден избежал полного уничтожения. И за это Орден обязан ему благодарностью».
Ну а новые следы пребывания в России Ордена Святого Иоанна Иерусалимского обнаруживаются до сих пор. Не так давно литературовед Михаил Сафонов обнародовал новую версию причин дуэли Александра Сергеевича Пушкина. Разгадку исследователь обнаружил в печально известном пасквиле, который был отправлен поэту незадолго до гибели. Переводя текст, написанный на французском, ученый обнаружил, что его автор, несомненно, был человеком русским, поскольку сочинял по русским калькам. Это исключило из круга подозреваемых в авторстве письма иностранца Геккерена — и отвело подозрения в неверности от жены поэта, красавицы Натали. В трактовке Сафонова Пушкин назван не магистром ордена Рогоносцев, а магистром ордена неверных супругов — стало быть, сочинитель пасквиля имеет в виду ветреность самого поэта, а не его жены.
Но главное, что обнаружил ученый, — автор, подобно незабвенной Джоан Роулинг, неплохо знал терминологию мальтийцев. Что ж, разгадка этой тайны еще впереди.
«Теперь мы сами нуждаемся в бесплатной похлебке…»
Захват Мальты Наполеоном и ликвидация последнего оплота Ордена в России в который раз поставили госпитальеров перед необходимостью начинать все сначала. Но уже никогда знаменитое братство не сможет набрать былой мощи. С первых лет XIX века Орденом даже управляли Лейтенанты (не путать с младшим офицерским званием. — Е. М.). Римский папа Лео XIII восстановил титул Великого магистра, попутно возведя его в сан кардинала. Сменив несколько временных резиденций, Орден, наконец, тоже обосновался в Вечном городе. Дворец Великих магистров на Авентинском холме и резиденция на виа Кондотти, конечно, не прежние многочисленные и богатые командорства, но верна поговорка, что на безрыбье… Как-никак, это тоже собственность, или, выражаясь официальным «высоким штилем», экстерриториальные владения.
Однако и сам Мальтийский орден давно уже, слава богу, не военный. А знаменитый восьмиконечный Белый крест вполне сравним с Красным, потому что и тот, и другой сегодня относятся исключительно к вспомоществованию и благотворительности. И на этом, может быть, самом человечном поприще деяния Ордена отнюдь не менее масштабны, чем те, что творились с мечом в руке. Чего стоит только одно внедрение в практику передвижных поездов-госпиталей в Первую мировую войну, спасшее сотни тысяч жизней. Есть, конечно, сотни и более поздних, совсем свежих примеров.
Частые гуманитарные акции Орден Святого Иоанна Иерусалимского проводит в республике Сан-Томе и Принсипи. Может быть, тот факт, что все детские сады этого островного государства были обеспечены игрушками, стоит признать самым рыцарским на свете. А госпитальеры еще привозят нуждающимся детям одежду и обувь, передают школам учебники, тетради, рюкзаки, устраивают благотворительные обеды по поводам окончания учебного года и наступления рождества. Поддерживаются проекты детских программ на местном телевидении, выделяются стипендии для лучших студентов педагогического института, финансируются курсы оказания первой медицинской помощи и всевозможные кружки. На острове даже создана молодежная ассоциация Святого Иоанна, в которую входят более трехсот человек. Получают помощь и взрослые: продовольствие, одежду, медикаменты иоанниты передают в дома престарелых, больным, инвалидам и просто нуждающимся.
Если вы заглянете на официальный сайт Order of Malta (Sovereign Military Hospitaller Order of St. John of Jerusalem of Rhodes and of Malta), то найдете там немало сообщений о проводимых гуманитарных акциях в Судане, Конго, Шри Ланке и десятках других мест, где нужна их рыцарская помощь. Часто Орден действует совместно с Красным Крестом, Фондом Солидарности и многими другими организациями. Но в основном госпитальерская деятельность ведется через территориальные отделения, то есть через приораты, а также
