Ольга, весело подмигнув ей, крикнула спутнику. — Глеб, повернись. Наташа просит про твою службу в Армии рассказать. Можно? Я только не помню, ты в самоволку в каком году ходил?
Едва не выронив от неожиданности весло, Глеб, не ожидавший подобного коварства, замер, и сквозь черноту загара стало видно, как его шея начала краснеть.
— Да ладно, не буду, успокоила Ольга. — Я про Афган лучше расскажу.
Глеб поднял глаза к небу, видимо копаясь в памяти в поисках, нелицеприятных событий, однако не вспомнил и пожал плечами.
Его тогда направили в спецотдел ДРА, для сопровождения секретных документов. Вез их, надо сказать, именно Алексей. И вот проводив командира до дверей спецчасти, решил наш пижон сгонять в дукан, очень уж ему захотелось прикупить солнцезащитные очки.
Едва он заскочил в лавку и начал торговаться, как из запасного входа зашли четверо в своих национальных поддевках, с автоматами и примкнутыми штыками. А Глеб надо сказать человек исполнительный, и если по уставу патрон в патронник разрешено было загонять только во время боевых, то он и смог только что дернуться от укола штыка в одно место. И обмереть, поняв, что сейчас его выведут через этот самый запасной выход, и уже никто и никогда его не увидит.
Тогда он не придумал ничего лучше чем сунуть руку в карман и начать разгибать усики гранаты. Надеясь хотя-бы избежать неприятных ощущений. И уже вытянув указательным пальцем чеку собрался было разжать руку, как дверь отворилась и появился Алексей.
Лейтенант с хода просек ситуацию, и, не вступая в долгие разговоры, махнул с бедра короткую очередь и положил двоих из незваных гостей, а остальные исчезли в проеме.
Однако самое сложное оказалось разжать руку, когда чека была вставлена на место. Разжимали закоченевшие пальца вдвоем. А очки Глеб так и не купил.
Наташа жалостливо глянула на сидящего. — Глебушка, а ты правда хотел разжать руку? — Спросила она, у гребца.
Тот хмуро кивнул. — А что делать? Они бы не пощадили. Спасибо Леха подоспел. Спас.
— А ты Ольга, все же, стерва. — Наконец произнес он. — Все какие-то левые случаи, вспоминаешь, даже сказать неудобно. — Засопел расстроено.
— Ну а кто виноват, что у тебя даже кличка одно время была — «Удача». Везуч больно. — Пояснила она слушателям. — И самое странное, при всей его несуразности без единого ранения все точки прошел, а другие… Вот и думай, везенье или наоборот.
Сколько раз на самом краю ходил. Причем, частенько по собственной глупости. И ничего, обходилось. — Закончила Ольга рассказ.
Глава 4
Ночь наступила, словно щелкнул невидимый выключатель. Тьма, шум волн, мерная качка. Глеб, поняв бессмысленность снатирать мозоли, прилег на дно лодки, и оперев голову на борт, уставился в небо. Облака сплошным пологом закрыв луну, лишь изредка расступались, и давали возможность разглядеть все тот же безрадостный пейзаж водной пустыни.
Понемногу сморило всех. Тяжелый сон прерывался резким пробуждением, осознанием случившегося, и вновь накрывал пленников океана.
Глеб открыл глаза, и замахал кистью, стремясь усилить кровоток в затекшей руке. Невольно повернув голову назад, матрос с изумлением увидел фантастическую, картину. В нескольких сотнях метров от них, сияя светом тысяч огней, как показалось, в полной тишине, двигалось огромное пассажирское судно. Оно возвышалось над водой, уходя надстройками в небо. Картина была столь невероятна, что он несколько секунд смотрел, раскрыв рот. И как только отмер, рванулся к лежащему ничком капитану, и рванув у него из за пояса ракетницу, нажал спуск.
Ракета взлетела почти на уровень высоких труб лайнера, и, повисев немного в воздухе, погасла. А Глеб, уже без церемоний растолкав Ивана Максимовича, заряжал второй заряд. Теперь он выстрелил с небольшим опережением, так что зеленый светлячок повис прямо напротив ходовой рубки корабля.
Проснувшиеся спутники закричали, стараясь привлечь внимание. Однако корабль продолжил движение, и когда уже почти миновал их, подал сигнал ревуном.
— Увидел. — Заорал капитан, показывая на маневр судна. — Скорость сбрасывает, сразу ему не встать, полным ходом шел.
— Но раз застопорил, значит подберет. — Сообщил знаток морских обычаев.
Тем временем корабль прошел еще с минуту и наконец замер. Дождавшись, когда по волнам заскользил мощный луч прожектора, отыскивающий среди серых волн их скорлупку, капитан вложил в ракетницу последний патрон и расчетливо выпустил ракету. Луч метнулся к ним и ослепил. Шлюпка вынырнула из дегтярной темноты всего в пяти метрах от них. Молоденький офицер в ярко красном жилете и щегольской фуражке бросил петлю. Зацепив конец на носу лодки, капитан махнул рукой, сообщая, что готов к транспортировке. Не прошло и тех секунд, как их надувной ковчег прислонился к высокому борту спасательного катера. Командир спасателей крикнул что-то, но ветер унес слова.
Удерживая раскачиваемую волнами шлюпку, матросы помогли спасенным перебраться на катер. Когда все оказались на борту, офицер, как бы, извиняясь, развел руками и обрезал удерживающий лодку канат. Повинуясь невольному импульсу, Ольга вцепилась в обрывок веревки. Она так жалобно смотрела на офицера, что тот сжалился. Да и то сказать, резиновая лодчонка, выдернутая сильными руками, на дне спасательной шлюпки способной вместить шестьдесят пять человек, заняла совсем немного места. А уже через несколько минут над головами у них оказалась громада лайнера. Сраженные размерами спутники задрали головы, стремясь разглядеть название гигантского судна.
— Мать твою. — Прошептал Глеб, сложив буквы, выведенные золотом на черных склепанных листах, в слово.
— Титаник? — Повторил он в изумлении.
Подъем на гигантских талях прошел без происшествий. Шлюпка замерла, повиснув над бортом.
Кутаясь в выданные им одеяла, спасенные стояли на шлюпочной палубе. Иван Максимович озирался с таким, чисто профессиональным интересом, что на какое-то время забыл обо всем, и даже не заметил, как к ним подошел капитан.
Роскошный китель, седая борода и усы, фуражка с шитьем. Глеб невольно вытянулся по стойке смирно, признав в подошедшем большого начальника.
— Капитан Смит. — Произнес подошедший, строго приложив два пальца к козырьку — Кто вы? С какого судна? Вопросы короткие и конкретные выдавали умеющего ценить свое время англичанина.
— Антонов Иван Максимович, капитан яхты Амазонка, порт приписки Санкт Петербург, Россия. — Отчеканил мастер, обстрелян возле побережья Сен Мало. Был вынужден оставить судно и спасаться на лодке. Со мной хозяйка яхты, госпожа Шилова, матрос и повар. Двое суток в открытом море.
Капитан лайнера, удовлетворенный ответом, кивнул и обратился к стоящему возле него офицеру. — Господин Мердок, прикажите разместить спасенных, и внести запись в бортовой журнал, — бросил он. Старший помощник подтвердил распоряжение. И продублировал его стоящему чуть дальше дежурному офицеру.
' Ого. Как все запущено'. — Мелькнула в голове у Ольги странная мысль. ' А ведь он со старпомом на ножах'. — Однако, забивать голову манерными англичанами, едва избежав смертельной опасности, ей было недосуг.
Шли долго. Вероятнее всего вели их с таким расчетом, чтобы не попасться на глаза пассажирам первого класса. Поэтому спустились чуть не до самого трюма, потом долго петляли коридорами, и наконец офицер привел их в кормовой отсек, где, на третьей палубе, нашлось две свободные каюты. Извините мадам. Все билеты раскуплены, мест нет совсем. Это наш первый трансатлантический рейс. — Счел нужным
