Гавличек-Боровский Карел
Крещение Святого Владимира
Карел ГАВЛИЧЕК-БОРОВСКИЙ
(1821 - 1856)
КРЕЩЕНИЕ СВЯТОГО ВЛАДИМИРА
(Легенда из русской истории)
Крещение святого Владимира Неоконченная сатирическая поэма Гавличка. Задумана в 1843-1844 гг. в Москве. Основная работа над поэмой протекала в бриксенской ссылке (1851-1855). После смерти Гавличка поэма 'Крещение' около 25 лет ходила в списках. Впервые полностью была напечатана только в 1880 г.
Песнь первая
ПЕРУН И ВЛАДИМИР
Князь Владимир, в день рожденья Сидя на престоле, Шлет гонца к Перуну-богу С изъявленьем воли.
'Грянь, Перуне, в честь рожденья Вместо канонады Жаль припасов, не мешает Приберечь снаряды.
Грянь, Перуне, на мой праздник. Грохни канонаду, А потом зайди откушать Чашку шоколаду'.
Скороход пришел к Перуну, В домик близ окраин, И спросил сенную девку: 'Дома ли хозяин?'
'Дома, дома, пан служивый! В чистой половине. Он на печке, зашивает Дырку на штанине'.
'Князь свидетельствует пану Доброе почтенье И по случаю рожденья Шлет вам порученье...'
Как Перун про то услышал, Стал гроза грозою, Спрыгнул с печки, стукнул об пол Пяткою босою.
'Лучше мне весь век батрачить, Но ни в коем разе И врагу не пожелаю Богом быть при князе.
Дела уйма, платы мало, Собирай по крохам, А еще изволь на праздник Быть им скоморохом!
Вот, к примеру, мне намедни Хорошо ли было: Почитай, что полштанины Молнией спалило!
Ни пособий, ни прибавки, Ни деньжат по штату! Не могу порой разжиться Маслицем к салату!
Мясо в доме - целый праздник, Пью одну водицу. Еле- еле с этой службой Удалось жениться.
Чтоб свести концы с концами, Вьешься мелким бесом Принужден давать уроки Физики балбесам.
Не жалей меня старухи В здешнем околотке, Я бы и по воскресеньям Не понюхал водки.
Задарма работать - хватит! Чести мне не надо! Я нас.. ть хотел на эту Чашку шоколада!
Пусть там князь и пусть там праздник! Мне не все равно ли! Что я с этого имею? Фунт дерьма, не боле!'
Скороход аж рот разинул, Словно карп на мели. 'Ах, опомнитесь, хозяин, Вы в своем уме ли!
Человек ведь я казенный, Не мое здесь дело. Кабы князь про то услышал, Вот бы вам влетело!'
Но Перун, как был во гневе, Протянул десницу И под самый нос служаке Сунул громовницу.
Тот не стал вдаваться в споры, А подмазал пятки И к Владимиру в палату Прибыл без оглядки.
'Так и этак, ваша светлость, Доложить имею, Что ответ Перуна-бога Повторить не смею.
Он со мною, как с собакой, Обошелся мерзко, А о вас себе позволил Выряжаться дерзко.
Дескать, сами вы сожрите Ваше угощенье, Дескать, он на княжью службу С ..., прошу прощенья;
Дескать, и на княжий праздник Вообще плевал он, И дерьмом, простите, вашу Милость называл он'.
Как услышал князь Владимир Про сие грубьянство, Стал плеваться и ругаться, А за ним дворянство.
И немедля полицейских Посылает к богу: 'Привести его, грубьяна, К царскому чертогу!'
Но потом, слегка размыслив, Отложил потеху. 'Гей, успеется и завтра, Нам оно не к спеху!
Возвращайтесь, не желаю Нынче портить праздник. Он и завтра мне ответит, Этот безобразник!
Из-за грома унижаться Вовсе нам негожеПорох есть в пороховницах, Пушек хватит тоже!'
Тут же флигель-адъютанта Шлют на батареи, Чтоб при здравицах палили, Грома не жалея.
Ели, пили, пировали При победных звуках, Все министры отпустили Ремешки на брюках.
Пили вина, пили пиво, Грохали мортиры, От жратвы у офицеров Лопались мундиры.
Веселились и плясали, Посреди пирушки Бим-бам-бом! - стреляли пробки И палили пушки.
Кто там побыл - вволю попил, И по всей округе До утра мертвецки пьяных Развозили слуги.
Песнь вторая ХОЗЯЙСТВО
За высокою горою Низкая бывает. У кого оркестра нету На губах играет.
И покуда пировали При дворе богато, У Перуна настроенье Было мрачновато.
'Кто не побыл в шкуре бога, Тот не знает лиха, Будь она вконец неладна, Вся неразбериха!
Поутру, еще не евши, Доставай кропило, Загоняй в хлевину месяц, Затопляй светило;
Собирай в кошелку нечисть, Мелких чертеняток, Цып-цып-цып, - скликай в курятник Звезды, как цыпляток.
Каждой птахе, каждой твари От слона до мушки Всем дневное пропитанье Припаси в кормушке.
А потом, едва проснутся Люди на рассвете, Сам не ведаешь от крика, На каком ты свете!
Кто осу запустит в ухо С комарами вместе, Тот узнает, что такое Быть на нашем месте.
Тут и вопли и моленья Прямо уши ноют. Голосят, поют, вздыхают, Умоляют, воют.
Чтобы все исполнить просьбы, Нужно век потратить, А запомнить - и не пробуй, Коль не хочешь спятить!
Тот голоден, та бесплодна, Тот совсем бессилен, Этот хочет разрушенья Заводских прядилен.
Этот просит, чтоб погуще Выросла пшеница, Та желает, чтоб корове Я помог телиться;
Тем давай, чтоб выла стужа, Тем - чтоб лето грело, Тем - чтоб жито дорожало, Этим - дешевело;
Тот мужик дождя канючит: Льну нельзя без влаги; Этот-ведра: дескать, сено Пропадет в овраге.
И к чему я только создал Старых богомолок! Доведут до точки - с ними Разговор недолог!
Разрази их громом! Дай им Околеть от сглазу! Плохо козочка доится К богу лезут сразу.
Хоть бы сами порадели О своей удаче! Словно бог на побегушки Дан им, не иначе!
Чтоб не мокло, чтоб не гнило, Чтобы не посохло, Чтоб сперва поздоровело, А потом подохло.
Та нудит и дни и ночи Дай ей кавалера; Этот молит, чтоб супругу Унесла холера;
Тот, на выигрыш надеясь, Тащит мне подарок; Те, надеясь на страховку, Молят о пожарах!.
Ах вы шельмы, ах вы стервы! Быть бы только живу, Я пущу вас на повидло, Как гнилую сливу!'
Тут Перун нюхнул со злости Добрых две понюшки, Ливень хлынул, гром раздался, Словно грохот пушки.
Видишь, Вашек*, должность бога Вовсе не забава, В Бриксене** и то вольготней, Если мыслить здраво!
В ночь, когда утихли люди, Мир настал в округе, Бог решил себя потешить Трубкой на досуге.
Лишь Ширазская тумбека*** Начала дымиться, Зазудила, запилила Мужа Перуница.
'Все я слышала сквозь щелку, Стоя перед входом, Что за речи вел ты нынче С княжьим скороходом!
Ишь тягаться вздумал с князем! Как бы ненароком Оппозиция такая Нам не вышла боком!
Что подумал, то и брякнешь: Этак-то и так-то, Зря врагов себе заводишь, Не имея такта!'
Ну уж если заведется Баба на полсуток, Тут и богу и не богу, Право, не до шуток!
'Ах, Перунушка-бедняга, Что с тобою будет, На какие поношенья Князь тебя осудит?
Ой, Перунушка, зачем ты Проявил нахальство И осмелился при людях Поносить начальство!
Ой, Перун, язык твой - враг твой, Худо тебе, худо! Не надейся на спасенье, Удирай отсюда!'
Песнь третья ВОЕННЫЙ СУД
Боже, будь я полицейским, Не давал бы спуску И, кого ни пожелал бы, Волочил в кутузку.
Каждый пусть меня уважит. А посмотришь косо, Враз в участок полицейский Сядешь для допроса.
Почитайте полицейских, Хоть и крест сей тяжек! Власть башмачников утюжит И смолит портняжек.
Горький сказ услышьте, люди, Про господни страсти. Бог и тот бессилен против Полицейской власти.
Вот его волочит в путах Полицейский причет! Двое под руки схватили, Третий - сзади тычет.
'Вы вели б меня подальше От чужого взора, Чтоб не видел целый город Моего позора!'
В это время Перуница На пруду у тына Полоскала рубашонку Перуненка-сына.
И когда узрела мужа В этой роли жалкой, Возопила, устремившись На конвой со скалкой.
Но Перун промолвил кротко, Не желая крика: 'Знать, жена, уж пробил час мой, В ножны меч вложи-ка!'
Полицейские с Перуншей За сараем вздорят, А судейские в палате О Перуне спорят.
Уж Перун заснул, усталый, В камере зловонной У юристов против бога Нет статьи законной.
Обозвав законоведов Прозвищем отменным, Князь тотчас послал в казармы За судом военным.
Суд военный - с ним не шутят Судит по приказу, Он содержит в патронташе Все законы сразу.
Суд военный на штафирок Смотрит строгим оком, Не вдаваясь в дебри права, Судит на глазок он.
У него желудок щучий, Он решает скоро: Невиновного с виновным Съест без разговора.
И на сей раз суд военный, Не любя проформы, Разом высосал из пальца Правовые нормы:
'Исходя из директивы Штабов генеральных, Прецедентов уголовных И процессуальных,
За крамольные поступки Против государства, Оскорбленье государя, Злобное бунтарство
Бог посредством удушенья Должен быть угроблен, Но в смягченье приговора Будет он утоплен;
И к тому же, в назиданье Всем злодеям прочим, Ко Днепру за конским задом Будет проволочен!'
Журналист один в ту пору* Тоже был в остроге За писанья против веры И статьи о боге;
Он с Перуном-богом вместе Смерти дожидался, Ибо принцип беспристрастья Этим утверждался.
Песнь четвертая ЗАВЕЩАНИЕ ПЕРУНА
Вы послушайте, христьяне, Горькую былину, Как славянский бог воспринял Тяжкую кончину.
Только те, кто слабы сердцем, Слух свой отвратите, На помин души убогой 'Отче наш' прочтите.
Прямо за ноги беднягу, Привязав к кобыле, По каменьям и по грязи Волоком тащили.
Тут же рядом журналиста Бесполезным грузом Без людского снисхожденья Волочили пузом.
Издевались княжьи каты, Мучили, пинали, Носом в киевские лужи Их поокунали,
А
