государственным структурам, а ты нам сделай одолжение: напиши, приятель, письмецо в систему 'Сивилла' и мы вместе подождем ответа. А потом обвешать 'приятеля' датчиками и посмотреть, чем они его будут там травить. Негуманно? В работе все средства хороши, был бы только толк... Есть и другие варианты.
'Будет нужно - попробуем', - решил Полищук.
- А ребята не простые, - повторил он, покосившись на бесстрастное лицо помощника. - Страхуются. Только вот перестраховались на свою голову. Он выщелкнул окурок в окно и повел плечами. - Значит, будем пробовать другие варианты.
- Какие? - наконец-то подал голос Второй.
- Придумаем, Славик, - рассеянно ответил Полищук. - Главное - есть смысл браться за дело. Отодрать эту 'Сивиллу', чтобы, понимаешь, не помогала землякам покидать наш веселый мир. - Он снял локти с руля и сказал уже другим тоном: - Ладно, поехали. Могу подбросить до конторы.
Второй отрицательно качнул головой.
- Я на своей. Есть еще дело.
- Ну, давай, Славик, до вечера. Сядем часиков в девять, порассуждаем.
Второй вздохнул и взялся за ручку дверцы, собираясь покинуть машину.
- Что, другие планы? Говори, не стесняйся, можем и переиграть - у нас ведь пока не горит.
Второй придержал дверцу, помялся, но все-таки признался:
- Да вот на вечер уже договорился кое с кем посидеть в 'Кате'. Там сейчас Аделина. Говорят, почище Джулии.
Полищук понимающе покивал. Сегодняшний вечер у Второго был занят, и причина была достаточно веской. 'Катей' на местном жаргоне называли круглосуточный ресторан 'Крепостные ворота', расположенный в рощице у полуразрушенных стен крепости, построенной в давние времена по указу императрицы и давшей начало городу; неподалеку находился столь же запущенный памятный знак участникам бывшей Великой Отечественной, а ныне российско-германской войны - водруженный на постамент грузовик с гвардейским минометом 'Катюша'. Джулия была широко известной в городе солисткой эротического шоу, и если эта Аделина, как утверждает Второй, действительно почище Джулии - на такое в самом деле стоило посмотреть.
- Ладно, Славик, двигай в 'Катю'. Я сегодня набросаю план, наведу справки по поставщикам 'Асклепия' - интересно, что они такое получают? - а ты заходи завтра с утра - и помозгуем. А на Аделину твою я тоже взгляну, только не сегодня. Давай, топай.
Второй повеселел, молча выбрался из машины и двинулся вверх по переулку. Полищук вновь включил кассетник и, развернувшись, под музыку покатил к проспекту. На четвертом квартале Второй обошел его на своем 'мерседесе'. Полищук проводил взглядом умчавшийся темно-синий красавец-автомобиль, целое состояние на колесах - и в который раз позавидовал Второму. Вот ведь повезло парню - выиграть такое диво в обыкновенной лотерее на собачьих боях. 'Телки, небось, сами падают на заднее сиденье, - подумал Полищук, - и ноги раскидывают от восторга. Не хуже Джулии. Ты молчун, Славик, ну и прав: меньше слов, больше дела...'
'КАТЯ', ВЕРОНИКА И АДЕЛИНА
Миновав ряды коммерческих ларьков и пустырь с желтой пивной бочкой, окруженной говорливыми мужиками-работягами, Полищук повернул и направился вдоль кустов по обочине дороги, ведущей под уклон, к зеленой рощице. Городские шумы остались позади, вечернее солнце уже нежарко светило в спину, застыла в безветрии высокая некошенная трава, подобно морским волнам подступающая к стенам крепости - и для полной идиллии не хватало, пожалуй, только прелестной пастушки с овечьим стадом или не менее прелестного пастушка. Впрочем, окрестности крепостных руин издавна были облюбованы почитателями крепких напитков и жрицами свободной любви, без лишних уговоров сдающих себя в употребление за стакан чего-нибудь алкогольного; тут выпивали, спали, совокуплялись, спорили, дрались (случалось - и до смерти) свободные граждане свободного города.
Но сейчас Полищуку не хотелось об этом думать. Позади был день кропотливой работы по выяснению различных подробностей деятельности фирмы 'Асклепий' и ее связей, а впереди ждал вечер отрешения от забот, приятный отдых в 'Крепостных воротах' с созерцанием новой эротической звезды Аделины. Такие зрелища, по убеждению Полищука, нужно было посещать без компаний. А зрелище, по скупым словам Второго, посетившего 'Катю' вчерашним вечером, стоило внимания.
В большом зале царили полумрак и прохлада. Низкие столики рядами окольцовывали пустую до поры эстраду. Полищук опустился в кресло у одного из них, закурил и осмотрелся. Посетителей пока было мало: кучка сдвинувших столики и что-то горячо обсуждающих кавказцев - постоянных клиентов всех увеселительных заведений города; одинокие фигуры пожилых джентльменов, сидящих обособленно, потягивающих коктейли и мысленно ерзающих в предвкушении (так, усмехнувшись,
подумал Полищук); несколько пар, троек и четверок разного пола и возраста; дремлющий толстяк, почему-то в помятом белом халате (врач? повар?); четыре молодых особи женского пола у дальней стены, листающие журналы и, как определил Полищук, пьющие нечто, похожее на водку.
- Добрый вечер. Буду рада вас обслужить.
Пухленькая хорошенькая официантка так и нарывалась на столь же двусмысленный ответ, но Полищук уже имел официанток и не хотел повторяться. Вежливо улыбнувшись, он заказал средней градусности коктейль и, получив через несколько минут свой бокал, неторопливо принялся за его содержимое. И, как всегда на отдыхе, думалось о работе.
Вскоре, однако, уединение сыщика было нарушено.
-Вы именно тот, кто может мне помочь, - раздался за его спиной хрипловатый женский голос.
По не совсем уверенному произношению слов и развязной интонации Полищук, еще не обернувшись, уже определил, что его начинает снимать одна из той компании листательниц журналов, и что компания, похоже, действительно развлекается водочкой. Он поставил бокал, чуть отъехал вместе с креслом в сторону, одновременно разворачиваясь к обладательнице хрипловатого голоса, поднял голову - и встретил веселый взгляд несомненно красивых глаз, для большей выразительности слегка обведенных оранжевыми волнистыми линиями 'цветошока', переживающего вторую волну популярности. 'Съемщица' ему сразу понравилась. Он любил таких высоких худощавых зеленоглазых блондинок, ничуть не уступающих иностранным телерекламным девочкам по части ног, бедер и груди. Все было на месте, и главные детали ненавязчиво подчеркивались со вкусом подобранным костюмом - этаким полупрозрачным розово-кремовым потоком, не потоком даже, а ручьем, текущим только для тебя одного... И лицо было молодым, в меру обработанным косметикой, и видно было, что женщина не старается выглядеть на двадцать два, а ей действительно двадцать два. Подобные блондинки тоже были уже у Полищука, и не его вина, что они исчезли - просто 'все течет, особенно если стоит' (так говаривал, бывало, взводный о своих бесчисленных мимолетных связях).
Полищук был не прочь включиться в игру. И он знал, что вспомнит, откуда ему знакомо ее лицо.
- По-моему, в помощи больше нуждается тот, кто посмотрит вам в глаза, - улыбаясь, витиевато начал он.
- Почему? - с игривым интересом спросила блондинка, облокачиваясь на спинку соседнего кресла.
- Потому что ваш взгляд может свести с ума.
Ожидавшая именно такого ответа блондинка рассмеялась и, не дожидаясь приглашения, скользнула в кресло напротив.
- Нет, серьезно, курить ужасно хочется, а стрельнуть не у кого. - Она подалась к Полищуку и он уловил тонкий восхитительный запах ее духов. - А с этими черными только свяжись, - последовал презрительный кивок в сторону курящих гостей с Кавказа, - прилипнут так, что не оторвешь. Только на вас и надежда. Внешность у вас... располагающая.
- К чему? - усмехнулся Полищук.
- К лирике, - с подчеркнутой страстностью шепнула блондинка и подарила ему отменную улыбку.
Через некоторое время их кресла уже стояли рядом, блондинка тоже потягивала коктейль, курила, слушала Полищука и говорила сама, и не собиралась возвращаться в свой женский кружок у дальней стены, где продолжали листать журналы и лакомиться водочкой (правда, в малых дозах, как отметил Полищук). Зал постепенно заполнялся, официанточки порхали вокруг столиков, изящно вертя попками, обтянутыми короткими юбочками. Полищук душевно отдыхал и строил планы на ночь, предполагавшие участие Вероники, а скорее всего, по паспорту просто Веры (были, были уже у него Вероники...), и одновременно
