рейдеры, сокрушившие флот Коноидов во время Четвертой внешней войны сорок с лишним циклов назад. Это были Хифф, Ххис, Муряуса, Мромис, Ахсарр, Миффиу, Муря и ХсиоуВурроу. Их вид ошеломлял. В открытом космосе гораздо большие конструкции не производили такого впечатления, как эти гиганты, стоящие на земле.
Первым нарушил молчание Ххисар:
- Постарались, нечего сказать... Небось, гнали эти пугала со всех мест дислокации с фиолетовой маркой приоритета, лишь бы успеть к нашему прибытию.
Со стыдом признаваясь себе, что потрясен увиденным, Уяус с трудом находил нужные слова.
- Н-да... Размеры значительные, масса, надо думать, тоже... И энергозапас, говорят, немалый. Но строилось-то ведь давно, очень давно. Ни один из наших действующих боевых кораблей не имеет такого возраста.
- И ни одна регулярная эскадра не имеет такой огневой мощи и боезапаса, как любой из них в одиночку, - мрачно отозвался Ххисар, - да еще эта их способность ходить в атмосфере под 200 км в секунду, да еще стрелять при этом...
Визг садящегося воздухолета заставил их поспешно обернуться и надеть на лица маски безразличия. Элегантный продолговатый аппарат с тремя опорными реактивными соплами завис и, подняв тучу пыли, сел, в то время как с мягким жужжанием неподалеку приземлилось отделение десантников, летевших до этого своих ходом в эскортном строю. Десантники, снимая с нагрудных подвесов короткоствольные автоматы, строились в шеренгу между звездолетом Уяуса и воздухолетом. Глядя на них, Уяус поначалу решил, что у него что-то со зрением: он ясно видел их покрытые мехом головы с натянутыми поверх летными очками, оружие, переплетения опутывавших их торсы ремней, но никак не мог разобрать цвет их комбинезонов. Казалось, будто он смотрит на колышущийся прозрачный студень. Когда они замерли, Уяус понял, что на них - специальные летные комбинезоны, обеспечивающие владельцу относительную незаметность: сквозь них можно было свободно смотреть, и лишь мутный контур обрисовывал очертания мускулистых грациозных тел.
Широкие створки в борту воздухолета распахнулись, и из двери шагнул им навстречу высокий и статный ххифс в черном комбинезоне офицера флота. На его плечах и груди отблескивали золотом позументы Великого Флагмана Муряусы - командира всех космических, десантных и наземных боевых единиц в ГалОМу. Это был знаменитый Мируака Мраиви Хсафака, герой Третьей и Четвертой внешних войн, первопредок военной мощи флота Муряусы и бессменный его командующий на протяжении уже более чем шестидесяти циклов. За ним последовали другие офицеры, разнящиеся чинами от флагмана до командора третьего ранга. Последовал обмен формальностями, во время которого Уяус пристально вглядывался в группу встречающихся, пытаясь уловить их общее умонастроение. Те офицеры, что помладше, иронически посматривали на их корабль, терявшийся на фоне гигантов-рейдеров, лица же и хвосты старших командоров и флагманов спорили по неподвижности с бетоном площадки. Один лишь Мируака был серьезен и приветлив. Когда Уяус и Ххисар поблагодарили за оказываемое гостеприимство (разговор шел на языке Уиау-Врис), он предложил им остановиться на несколько дней в апартаментах во дворце Муряусы, добавив, что Муряуса 313-й с радостью примет у себя столь видных посланников. Предложение было принято (это тоже было формальностью, так как дипломаты договорились обо всем еще сотню дней назад), и они проследовали внутрь воздухолета.
Пол был устлан мягкими матами, а вокруг корпуса шла непрерывная прозрачная полоса, невидимая снаружи. Единственным сидячим местом было кресло пилота. Аппарат набрал мощность и пошел вверх, не набирая скорость в ожидании взлета почетного эскорта десантников. Все присутствующие глядели на желтоватые цилиндры кораблей, вокруг оснований которых, упершихся могучими стойками в опаленный бетон, сгрудилось множество обслуживающих машин и суетился персонал космопорта.
- Они великолепны, не так ли? - нарушил молчание Мируака, обращаясь к Ххисару. Тон его оставался приветливым.
- Их тактико-технические характеристики впечатляют до сих пор, безразличным голосом отозвался тот, - на страх врагам нашей цивилизации.
- О! - рассмеялся Мируака, - с этим мы уже давно испытываем трудности. Я до сих пор вспоминаю тех несчастных Коноидов, которые совершили межгалактический бросок, думая найти здесь легкую добычу. Как мы с вашим тогдашним Великим Флагманом Уяуса... Моу Хсис Аумф его звали, если память еще в порядке... Кстати, он до сих пор при деле?
- При деле. Командует третьим рукавом в звании Великого Флагмана.
- Да. Так вот, как мы их загнали тогда в пояс черных дыр! Они были вынуждены принять сражение около одной из них, и от приливных сил их гравитронные двигатели рвались, как сверхновые, честное слово. Вот время было!
Ххисар взглянул прямо на Мируаку, злобно прищурив глаза.
- А что, ваши рейдеры до сих пор должны опустошить по двадцать заправочных энергостанций, прежде чем нальются под завязку?
Мируака, не дрогнув, отвечал:
- Эта проблема уже решена. Но у нас есть масса других проблем. Прогресс невозможен без них, как вам известно.
Ххисар быстро взял себя в руки.
- Ну что ж, желаю вам успешного их решения. И помните, что космос безопасным местом не будет никогда. В нем часто случаются неожиданные вещи.
Мируака тогда внимательно поглядел на Ххисара, но больше ничего не сказал. Уяус видел, что эти двое прекрасно поняли тайные намерения друг друга, хотя никогда не встречались до этого. Он лишь надеялся, что разговор остался непонятным для остальных офицеров, которые непринужденно разговаривали в это время на своем варварском визгливом диалекте, выговаривая отчетливое 'м' перед открытыми фонемами (хотя большая часть ххифс говорила именно так, для Уяуса, воспитанного в жесткой изоляции от мира, он казался чуждым).
Уяус и Ххисар не разговаривали, когда воздухолет, держа курс на восток, по направлению к горам, миновал край унылого летного поля, множество разбросанных складов, пакгаузов и бункеров на его краю, между которыми сновали транспортные машины, пересек дорогу и потянул над холмистой местностью, покрытой лесом. Деревья в этом лесу, насколько было видно с высоты, простирали к небу гладкие свечи побегов, с изгибов которых свешивались какие-то зеленые бороды, которые трепал ветер. Они летели вдоль воздушной трассы, размеченной веерами лазерного света по краям, сливавшимися в призрачный коридор. По нему двигались, ползли и неслись на разных высотах воздухолеты разных размеров и классов, выкрашенные в яркие цвета преимущественно красно-оранжевой части спектра. Десантники их почетного эскорта были здесь единственной группой летевших самостоятельно ххифс. Время от времени коридор ветвился и поворачивал, но в целом трасса повышалась по мере приближения к горам. Перевалив через дикие скальные хребты и ледники, восхитившие Уяуса своей красотой (он еще не видел вблизи высоких гор), аппарат проскочил над крутым внешним склоном хребта, показавшимся почти обрывом. Хребет уходил вправо и влево, слегка изгибаясь вперед, как бы пытаясь охватить гигантскую долину, в глубине которой виднелся залив моря. Все пространство между морем и горами, уходившее двумя широкими рукавами за горизонт впереди, было покрыто морем зелени, над которым возвышались дома. Они имели вид длинных рваных лент белого, серого и желтоватого камня, повторявших изгибы горного хребта. Каждая следующая лента была подобием предыдущей, так что в глазах рябило от вида полосатой местности, над которой тучками роились ххифс. Воздухолет набирал высоту, следуя разрешенному коридору (Уяус не понимал, как инженеры Муряусы ухитрились обозначать еще и верхнюю, и нижнюю его границы), но городской пейзаж от этого раздавался вширь и становился все более притягательным.
Наземный транспорт в Муряусоне, очевидно, был весь упрятан под землю, как и производственные помещения, которые, впрочем, могли располагаться и где-нибудь еще. Было видно, что здания располагались на широких террасах, спускавшихся к морю, а впереди, еще в синеватой дымке, виднелись многокилометровые башни, из-за плоских растянутых вершин похожие на вертикально вбитые гвозди, и ступенчатая громада дворца Муряусы, тоже раскинувшая по сторонам пластины посадочных площадок. А дальше серебристым щитом блестела на солнце морская гладь широкого залива с расходящимися берегами, на которых тоже раскинулся город. И казалось, нет конца этому городу, потому что, находясь в его центре,
