— А.
Генка махнул рукой.
— Сам знаешь: цифры цифрами, а дела делами.
— Дела у прокурора, у нас делишки, гражданин начальник.
— Господин, лудзу.
— Во во.
Гена достал сигарету и закурил. Выпустил несколько колечек — вписав их по ранжиру.
— Опять пушеров накрыли. А толку? Штраф и свободен. У меня на районе малолетки бабку грабанули. А что б не вякала по голове молотком.
— Поймали?
— Чёрта лысого.
Я закурил тоже. Генкины.
— Законы такие.
— В том то и дело! Свобода, права человека. Раньше во власти воры сидели и воров ворами погоняли, а теперь пидоры, и пидорами погоняют! Я против кайфа ничего не имею — хочешь балдеть — балдей. Твои мозги, твоё нездоровье. Если проституцию легализируют, почему и наркоту не разрешить? Пусть торчки хавают. Только с одним условием — не считать их больными. Выбрал кайф — ну и отвечай на всю катушку! Как убивать — распишись и получи свои девять грамм. Точка в жизнеописании. И ша.
— Весь мир за отмену смертной казни, а ты, значит, как та баба Яга?
— А нахер мне этих паразитов кормить? Ты просто не попадал. Я под стволом стоял. А этой паскуде даже не икнулось. Это мы с тобой взвешиваем: морально — аморально. Они не взвешивают. Они убивают, насилуют. Какая нахуй мораль?! С бешеными волками разговор короткий. А с бешеными людьми? Да и люди ли они?
— Ну, не знаю. Сложный вопрос.
— Да вся жизнь сложный вопрос. Ты что-то хотел?
— Насчёт сети пушерской…
— Ну, ты даёшь! Думаешь, менты ко мне в очередь стоят — нате, Геннадий Николаевич, материалы по такому то делу, или лучше это — свежак?
Гена был прав. Оставалось молчать. Гена закурил вторую. Дым игривой змейкой обвился вокруг лампочки. Ура! Пар спущен!
— Зайди на днях. Чем смогу помогу.
— Ну, спасибо! Век «Вольвы» не видать! Когда рейд будет, мне скажи. О кей?
Гена кивнул и снова уставился монитор.
Я вернулся к себе, забрал сумку и потопал на электричку.
Глава 4. София и Эрос
Проползли окна. В одном из них я увидел знакомый профиль.
Агасфер читал или просматривал потёртый 'Плейбой'.
— Вечер добрый. Судьба.
А.А. отложил журнал.
— Рад вас видеть, Александер. Как ваши дела?
— Лучше не спрашивайте.
— Так плохо?
— Да нет. Грех жаловаться… Ну, а у вас что новенького?
— Да вот тоже ничего. Всё по старому. Познаю себя и мир.
— Это тоже служит познанию мира?
Я показал на тити Памелы Андерсен.
— Всё от Бога, — ответил А.А.
— И секс?
— И секс.
— Христиане говорят — секс это блуд.
— Без любви всё блуд.
— Все так говорят! Попробуй, разберись!
— В Книге всё сказано.
— Книги книгами, а жизнь жизнью. Никакая книга не вместит в себя жизнь. Особенно половую.
Вспомнил 'половую жизнь' по субботам в учебке и прыснул: насексуешься с «машкой» от души, еле ноги на обед волочишь. «Маша» под сто кг.
— Вспомнили что весёлое?
— Ага — семьсот тридцать дней в кирзачах и с «кирзой» внутри.
— Химия?
— Армия. Неужели похожи?
Теперь и Агасфер засмеялся.
— Да уж…
И снова засмеялся.
Отодвинулась дверь вошла девушка. Я встрепенулся. Нет. Облом. Просто похожа. Даже очень.
— Ваша знакомая?
— Да нет — обознался. — А что?
— Ничего.
— Вы вот о любви говорили. У меня друг два года ходил. Ну и что? Дышал над ней, не сексились, а теперь вот разбежались. Остался на бобах. А был бы по шустрее, хоть потрахался.
— Ну и что?
— Что: ну и что? На бобах остался. Нет, вдвоём, — с одиночеством. Хотя оно и не уходило далеко. Всё крутилось рядом, ждало момента.
— Я тебе так скажу. Ведь на самом то деле не одиночество то было. Залез на утёс посреди равнины голыя и сидел, выпендривался — меняться не хочу, любите таким, какой есть, без вас всех обойдусь — вот и допыжился — утёс то ледяной оказался — чуть Солнце погрело он и рухнул.
— Ничего подобного!
— Человек, живущий прошлым — путник, идущий спиной вперёд. Не иди спиной вперёд. Посиди, подумай.
'Слишком вас много, советчиков сраных' — подумал я — На всех ушей не напасёшься. А Агасфер всё говорил и говорил.
— Настоящего нет. Есть только прошлое и будущее.
— Это вы к чему?
— Разве вы не пишите? — смешинки в глазах сменились испугом.
— Вроде б работает, — успокоил я старика.
Помолчали.
— Это всё тело виновато — ему секса хочется.
— Ну да.
Под стёклами снова сверкнули смешинки.
— Тело — храм для духа, тюрьма для сатаны. Вместилище. Даже наука не отрицает наличие биополя, ауры и души.
— Не читал.
'Накошас Депо' — объявил равнодушный голос.
— А чёрт! Придётся назад пилить.
— Что далеко?
— Да нет. Полезно для здоровья.
