— Или прячет заложника. Ты это хотел сказать?
— Как раз этого не хотел говорить, — скривился Никита.
— А ведь так оно и есть! Никита, я тебя недооценивала, — сказала она. — Ты молодец! Ты его практически разоблачил. Сегодня мы пойдем на мысок, что за нашим пляжем, и вечером будем караулить террориста. Будем прикидываться аквалангистами. Короче, освободим Пола и схватим преступника. И нам за это дадут медаль.
Никита засмеялся.
— А поцелуй дадут?
— Этого добра у нас навалом!
— Ладно. Я согласен, — сказал Никита.
— Ура!!!
— Секунду, только если все это — фантазии и бред, получишь, ну не знаю, двадцать щелбанов.
— А если на самом деле?
— Тогда я тебя до Москвы пронесу на плечах.
— Что, правда?
— Ну!
— Ха-ха! Я согласна.
Саша с Никитой ударили по рукам, купили двенадцать слоек с персиком, малиной и вишней и быстрым шагом вернулись в лагерь.
Солнце уже вовсю светило. Обитатели пляжа в испарине вылезали из палаток, а те, кто спал прямо на камнях, расстегивали спальники и подставляли голые тела лучам и приятному ветерку. Вода была невероятно чистая. Несколько человек стояли по колено в море и умывались, фыркая и отплевываясь. Все были заняты утренними хлопотами: кто ставил на огонь воду, чтобы приготовить кофе, кто курил первую сигарету, не продрав глаза, в ожидании бабушки, разносившей пирожки и пиво.
Единственным, кого не затрагивала эта ленивая утренняя расслабленность, был Скелетон. Когда Дива и Юра начали шевелиться возле палатки — а после ночи в хижине русского Пола они спали на свежем воздухе, — Скелетон уже мелькал своими голыми пятками в море. На расстоянии метров пяти-шести от береговой линии, среди пены и брызг.
Девушки, спустившиеся с зеленки позагорать, махали ему руками. Парень, проплывая мимо, дал ему повисеть на надувном матрасе. Даже старый наркоман Митяй, музыкант из Киева, заулыбался своей беззубой улыбкой под мышиным носиком и заорал:
— Скелетон, чувак, дай тебе Бог найти твою жемчужину!
А прооравшись, подошел на полусогнутых к Юре и спросил, может ли тот его опохмелить. Юра честно сообщил, что все имевшееся в наличности спиртное выпито накануне. Тогда Митяй, нисколько не расстроившись, бултыхнулся в море и стал подбрасывать вверх дрыгавшего ногами Скелетона, прикрикивая:
— Чувак! Скелетон! Ты такой чувак!
Саша с Никитой вернулись из города.
— У нас есть кое-какая информация, — сказала Саша Диве. — Только, пожалуй, рано об этом болтать. Как бы рыбка не сорвалась.
— Она окончательно сошла с ума, — спокойно, как доктор, констатировал Никита.
— У нас целая история, — подмигнула Саша Диве, молча переводившей взгляд с одной на другого, — но об этом потом.
— У нас тут тоже история, — сказала Дива.
И рассказала про Скелетона и жемчужины, которые тот ищет.
— Господи, неужели некому ему объяснить, что жемчуга здесь нет?! — удивилась Саша.
— Да все уже из сил выбились, объясняя. А у него пунктик. Маленький, тощий, а такой настырный. Ныряет весь день. Синий, дрожит от холода. Вон он, кстати.
Дива махнула рукой в сторону берега.
— Жесть! Может, понырять за него, а он хоть на солнце погреется? — предложила Саша.
— Кругом одни психи! — заключил Никита. — Террористы, шпионы, юные искатели жемчуга…
— Типы, которые общаются с Волошиным, — добавила Саша.
— Между прочим, я тоже готов понырять вместо нашего маленького Кусто.
— Ты же не веришь в жемчужины, — сказала удивленно Саша.
— Я думаю, что Скелетону виднее. Если он так сильно верит, значит, жемчужины есть.
— Это восточная мудрость, — встряла в разговор Дива, снимая шортики. Она собиралась устроить стирку. — У меня тренер по йоге похожие штуки загоняет. Еще говорит, что мое тело — это типа последняя иллюзия.
— Что, и это тоже? — Саша с опаской взяла себя за попу.
— Говорит, что тоже.
— Значит, бампер — это иллюзия, — сказала Саша и задумалась. — Какая хорошая мысль. Никита, ты слышал, Дива говорит, что бампера не существует. Это значит, что приключения, которые мы будем сегодня на него искать, безопасны.
У Саши с Никитой времени до вечера было много. Никита раздобыл пару отличных масок у соседей, кто-то даже одолжил ему зеленые ласты. Сначала они плавали там же, где и Скелетон, то есть в пляжной зоне, но там с ракушками оказалось совсем кисло.
— Вот что мы будем делать на мысе в ожидании террориста! — осенило Никиту.
— Точно. А ты смекалистый! — восхитилась Саша. — Поедим и пойдем.
Они пообедали супом с сайрой, который приготовил Никита. Он был шеф-поваром их маленького отряда. Ему помогала Дива, которая аккуратно нарезала лук и морковь. Саша ничего не смыслила в готовке, а потому на общем собрании было решено вообще не подпускать ее к очагу. Юра, разумеется, тоже ничего не делал, но без конца, как телевизор, давал никому не нужные полезные советы.
После еды Саша с Никитой стали собираться на мысок.
— Там поменьше народу и побольше камней. Эти мидии присасываются к рифу, — сказал Никита, — надо ножик какой-нибудь и мешок!
— Да, ножик, ножик! — поддержал его Скелетон. — Мне вот бабушка запрещает туда ходить, говорит, чтобы я всегда был на виду. Возьмите ножик и мешок. Там, на рифе, наверно, много ракушек. И жемчуга…
— Рано радоваться, — сказала пасмурно Дива, — на вот, поешь.
Девушка протянула ему гроздь винограда. Накануне Митяй принес целый пакет ворованного винограда и по-соседски со всеми поделился. Дива же не на шутку взялась подкармливать Скелетона. Вид его выпирающих ребер пробуждал в ней дремлющие материнские чувства. Она всегда звала его на чай, специально для него покупала в городе пахлаву и чурчхелу.
— Пойдемте с нами на риф, — сказал Никита Юре и Диве, которые после еды самозабвенно мазались черной грязью, благо за ней не надо было далеко идти.
— Голову, голову мажь! — говорила Дива Юре, который стал уже похож на папуаса.
— А голову-то зачем? — взмолился Юра.
— Давай-давай! Моет лучше шампуня. Из мозга шлаки выводит.
— Что вы тут с грязью маньячитесь! — сказала Саша. — Пошли поможем Скелетону.
— И не подумаю, — ответила Дива.
— Почему?
— Вот что вам скажу Мне этот мальчуган глубоко симпатичен. Но я не буддистка какая-нибудь. И заниматься пустыми поисками чуда — не по мне. Даже если дивизия аквалангистов обшарит побережье, результат будет нулевой. Ежу понятно. Потому что, хоть ты тресни, жемчуга здесь нет. Понимаете: здесь нет акул, здесь нет затонувших пиратских фрегатов, здесь нет русалок и нет жемчужин!
— Ну, наловим мидий, — сказал Никита, — а там посмотрим. Если ничего не будет, я их вечером
