— Не знаю, мой фюрер. Они попали в сильный шторм.
— Вы должны знать, Линденс, — бросает вдруг помрачневший Гитлер.— Должны знать, — повторяет он уставшим голосом и вешает трубку.
— Хайль Гитлер! — чеканит Линденс священную формулу. Но через некоторое время понимает, что связь прервалась. Несмотря на это, он еще несколько секунд продолжает прижимать трубку к уху.
VIII
Ночь с 12 на 13 июня 1942 года. Лонг-Айленд — равнинный остров на Атлантике протяженностью 193 километра. На его западной оконечности, лежащей напротив Нью-Йорка, находится Бруклин; большой мост, висящий над заливом Ист-Ривер, соединяет крупнейший город мира с Бруклином.
На восточном мысу Лонг-Айленда находилось подразделение береговой охраны военно-морского флота США. В 1942 году здесь была огромных размеров пустынная местность, без дорог и каких-либо построек, без военных объектов.
Коротая два часа своего наряда, Джон Куллен, сонный и усталый, слонялся вдоль побережья Лонг- Айленда.
Когда он так брел по песку, погруженный в свои мысли, его внимание вдруг привлекла темная мужская фигура, ритмично наклонявшаяся к земле.
«Что за чертовщина», — подумал он и направил луч ручного фонарика в сторону мрачного видения. Им оказался мужчина в плавках, в руке он держал лопату. В некотором отдалении от него Куллен заметил еще нескольких человек, которые таскали здоровенные ящики.
— Эй, вы! — крикнул Куллен.
Фигуры замерли.
Куллен обратился к первому, в плавках:
— Что здесь происходит, мистер?
Никто из незнакомцев не пошевелился, не отозвался. Куллен крикнул еще раз:
— Вы меня не слышите?
Казалось, что они не слышат.
— Что вы там делаете, черт вас побери? — еще громче закричал он, перекрывая шум ветра и грохот волн, разбивавшихся о берег.
Тот, первый, минуту назад копавший яму, воткнул лопату в песок и приблизился к Куллену.
— Такой сильный ветер, что мы не могли разобрать, что вы говорите. В чем дело?
— Что здесь происходит? — спросил Куллен. Он не верил тому, что сказал этот тип в плавках.
— Да ничего такого… Мы рыбаки из Саутгемптона.
— И что, ловите рыбу в песке? — пошутил Куллен. Им все больше овладевал страх. — Может, ищете крабов?
Мужчина в плавках рассмеялся.
— Нет. Обычное дело. Наша лодка в этой кромешной тьме села на мель. Мы теперь переносим на берег снасти, переждем здесь до утра. А как рассветет, снимем лодку с мели и наладим мотор.
Объяснение было довольно правдоподобным. Успокоенный Куллен сказал:
— А зачем вам ждать здесь? Идите на нашу заставу, там выпьете кофе. А утром мы поможем вам снять лодку с мели и отремонтировать мотор.
— Спасибо, мы как-нибудь сами справимся.
— Идите, идите. Я не могу вас так оставить. В этой паршивой мгле вы все равно не уследите за лодкой. Ну, собирайтесь, идем.
Туман сгущался, свет фонаря Куллена уже не пробивал его. «Что-то в этом есть, — подумал он, — раз они хотят остаться здесь вместо того, чтобы переждать в теплой избе до утра и воспользоваться помощью моряков».
Раздался громкий всплеск весел, потом какой-то крик, а через некоторое время приглушенный ревом океана шум мотора. Гидроплан, корабль, подводная лодка? Что здесь затевается? Ситуация стала весьма подозрительной. Это не рыбаки. Может, торговцы наркотиками, контрабандисты или… диверсанты? Куллена бросило в дрожь. Он старался говорить спокойно и грозно:
— Собирайтесь, идем на пост. Эй, вы, — крикнул он в ту сторону, где раньше видел фигуры, двигавшие какие-то ящики. Если бы это действительно были шпионы или диверсанты, он, Куллен, получил бы отпуск, премию, даже повышение по службе. Ставка в этой игре была высока, но рискнуть стоило. В одно мгновение разлетелись мечты о славе и Куллен обрел чувство реальности. Он подумал, что те, кто стоял по колено в воде, могли уже отплыть или прячутся теперь за его спиной. Он впутался в паскудную историю. С каких это пор шпионы соглашаются, чтобы их привели за ручку на патрульный пост морской пехоты? И к тому же не под дулом автомата, а при помощи ручного фонарика. Машинально он отступил на шаг, осмотрелся.
Но тот, в плавках, уже был рядом с ним.
— Не шуми, если хочешь жить. Они убьют тебя, понимаешь? Молчи.
— Почему, кто вы… — выдавил из себя перепуганный Куллен. В ту же секунду он почувствовал, что тип в плавках всовывает ему в руку пачку каких-то бумаг, это наверняка были доллары. Он услышал:
— Парень, здесь немного денег. Бери и сматывайся.
— Но…
— Так будет лучше. И забудь обо всем, что здесь видел и слышал. Испаряйся, дружок.
Джон Куллен повернулся, дернулся телом вперед, чтобы бежать, но сильная рука схватила его за плечо — и он снова стоял лицом к лицу с человеком в плавках.
«Он раздумал, теперь отберет деньги и пристукнет меня», — подумал Куллен.
— Как тебя звать?
— Джон… Джон Куллен, сэр.
— Хорошо, Джон Куллен. А теперь, — в этот момент он схватил его за руку и направил луч фонаря Куллена на свое лицо, — а теперь смотри сюда, Куллен. Хорошенько присмотрись. Узнаешь ли меня, если приведется встретиться в Нью-Йорке?
Куллен не знал, что ответить. Почему он должен его узнать? Ведь этот тип заинтересован, чтобы его никто не узнал. Ведь для этого же он давал доллары, просил его забыть о том, что он видел и слышал.
Сдавленным голосом он прошептал:
— Нет, никогда, клянусь вам! Я никогда вас не видел и никогда не узнаю!
— Ты должен узнать и запомнить, Куллен.
— Да, сэр.
— Ты молодец, Куллен.
Человек в плавках повернулся, а моряк Джон Куллен понесся без оглядки, спотыкаясь и падая в кромешной тьме.
Человек в плавках прошел несколько метров, прежде чем наткнулся на темные фигуры. Одна из них спросила:
— Ты пристукнул его, Георг? Кто это был?
— Да, — ответил Георг Иоганнес Даш, — все в порядке. Нужно немедленно кончать, иначе нас могут накрыть! Все!
IX
Куллен вбежал в комнату дежурного сержанта, командира патруля на восточной оконечности Лонг- Айленда и, бледный, трясущийся, тяжело оперся о стену.
— Ты поторопился, Джон, — буркнул младший лейтенант Карл Рис Дженнет, прочищая перочинным
