обратились к дельфийскому оракулу с просьбой подсказать, что надо делать для избавления от этого бедствия. Пифия ответила, что они должны воздвигнуть две статуи божествам по имени Дамия и Оксезия – и тогда голод отступит. Жители спросили, из чего должны быть сделаны статуи – из бронзы или мрамора. Жрица ответила, что статуи нужно сделать из древесины садового оливкового дерева.
Этот вид олив считался священным деревом, но в то время в городе не было таких деревьев, подходящих размерами для статуй. Тогда эпидавряне обратились за помощью к Афинам и попросили разрешения спилить одно из деревьев в священной роще. Афиняне согласились при условии, что жители Эпидавра будут приносить ежегодные жертвы двум афинским храмам. Эти жертвы, по их мнению, компенсируют ущерб города из-за потери священного дерева. Эпидавряне согласились на это условие, дерево было спилено. Из него были сделаны блоки необходимого размера, которые перевезли в Эпидавр, где из них вырезали статуи. Их торжественно водрузили в городе, и вскоре голод прекратился.
Через несколько лет после этого между Эпидавром и Эгиной вспыхнула по какой-то причине война. Островитяне пересекли на галерах залив, высадились в Эпидавре и после ряда грабежей захватили священные статуи и привезли их на остров в качестве трофеев. Они установили их в центре острова в месте собраний, устраивали рядом с ними спортивные игры и театральные представления, праздничные шествия. Эпидавряне, утратив свои статуи, прекратили делать ежегодные подношения Афинам. Когда афиняне потребовали подношений, эпидавряне сказали, что возобновят подношения только тогда, когда к ним вернутся статуи; сейчас обе святыни в чужих руках, и они свободны от своих обязательств. Афиняне потребовали статуи у островитян, те отказались их вернуть. После этого афиняне высадились на острове Эгина и направились к месту установки статуй. Святыни стояли на массивных тяжелых пьедесталах. Афиняне попытались взять статуи, но не могли их оторвать от пьедесталов, тогда они обвязали их веревками и потащили. В это время произошло землетрясение, сопровождавшееся грозным громовым предупреждением, что похитителей статуй ожидает гнев Неба.
Статуи тоже мистическим образом упали на колени и застыли в этих позах!
Напуганные этими знамениями, афиняне бросили свою затею и побежали к берегу. Их перехватили островитяне и союзники, спешно вызванные на помощь. Вся группа афинян была уничтожена, за исключением одного человека. Ему удалось бежать с острова.
Единственного беглеца ожидала судьба еще более трагичная, чем его товарищей. Когда он добрался до Афин, то его окружили жены и сестры убитых афинян, чтобы узнать о трагедии. Они были так возмущены его побегом, как будто он совершил измену или дезертирство. Судя по одной из версий, женщины набросились на беглеца и искололи его своими булавками и пряжками от платьев. От полученных ран беглец скончался.
Афинские судьи не смогли привлечь к ответственности за убийство ни одну из женщин, но был издан закон, навсегда запретивший употреблять афинским женщинам такие булавки и пряжки. А жители Эгины радовались и приветствовали поступок афинских женщин. В его честь они удвоили производство пряжек, которыми пользовались островитянки.
Начавшаяся таким образом между Афинами и Эгиной война длилась достаточно долго. Ожесточение сторон возрастало по мере увеличения потерь.
Таково было общее состояние дел в Греции, когда Дарий организовал великий поход с целью завоевания страны. Царь сосредоточил огромные силы, хотя сам и не стал ими командовать. Вести войско в поход было поручено персидскому военачальнику по имени Датис. Значительную часть его войск составляли персы, однако во все провинции Малой Азии были разосланы повеления мобилизовать в кавалерию, пехоту и во флот людей, которые должны были присоединиться к основным силам в различных пунктах сбора.
Войско Дария начало поход из Суз вместе с сосредоточенными там войсками. Оно проследовало на запад до побережья Средиземного моря в Киликии, северной точке побережья. Здесь к армии присоединились большие подкрепления. В данном месте сосредоточилось также много галер. Армию погрузили на корабли, направлявшиеся к южному побережью Малой Азии в Эгейском море, там флот повернул на север к острову Самос, где должны были сосредоточиться все войска. На Самосе к ним присоединились подкрепления из Ионии и других провинций и островов у побережья Малой Азии, находившихся под властью персов. Выйдя в море, огромный флот, возможно один из самых многочисленных и могучих флотов за всю историю, взял курс на северо-запад, лавируя среди островов Эгейского моря. Двигаясь медленно, персы овладевали островами, попадавшимися на пути. В ряде случаев островитяне сдавались без сопротивления. Иногда предпринимались энергичные, но тщетные попытки сопротивляться. Бывало и так, что островитяне покидали свои дома и в отчаянии укрывались в горах. Персы уничтожали города и селения, которые не могли покорить. Детей наиболее знатных и влиятельных семей покоренных островов брали в заложники, чтобы их родители признавали власть завоевателей и после того, как они покинут острова.
Могучий флот медленно продвигался от острова к острову к афинскому побережью. Из-за множества галер почти не было видно водной глади моря. Когда они двигались вперед, то, если смотреть на них с горных вершин островов, они казались огромным роем насекомых, почти неподвижных на зеркальной поверхности моря.
Наконец корабли персов, путь которым показывал Гиппий, вошли в пролив между островом Эвбея и материком к северу от Афин. Здесь, захватив остров, персы причалили к портовым сооружениям на противоположном афинском берегу и высадились на берег. Гиппий активно участвовал во всех операциях и помогал успешной высадке.
Между тем в Афинах сложилась тревожная обстановка. Власти, узнав о приближении персов, срочно направили гонцов в Спарту с просьбой о помощи. Обещания помощи были получены, но она еще не поступила. Афиняне собрали все свои силы на северной окраине города и бурно обсуждали вопрос о том, следует ли укрыться за стенами города и ожидать штурма врага или встретить его на марше. Силы, которыми располагали греки, насчитывали около 10 тысяч человек, в то время как огромное персидское войско состояло из 100 тысяч воинов. При таком подавляющем превосходстве в численности персидских войск открытый бой с ними казался безумием. Вот почему большинство участников дебатов высказались за то, чтобы греческие воины укрылись за стенами города и ожидали штурма персов.
Командовать греческими силами поручили комитету из трех военачальников, своеобразному триумвирату, на усмотрение которого было передано решение вопроса о стратегии борьбы с завоевателями. Двое из них высказывались за оборонительную тактику, а третий, знаменитый Мильтиад, требовал атаковать врага; его мнение возобладало, и два других военачальника передали Мильтиаду свои полномочия, согласившись, что именно он должен вести в бой греческую армию, раз он взял на себя ответственность.
Армии расположились между тем на виду друг у друга на Марафонском поле между горами и морем. Их разделяла всего лишь миля. В отдалении громада персидских войск простиралась, насколько мог видеть глаз, длинными рядами шатров и тысячами всадников, готовых к бою. Греки компактно разместились на ограниченном пространстве, без кавалерии, без тяжелых доспехов, фактически без вооружения, пригодного для наступления или обороны, – они были готовы лишь к рукопашной схватке. Энергичный натиск и быстрота действий, мощные, разящие удары – такую тактику выбрал Мильтиад. Тем временем персы, кичась своей численностью и уверенностью в победе, медленно двигались вперед, не опасаясь, что небольшое войско греков сможет нанести им сколько-нибудь серьезный ущерб. Завоеватели везли с собой в обозе мраморные блоки, из которых после битвы следовало сложить на поле брани памятник в честь их победы!
Наконец греки стронулись с места. По мере продвижения они ускоряли свой ход все больше и больше, а выйдя к передовым линиям персов, перешли на бег. Удивление персов этим неожиданным и смелым натиском сменилось сначала боевым азартом, а затем всеобщим ужасом и паникой. Ничто не могло противостоять безудержному порыву греков. Отважные эллины прорубали себе мечами путь среди врагов, непреклонные в своем стремлении к победе. В течение нескольких часов продолжалось нечто вроде сражения. Но в итоге персы обратились в бегство. Много персов было убито, другие увязли в болотах, третьи заблудились и тщетно искали спасения в горных ущельях. Те, кому удалось добежать до берега, в спешке садились на корабли и отчаливали, оставляя убитых и умирающих соратников.
Греки захватили много дорогих трофеев. Им достались также мраморные блоки, которые привезли
