Я невольно улыбнулся – уж очень он мне показался похожим на провинциального портного. Ромм заметил мою улыбку. Он подошел ко мне и резко сказал:
– Ну? Говори!
– Правду?
– Конечно.
– Вы больше похожи на старого еврея из Бердичева, чем на всемогущего газетного босса.
Инденбом, удивительно деликатный, бесконечно влюбленный в Ромма, старик, икнул от удивления:
– Как вы смеете, молодой человек…(он впервые назвал меня так). Это… это неслыханно…
– Портной из Бердичева, говоришь? – Ромм громко рассмеялся.
… После просмотра проб воцарилось молчание. Все ждали, что скажет Михаил Ильич?
– А может, в том, что наш Макферсон похож на местечкового еврея есть свой смысл? – не сдавался Ромм, хотя, как мне показалось, он еще вчера решил не сниматься.
После паузы (тягостной для Инденбома) Ромм громко сказал:
– Передайте Астангову, пусть сообщит график занятости в театре.
* * *
Николая Охлопкова назначили заместителем министра культуры СССР.
– Как ты справляешься с этим высоким постом, Коля? – спросил у Николая Павловича Рубен Симонов.
– Подумаешь, велика важность. Я и королей недурно изображаю.
* * *
На одном из худсоветов в Вахтанговском Рубен Николаевич Симонов резко критиковал молодого актера.
– Не надо его ругать, Рубен, – обратился к Симонову Анатолий Горюнов. – Ты давно заслужил право хвалить.
* * *
… Редактор невозмутимо рассказывал «свою версию» нашего сценария. В углу комнаты, за журнальным столиком, сидел Виктор Борисович Шкловский, видимо, ждал кого-то. Он невольно прислушивался к нашему разговору. Дождавшись редакторской паузы, Виктор Борисович обратился ко мне:
– Не судите его строго. Нужно быть исключительно интеллигентным человеком, чтобы суметь воздержаться от соблазна исправлять чужие сценарии.
* * *
На первом учредительном съезде Союза кинематографистов СССР Сергей Апполинариевич Герасимов так закончил свое выступление:
– Пожалуй, единственное, что меня огорчает – на нашем съезде мало тех, кому меньше сорока.
– Они фильмы снимают! – громко крикнул из зала эстонский режиссер Юри Мююр.
– И мы снимаем фильмы, между прочим…
– Вот я и говорю, что вы снимаете между прочим, – «согласился» с Герасимовым Мююр.
* * *
У Эренбурга спросили, как ему понравился один из наших «престижных» фильмов. Илья Григорьевич, улыбаясь, сказал:
– Каждый раз, когда я во время просмотра просыпался, замечал, что фильм гениальный.
знав, что свою первую картину начинает снимать молодой тогда, теперь известный режиссер, Михаил Ильич Ромм сказал:
– Нельзя поручать фильм бездарности, он может получиться.
* * *
– Я придумал смешную ситуацию. Только вот боюсь, что получится как у Чаплина, – поделился своими «опасениями» с Роммом молодой комедиограф.
– Пусть это тебя не беспокоит. Как у Чаплина не получится, – успокоил его Михаил Ильич.
* * *
У Эйзенштейна спросили:
– Почему все обращаются к вам на «вы» и только один Николай Крючков на «ты»?
– Надо знать Колю. Для него «вы» – это когда много…
* * *
Арман Котикян был не на шутку расстроен: – Я только от шефа, – Арман Ананьевич кивнул в направлении кабинета главного режиссера, – он удивительно любезно встретил меня. «Присаживайся поудобнее», говорит, «рад тебя видеть, милейший. Готов быть полезен…»
Котикян озабоченно развел руками:
– Вот я и думаю, какую пакость он собирается мне преподнести?. .
* * *
Героиню фильма «Голоса нашего квартала» искали мы долго, нарушая все сроки, отведенные на подготовительный период.
Затянувшиеся поиски прервал приказ директора: «…Подготовительный период кончился, употребляйте имеющиеся актрисы».
Откуда ему было знать, что кроме глагола «употреблять» есть еще и другие. Более подходящие, уместные в этом случае.
До «переброски на кинематографический фронт», наш директор работал заведующим городской баней. И именно он «сочинил» небезызвестное объявление, которое в годы его правления висело над кассами мужского и женского отделений, вызывая бурную реакцию ереванских остряков.
Так оно выглядело:
«За употребление терщиц (терщиков) просьба платить в кассу».
* * *
Руководство нашей студии как-то обратилось к кинодраматургу Константину Исаеву с просьбой принять участие в доработке сценария молодого автора.
– Мы найдем форму, как вас отблагодарить, – сказал Исаеву в заключение разговора директор студии.
Константин Федорович прижал указательным пальцем очки к переносице и сказал:
– У меня был приятель, известный в Одессе хирург. Он в подобных случаях говорил – «с той поры, как ввели в обращение денежные знаки, все иные формы благодарности утратили свой смысл».
