на нее. — А может, ты не хочешь оставаться одна? Я знаю, как трудно тебе было вытаскивать на свет эту историю.
— Нет, сейчас уже все в порядке, — быстро проговорила она, подавляя желание просить его остаться и подарить ей еще один поцелуй. Она и в самом деле чувствовала себя гораздо лучше, хотя и старалась не думать о том, что помогло ей больше — то, что она выговорилась наконец, или его поцелуй. Она встала и, когда он последовал ее примеру, повела его назад через кухню во двор.
В вечернем небе низко висел сияющий бледно-желтый диск луны, воздух был напоен тонким стрекотанием цикад.
— Я хочу как можно скорее снова увидеть тебя, — сказал он, касаясь рукой ее щеки.
— Я очень занята, — уклонилась она от прямого ответа.
— Слишком занята, если хочешь знать мое мнение. Ты просто себя не щадишь с тех пор, как вернулась домой. И тебе не помешает немного развеяться.
Он призывно улыбнулся.
— Как насчет того, чтобы пообедать со мной завтра вечером? Один из здешних виноторговцев содержит большой ресторан, где обедают все гурманы.
Это предложение показалось весьма заманчивым. Она действительно в последнее время работала на пределе сил, и мысль о том, чтобы отдохнуть и хоть один раз не думать о приготовлении обеда, показалась соблазнительной.
— Хорошо. Если только не очень поздно.
— Не волнуйся. Не одной тебе надо рано вставать.
И он наконец ушел, пообещав заехать за ней завтра в шесть.
На другой день к шести часам Мэри твердо решила, что не примет приглашения Тони. Он просил ее не раздумывать, но со вчерашнего вечера она только и делала, что думала, думала. И каждый раз, вспоминая, как была с ним откровенна, она испытывала досаду и недовольство собой.
Прозвучал дверной звонок, и сердце сразу же гулко забилось. Она весь день пыталась дозвониться Тони, но телефон не отвечал, и она оставила послание автоответчику, сообщив, что передумала насчет обеда. Еще не успев открыть дверь, она уже знала, кто стоит за ней. И едва она бросила взгляд на его фигуру — воплощение мужественности, — как ее пульс участился в два раза.
Темно-коричневые брюки и пиджак более светлого оттенка делали его больше похожим на европейца, так же как и накрахмаленная белая рубашка, расстегнутая у ворота. Свежий ветер, ворвавшийся снаружи, донес до нее дразнящий запах лосьона.
— Ты опять глядишь на меня, словно трепетная лань, — сказал он, и она вспомнила, что вот уже минуту смотрит на него, не произнося ни слова, словно дурочка.
— Я просто еще не видела тебя в выходном костюме, — торопливо возразила она.
Он с сомнением поднял брови, но не стал спорить. Вместо этого он окинул ее быстрым взглядом.
— Я знаю, что в наших краях любят одеваться просто, но джинсы и безрукавка все же слишком простоваты для ресторана, о котором я говорил.
Мэри нервно закусила губу. Отказаться от приглашения по телефону было бы намного легче.
— Разве ты не включал автоответчик? Я не еду с тобой.
Уголок его рта сердито дернулся.
— Я слышал автоответчик, и даже предвидел такой поворот. Это из-за того, что произошло вчера, да?
Она смущенно опустила глаза.
— Мне не следовало рассказывать тебе…
— Нет, я не согласен. Тебе было необходимо с кем-то выговориться, а мне было необходимо твое доверие. — Он приподнял ее подбородок. — От меня никто ни о чем не услышит. Ведь ты это знаешь?
Участие в его глазах и голосе окутывало ее подобно теплой волне и заставляло верить. Она медленно кивнула.
— Тогда не вижу, почему мы не можем пообедать вместе. Если только… — Его лоб вдруг прорезала тревожная морщина. — Если только ты считаешь, что я тоже виноват в поведении моего сводного брата?
Его слова расстроили ее.
— Ничего подобного, — быстро возразила она. — Я только чувствую…
Тревога в его глазах сменилась пониманием.
— Чувствуешь себя уязвимой? — вопросительно окончил он. — Не бойся, Мэри. Я никогда ничем тебя не обижу. — Он осторожно погладил ее по щеке. — Ты веришь мне?
Она не знала почему, но в тот миг она действительно ему верила. И когда она кивнула, его лицо осветила радостная улыбка.
— Тогда докажи это — переоденься и едем со мной. А я пока подожду в гостиной.
Все еще находясь под впечатлением его улыбки, она оглядела себя в зеркало. Белая льняная блузка, сшитая просто, но элегантно, подходила практически для любого случая. Неглубокий овальный вырез открывал шею ровно настолько, чтобы было видно ее любимое ожерелье — серебряное с бирюзой. С мочек ушей свисали маленькие бирюзовые серьги, смягчая жгучий оттенок волос, которые она, как обычно, закрутила в тугой узел. Она скорее напоминала женщину, собравшуюся в церковь на воскресную службу, чем даму, отправляющуюся обедать с самым привлекательным из всех мужчин.
Он поджидал ее у подножия лестницы, и, когда она сошла вниз, из его губ вырвался восторженный мальчишеский свист, показавшийся ей несколько развязным.
— Поразительно! И все это раза в два быстрее, чем сумело бы большинство женщин.
Задетая столь откровенным восхищением, она решила ответить колкостью, чтобы несколько умерить его пыл:
— Ты, как видно, знаток подобной статистики.
Он состроил ей шутливую гримасу и потянул за собой.
— Не начинай все снова, особенно сегодня, когда у меня волчий аппетит. А то тебе может не очень понравиться, что из-за этого произойдет.
Он оставил свой автомобиль во дворе рядом с «шевроле» и, когда они подошли к машинам, спросил:
— Какую из карет предпочитает Золушка?
Мэри нервно рассмеялась.
— Мне все равно, но думаю, тебе стоит снова перечитать сказки. Я сейчас совсем не похожа на Золушку.
— Ты права, — согласился он, подводя ее к своему автомобилю. Но когда она уже хотела сесть на сиденье, он задержал ее и остановил на ней долгий пристальный взгляд. — Она и в половину не была такой очаровательной.
6
Когда Тони поставил машину на уже забитой автомобилями стоянке перед рестораном «Совиньон», Мэри усомнилась, пройдет ли вечер по намеченному плану. Перед входом, в ожидании свободных мест, стояла длинная очередь.
— Я надеюсь, ты заказал столик заранее, — сказала она.
— Даже более того, — улыбнулся Тони. — Хозяин — мой друг.
Он вышел из машины и обошел ее кругом, чтобы открыть ей дверцу.
— Для нас приберегают особый столик.
Старшая официантка встретила Тони с особой приветливостью, как привилегированного посетителя. Мэри показалось, что в улыбке молодой женщины она разглядела явное кокетство. Но это вполне объяснимо, признала про себя Мэри, проходя с Тони по залу. Из всех мужчин в ресторане он был самым
