Девочка смотрела телевизор, но Милейн видела, что она вот-вот заснет. Тогда она села рядом и обняла малышку. Тэннер устроился в кресле, явно не собираясь прощаться.
Через полчаса Эмбер спала. Милейн надо было бы сразу отнести ее в постель, но она длила удовольствие, тихонько касаясь губами детских волос, все еще пахнувших лавандой.
Тэннер встал. Милейн поглядела на него, не зная, что он задумал. Он протянул руки.
— Давай я, — шепотом предложил он.
Хотя Милейн боялась, что он разбудит девочку, тем не менее она разрешила ему отнести Эмбер в спальню.
— Что-то есть особенное в спящем ребенке. Незащищенность, что ли. — Милейн заговорила, только выйдя из комнаты. — Неужели ты не понимаешь? Поэтому-то я не представляю жизни без нее.
— Милейн, — Тэннер удержал ее за руку, — я хочу, чтобы ты была счастлива. Того же самого я хочу для нее. Но когда я смотрю на вас обеих, я не могу не думать о том, что будет, если вас разлучат. Ты должна порвать с ней. Сейчас. Потом будет тяжелее.
Нет! Она уже слышала это от Тэннера, но больше не желает. Милейн высвободила руку и бегом спустилась по лестнице. Она стала лихорадочно искать куртку Тэннера, пока не вспомнила, что он повесил ее на спинку стула в кухне.
Куртка была еще сырой.
— Это бессмысленно. Ты не понимаешь. Ты даже не пытаешься понять!
— Это я-то не пытаюсь! — Тэннер взял куртку у нее из рук и повесил обратно, потом притянул женщину к себе. — Послушай, когда я узнал, что ты приехала в Маммот, я хотел сбежать и никогда не возвращаться. Но я этого не сделал. Я сказал себе, что мы взрослые люди и можем вести себя разумно. Я все еще стараюсь.
Милейн не вырывалась. Она знала, что слабее Тэннера и не может с ним справиться.
— Что ты хочешь сказать? Значит, наши споры происходят только по моей вине?
— Ты сама это говоришь.
— Лучше не надо.
— Хорошо. — Он вздохнул, но не отпустил ее. — Все, что было той ночью… не было жизнью.
— Знаю.
— Что-то тогда нас захватило. Не знаю что. Но это не имеет ничего общего с реальностью и никогда не случалось ни с тобой ни со мной прежде.
— Не случалось.
Он все еще не отпускал ее, крепко сжимая ей плечи.
— Я не задавался вопросами. Принял все, как было.
— Я тоже.
— Это было безумие, Милейн. Мы же совсем не знали друг друга.
— Да.
— Это больше не повторится.
— Нет, — сказала она и почувствовала, что еще немного — и заплачет. Тем не менее он был прав. — Не повторится. — Она заставила себя это сказать. — Теперь ты меня знаешь. И знаешь, какие сложности есть в моей жизни.
— Так же, как и ты теперь в курсе того, что я потерпел неудачу с первой женитьбой, очень, серьезно отношусь к работе и твердо уверен в своей правоте насчет твоих отношений с Эмбер.
Она чувствовала его дыхание у себя на щеке, и внутри нее разгорался пожар, которого она не желала.
— Мы не можем вернуться в прошлое. А настоящего у нас нет.
— Да, нет.
Однако его тело говорило о другом. Он крепче прижал ее к себе. Или это она прижалась к нему? От него пахло растаявшим снегом и шоколадом. Она вспомнила, как он нагибался над снеговиком и лампочка на крыльце золотила ему волосы. Ей хотелось забыть, как он поправлял Эмбер одеяло.
Такого мужчину она могла бы полюбить.
Нет. О чем она думает? Тэннер обнимал ее, а она твердила себе, что между ними ничего нет и быть не может.
Она только не могла это сказать вслух.
— Милейн, ты колдунья, — прошептал он, дыша ей в волосы и целуя в висок. — Ты завораживаешь меня каждый раз, когда мы оказываемся вместе.
— Что? — Ей бы не следовало гладить его руки и плечи и прижиматься к нему. И все же… — Что происходит с нами?
— Безумие. — Его губы были совсем рядом с ее губами. — Иначе я не могу это назвать.
Но она не колдунья. Это он взял над ней власть. Она хотела ему об этом сказать, но промолчала. Пожар в ней разгорался сильнее. Она чувствовала, как у нее подкашиваются ноги. Сильная женщина не потерпела бы ничего подобного.
Но Милейн не была сильной. Это он был сильным.
И она сдалась на милость победителя.
Она даже не пыталась бороться.
Теперь его руки легонько гладили ее по спине, отчего ее словно ударяло электрическим током.
Милейн еще сама не поняла, что делает, а уже отвечала на его поцелуи, и он принимал ее ласки. Она осмелела. Зачем-то ей было очень важно понять, что он способен сделать с ней.
Но это было уж слишком…
Вот его руки уже у нее на бедрах. Когда это произошло?
Теперь ниже. Ниже. Он прижимает ее к себе.
И целует.
Милейн застонала, еще крепче обхватывая его шею и желая вернуть ему хотя бы часть той энергии, которую он дал ей.
Но ей надо было больше. Она жадно ласкала его спину, плечи, руки. Она забыла о стыде и ничуть не горевала об этом.
Эмбер спит. Всю ночь спальня в их полном распоряжении.
Но после ночи придет утро.
Только когда ладони Тэннера легли ей на грудь, она поняла, что они идут по лезвию ножа.
Еще минута, несколько секунд и…
— Тэннер! Тэннер!
— Нет.
— Я должна… Ты же сказал… Мы ничего не значим друг для друга.
— Лгунья.
Правильно. Она лгунья. И ее тело предало все, что она пыталась внушить себе с того дня, когда вновь произнесла вслух имя Тэннера Харриса.
9
Эмбер задержалась в Маммоте на лишних два дня, потому что Крис не управился с делами вовремя. Милейн была счастлива и в то же время озабочена тем, как Эмбер справится потом в школе. Она позвонила учительнице, и та ее успокоила. К тому же Эмбер привезла с собой несколько учебников, и теперь вечерами они занимались. Карол пригласила девочку посмотреть конюшню, и Эмбер провела там день, учась кормить и чистить лошадей. Больше других ей понравился Кролик, которого она называла теперь «мой Кролик».
Лыжников приехало уже немало, и Милейн почти не виделась с Тэннером. Она говорила себе, что так и должно быть. Потому что, когда они сходятся вместе, происходит нечто, не поддающееся контролю. Пришлось убеждать себя, что это всего лишь физическое влечение. Впрочем, работа оставляла не очень много времени для размышлений.
