Обещал и про нас написать. Но теперь уж, наверно, после штурма.
Входит с чайником Женя.
Липатов (пробуя рукой чайник). Посиди, Женя, послушай стихи.
Сипягин. Чтец я плохой. (Читает.)
Идет война. Гремят войны раскаты, Последней пули не отлит свинец, Последней смерти неизвестна дата. Шинели скатка за плечом солдата — Мы все в строю, любой из нас боец! Мы смерть не раз видали на дороге, Она за нами ходит по пятам, Из нас она к себе призвала многих, Но здесь, но здесь споткнется на пороге, Здесь любят жизнь — пусть смерть идет к чертям! (Помолчав.) Вот именно — пусть смерть идет к чертям! Читать дальше?
Женя. Читайте, Сипягин.
Война пройдет, и друг, не постучавши, Войдет в твой дом под вечер на ночлег, В минувший день, суровый день вчерашний — Твой спутник, твой товарищ, однокашник, Ну, словом, очень близкий человек. А ты ему, и он тебе напомнит Геленджика осенние черты, Далекие невидимые волны, И песни, уходящие за полночь, И желтые, и синие цветы. Суровые, военные, простые, У капониров на сырой земле... Закаты над Дообом золотые, На траверзе Анапы — огневые Без счета трассы в полуночной мгле. Друзья, друзья! На новых перепутьях — Пройдут года — мы встретимся опять, Обнимемся, друзья мои, пошутим И по старинке по цигарке скрутим, Затем начнем о прошлом вспоминать. И где бы ни были — останется навечно Высокой дружбы негасимый свет, Наш честный мир, прекрасный, бесконечный Всегда открытый и всегда сердечный, Незабываемых военных лет. (Помолчав.) Ну как?
Липатов. Проникновенно... Берет за душу, особенно в такие дни.
Сипягин. А что вы думаете, Женя?
Женя. Видно будет, когда война кончится.
Сипягин. Что видно?
Женя. Кто к кому придет... Ваш знакомый поэт слишком большой оптимист.
Сипягин. Вы что-то мрачно настроены, Женя.
Женя. Нечему мне радоваться.
Липатов. Перестань, Женя... Не надо.
Женя (разливая чай в кружки). Вам, товарищ подполковник, хочется, чтобы все улыбались вокруг?
Сипягин. Не улыбались, Женя, а верили в победу. Когда люди мрачные — победу трудно добывать.
Женя. Так это вы веселые, капитан-лейтенант... А наш подполковник хочет, чтобы вокруг него веселились, а он сам, как господь Саваоф, мрачным ходил.
Сипягин. Два ноль, Григорий Иванович, в пользу Жени.
Женя. А что подполковнику Женя? Фронтовая побрякушка.
Липатов. Постеснялась бы...
Женя. Чего стесняться? Капитан-лейтенант в курсе ваших сердечных дел.
Сипягин. Женя, Женя, кто вас обидел?
Женя. Меня любовь обидела.
Сипягин. Любовь?
Женя. Любовь, Николай Иванович. На свое горе я его полюбила, а он шутит со мной.
Липатов. Я не шучу... Ты же знаешь, что я не шучу. Дай войну закончить.
Женя. И кончится... А мне-то что?
Сипягин. Женя, дайте ваши руки.
Женя. Еще зачем?
Сипягин. Ну дайте, дайте.
Женя (протягивает Сипягину руки). Вы что, гадать собираетесь?
Сипягин. Посмотрите мне в глаза. Вот так. Вы же хорошая, Женя. Берегите любовь. Человек без любви — птица без песни. Пустой человек, как мешок, в угол брошенный.
