прогибалась под их тяжестью. Вода едва успевала уходить за борт через шпигаты.
Обычно корабли в таких условиях плавания спускали вниз верхнее вооружение и шли под нижними парусами.
Первый помощник Эванс и боцман Ли подошли к капитану, перехватывая руками туго натянутый трос. Эванс повернулся к ветру спиной и сказал Кингу:
— Надо уменьшить парусность, Дэниэл! Иначе начерпаем воды и попортим груз.
— Я же приказал закрыть все люки парусиной! — ответил Кинг недовольно.
— Все люки затянуты брезентом, — поспешил объяснить боцман. — Вода в них не просочится.
— И мачты надо беречь, — настаивал Эванс. — Если их поломаем, здорово задержимся в пути…
— Вы пришли меня учить? — бледное лицо Кинга было мокрым, глаза бешено сверкали. — Когда в чайных гонках клипера опускали паруса? Только трусы могут пойти на такое! Риск есть риск.
— Рисковать надо в разумных пределах, — продолжал убеждать Эванс с неудовольствием морща свой длинный с горбинкой нос. В серых больших глазах его таилась тревога. Помощник был старше капитана по возрасту, отношения их строились как товарищеские, и Эванс не боялся высказывать свои соображения напрямик. Ему казалось, что капитан слишком переоценивает себя и возможности судна в борьбе со штормом. — Груз у нас легкий, трюмы полны, а веса не набрали и семисот тонн!
— А, идите ко всем чертям! Я знаю, что делаю. У корабля хорошая остойчивость, он самой новейшей постройки! Киль у него что надо!
— Так то оно так, но…
Капитан перебил Эванса:
— Что «но»?
Тут налетел сильный порыв ветра и клипер накренился еще больше, вода залила палубу, все трое стояли в ней почти по колено.
— Надо потравить шкоты, Дэниэл, — крикнул Эванс. — Гляди, какой сильный крен!
На этот раз капитан был вынужден согласиться с ним. Шкоты у основных парусов были ослаблены. Но едва порывы ветра поутихли, капитан снова приказал:
— Шкоты подтянуть!
Ни один парус не был опущен. Это был большой риск. Ни Эвансу, ни боцману не было понятно, почему капитан играет со смертью в кошки-мышки. «Поймай ветер» мчался по проливу с бешеной скоростью, сильно накренясь и почти не выравниваясь. По палубе передвигаться было опасно. Вахтенные матросы повязались штертом, чтобы их не смыло за борт.
А Кинг невозмутимо стоял на своем месте и не сводил глаз с рангоута. У него была своя цель: испытать корабль в большой переделке. Ведь на пути их будет еще немало.
Мачты угрожающе поскрипывали и, казалось, еле выдерживали напор ветра. Мокрая парусина заметно обвисла, увеличив на них груз.
Егор в это время болел морской болезнью. Его сильно мутило, все внутренности словно переворачивались в животе. Он валялся на койке измученный и бледный. Майкл, сменившийся с вахты, мокрый с ног до головы, переодевался в сухое и сочувственно посматривал на товарища. Порывшись в своем сундучке, он подал Егору увядший лимон, прихваченный еще в порту.
— На, соси, — сказал он. — Легче будет.
Егор достал складной нож и, разрезав лимон на дольки, сунул одну в рот. Он вспомнил теперь, как дед говорил, что в шторм у моряков «желудок на плечо виснет». Он, хотя и знал, что ничего такого не произойдет, все же подумал: «Хоть бы мой желудок не вытряхнуло наружу…»
Когда уляжется зверская качка? Конца не видно…
…Шторм продолжался всю ночь. Дэниэл Кинг, передавая управление кораблем Эвансу, предупредил его:
— Смотри, не опускай ни одного паруса! Если что — буди меня.
Приказ есть приказ. За всю вахту Эванс, хотя и испытывал большое беспокойство за судьбу клипера, не спустил ни одного паруса.
К утру ветер ослаб, волнение поулеглось. Дэниэл Кинг вышел на палубу отдохнувший, бодрый, тщательно выбритый.
— Ну как дела? — спросил он у Эванса.
— Все в порядке. Но я всю ночь боялся за мачты, — ответил тот.
— Иди отдыхай, — сказал капитан. — Я буду ставить трюмсели.
— Ветер еще довольно свеж, — предостерег Эванс.
— Ничего. Надо догнать и во что бы то ни стало обойти «Меченого Мавра»! Иначе проиграем гонку.
— Как знаешь, — уклончиво отозвался помощник, еле державшийся на ногах от усталости.
Он ушел. Опять на палубе загремел голос капитана:
— Парусную команду наверх!
Услышав это, боцман повторил распоряжение и засвистел в дудку.
Моряки один за другим, словно пробки из бутылок с шампанским вылетали из люка.
— Грота-трюмсель, фор-трюмсель, крюйс-трюмсель ставить! Поживей! Не спать на ходу! — приказал капитан.
Трюмсели — самые верхние паруса — были тотчас развернуты, приведены к ветру и закреплены. Клипер прибавил ходу, словно конь, которого подстегнули хлыстом. А капитан уже подумывал, не поставить ли ему еще паруса, называемые «небесными»… Но воздержался.
Ветер еще был силен: в обычных условиях капитаны ни за что бы не решились ставить даже «королевские» паруса: стеньги легко могли обломиться. Однако капитан Кинг решил с этим не считаться: у судового плотника имелся запас рангоутного дерева, а у парусного мастера — нетронутые кипы полотна…
Поставив «королевские» паруса, матросы ожидали новых приказаний. Но капитан был чем-то недоволен. Он напряженно смотрел вверх, задрав свою красивую голову, и шевелил губами, как видно, что-то прикидывая. Но тут марсовый со своей наблюдательной площадки закричал:
— Прямо по курсу — судно!
— Какое судно? — тотчас спросил капитан.
— Клипер… — доложил матрос. — Судя по всему «Меченый Мавр»!
— Наконец-то! — сказал Дэниэл Кинг удовлетворенно.
Когда подошли поближе, марсовый доложил:
— На «Меченом Мавре» сломана грот-бом-брам-стеньга. Снимают обломки!
— Ага! — с оттенком злорадства сказал Кинг. — Теперь мы их обставим! Марсовые на марс! Привести к ветру верхний фор-марсель! Привести к ветру верхний грот-марсель! Шкоты подтянуть! Штурвальный, чего рыскаешь? Крепче держи в бакштаг[70]!
— Есть крепче держать в бакштаг! — пробасил штурвальный.
Клипер на всех парусах быстро поравнялся с «Меченым Мавром». Капитан Кинг в зрительную трубу увидел, как матросы под командой Стоуна поспешно сбрасывали на палубу обломки верхней стеньги. Пока поставят новую да закрепят парус, «Меченый Мавр» останется далеко позади…
С «Меченого Мавра» Стоун кричал в рупор:
— Далеко не уйдете! На траверзе Манилы догоню!
— Догоняй, буду ждать! — ответил Кинг. — Только покрепче привяжи стеньгу!
— Смотри, не напорись на риф! — ядовито кричал Стоун.
— Все рифы оставим вам! — столь же «любезно» ответил Кинг.
Боцману капитан сказал:
— Стоун предостерег нас от рифов. Но мы ведь лицом в грязь не ударим?
— Точно так, сэр! — уверенно подтвердил Ли.
— Смотри на норд-ост, — сказал капитан.
Боцман посмотрел на северо-восток, и ему стало все ясно. Там, вдали, вода потемнела, от горизонта наплывало огромное серое облако. Темная поверхность на воде ширилась, приближалась к клиперу. Налетел шквал. Все вокруг переменилось: вода закипела, волны заслонили собой весь горизонт. Внезапный
