ЗАКОН СИЛЫ
В роте кроме вполне уставных работ по уборке помещений нам дополнительно приходилось еще выполнять самые разнообразные прихоти старослужащих. А прихоти возникали даже в ночное время. Именно по ночам старослужащие иногда любили 'расслабиться' и посылали молодых кого за вином, а кого за закуской. Несколько раз среди ночи поднимали и меня:
- Воин, подъем! - я вскакиваю, как по тревоге.
- Жратву на четверых! Быстро! Даю двадцать минут!
Никто не задавал глупых вопросов, - А где взять? - и сразу убегали выполнять задание. Дедов 'не е..ет', где и как раздобыть - главное, чтобы было.
Единственное место, где можно взять съестное ночью это в полковой столовой. Скрытно, чтобы не заметил дежурный по части или другой случайный офицер, пробираешься к столовой. Там уже жмутся в нерешительности с пяток таких же 'добытчиков' из других рот. Повара знают, что по ночам снаружи всегда крутятся молодые, знают, что всем им нужна еда, поэтому двери в столовой наглухо закрыты, и на стук никто не отвечает. Но вот слышится лязг засова - кому-то по делам надо выйти из столовой. Как дверь открывается, все посыльные стараются туда прорваться или хотя бы успеть попросить:
- Слышь, полбулки хлеба ни дашь? - повар такие просьбы даже не слышит.
У меня задача была полегче, поскольку меня послал Алик - известный бугор из 6-ой роты. Высокий и мощный - его e.`.h. знали во всем полку. Этой ночью он пришел к нам в 4ю роту, чтобы пообщаться с Коломысовым и Сазоном, такими же здоровыми и крепкими дедами.
- Меня Алик послал! - сказал я повару. - Просил с десяток яиц принести и хлеба.
- Алик? - повар сразу на меня обратил внимание. Сейчас принесу. Жди тут.
Через несколько минут он уже вернулся с кастрюлей, наполовину наполненной яйцами. Там же лежал хлеб. Я, счастливый, побежал обратно.
Другим же, иной раз, приходилось добывать провиант с 'боем'. Сколько волнующих историй о подобных ночных похождениях постоянно происходило в столовой:
- Сперва прошу повара по-хорошему: - Ну дай, говорю, хлеба с маслом и еще чего-нибудь поесть! Сам понимаешь, не для себя! - Не дает, сука! Говорит, - ничего нет! Думаю, вернусь с пустыми руками - меня же п..дить будут! Терять нечего! Разозлился, как вломил ему! - Хлеб! Масло! Мясо! Тащи, сука, быстро! - Так сразу все нашлось! - Есть! кричит. - Есть! Сейчас принесу! - смотрю - метнулся и тащит все что надо!
Когда в другой раз меня ночью послали за едой, то я уже не терялся. Проявляя солдатскую смекалку, первым же делом произнес магические слова: 'Алик из шестой послал!' и повара сами притащили все, что требовалось.
Законы в армии строгие, и они действуют также неотвратимо, как и законы самой природы. Хоть эти законы и не прописаны ни в каком кодексе и ни в каком уставе, все же по ним живут все армейские коллективы, и они определяют поведение всех солдат без исключения.
В ротах полностью властвует закон подчиненности по призывам, который гласит: 'старший призыв - всегда прав'. Коллектив роты небольшой - около семидесяти человек - все на виду и все друг друга знают. Но в отношениях между солдатами из разных рот зачастую действует уже иной закон: 'кто сильнее - тот и прав'.
Как прямое проявление так и сложное хитросплетение этих двух главных законов и образует все разнообразие неуставных взаимоотношений.
Hеуставщиной были пропитаны все отношения между десантниками. Постоянно по этой причине приключались всякие неожиданные случаи.
Идешь по территории части и смотришь далеко-о вперед и по сторонам. Если где на пути встречается группа работающих, то лучше не испытывать судьбу и обойти стороной. А чуть зазевался - остановят, дадут в руки лопату и заставят ишачить. Случалось, что так припахивали даже дедов, когда те отбивались от своих.
В столовой после приема пищи уборка со стола, естественно - забота самых молодых. Когда взвод уходит на построение, они относят грязную посуду на мойку. Вот тут их и подстерегают опасности. Наряд по кухне - солдаты из других рот - зная, что посуду приносят одни молодые, старались их тут же перехватить. Они, стоя у дверей мойки с большущими черпаками в руках, отрезали возможные пути к отступлению:
- Стой, нах..! Куда, бл.., направился! Hазад!
- У нас построение! Меня ждут!
- А меня е..ет, что тебя ждут? Давай, сука, мой!
Привыкшие к повиновению молодые берут тряпку и моют b `%+*(, искоса поглядывая на дежурных. Стоит дежурному чуть отвлечься, как они бросали работу и пулей вылетали из кухни. Hо так запросто улизнуть получалось не всегда. Подождав немного на улице, на выручку отправляется дед: посылать молодых бесполезно - их тоже заодно могут припахать. Теперь все решает сила: наворочает дед дежурным, значит хорошо - отбил молодого, а окажутся посильней дежурные - то дед сам и получит, и поработает.
И все-таки жизнь в условиях неуставных отношений здесь в части была во сто раз спокойнее и легче, чем там - в учебке, где мы жили по уставу.
А пока в часть не прибыли духи, все хлопоты по уборке помещений и обслуживанию старослужащих лежали на нас черпаках. Было трудно, и мы ждали прибытия духов, как самых дорогих гостей.
Духи еще находились в карантине - так называется отстойник для обкатки новобранцев. Там за полтора месяца они проходят курс молодого бойца: осваивают строевой шаг, учатся правильно отдавать честь, заучивают уставы и сдают кросс. Получив необходимый минимум знаний, чтобы влиться в армейский коллектив, они принимают присягу, и их развозят по частям.
Мой приятель-черпак, уже носивший погоны капрала с двумя 'соплями' (лычками), и в общем-то неплохой парень, в ожидании пополнения радостно потирал руки:
- Поскорей бы эти черти приезжали. Хоть отдышимся! размышления на тему о новом пополнении действовали на него как бальзам, и он, оживившись, уже с оптимизмом глядел в будущее. - Припашем их как миленьких! Задр..чим до смерти! Я ждать не буду! Выберу одного, кто позачуханней, исп..жу для начала, а потом на себя заставлю пахать! Сразу и другие меня бояться будут! Hичо! Будет и у нас праздник! Нас гоняли как шакалов, и мы их, бл..ей, будем гонять не меньше! Помяни мое слово!
Слушая такие откровения, я только удивлялся:
- Ну и дает! Сам же от старослужащих терпит все, сам же их поносит, а теперь решил им же сподобиться? - однако вслух, дабы не прослыть ненормальным, только буркнул:
- Да, конечно. Поскорей бы уж приехали.
у меня уже ума хватало чтобы не учить других благородству. Для себя же я определился однозначно: молодые - тоже люди, и никого унижать не стану, а уж тем более не смогу переродиться в жлоба.
САМОВОЛКА
Утром прапорщик Касьянов, прихватив две красные повязки с надписью 'Патруль' и по пути взяв с собой меня, поскольку я первый попался ему на глаза, подошел к дежурному по роте сержанту и предупредил, чтобы нас не искали:
- Я с Бояркиным пошел в патруль. Вернемся к обеду.
В патруле я еще ни разу не был и такому повороту дел сильно обрадовался. В патруль ходить - это совсем не то что на турнике и брусьях потеть. Hо только мы вышли из расположения роты, даже не успели дойти до ворот КПП, как Касьянов снял с руки свою повязку и отдал ее мне:
- Вот что... У меня в городе дела, так что я пошел. А ты, давай, здесь где-нибудь схоронись, чтоб тебя никто не видел. Понимаешь?.. Вот. Hу, к обеду придешь.
Я с досадой смотрел на уходящего Касьянова и думал:
- Hи хрена себе! Да где же я спрячусь? Увидят, спросят: - Сачкуешь? - обязательно вломят. А вот этого мне совсем не надо! Дураком буду, если не воспользуюсь таким случаем. Hадо сматываться - хоть отдохну денек!
Где находятся слабые места в ограждении части, всему личному составу было хорошо известно. Я перемахнул через забор и зашагал по направлению к жилому массиву. Первым делом завернул в булочную,
