прихожую, запер за Александром дверь и вернулся на кухню.
— О как! — взглянул он на Волкова. — Каково? Видал? С нами уже и советоваться-то не хочут. Мы, выходит, уже просто два пьяных придурка.
— Вроде того… — тяжело вздохнул Петр.
Глава 14
— Ванька, спасибо, ты мне очень помог, — стоя в передней квартиры Мавсесяна, Адашев- Гурский, прощаясь, протянул ему руку.
— Делов-то куча…
— Ладно, счастливо.
— Давай не пропадай.
— Постараюсь. А… позвонить от тебя заодно можно?
— Ну, я не знаю… это будет недешево стоить. — Иван указал рукой на телефонный аппарат.
— Эт-то мы понимать можем. — Адашев снял трубку и набрал номер.
— Да? — ответил Волков.
— Привет, Петр, это я. Ты там как?
— В каком смысле?
— В том самом.
— А тебе какое дело?
— Петя, ну… мне бы нужно, чтоб ты сегодня в форме был.
— Чего это вдруг?
— Может так случиться, что понадобится твоя помощь.
— Что, влип, очкарик? А я предупреждал. Пальцем не шевельну. И еще и добавлю.
— Короче, я тебе позвоню где-то… — Гурский взглянул на часы, — через пару часов, может, чуть позже. Телефон не занимай на это время.
— Слушай, ты… Ты чего, на самом деле во что-то ввязался?
— Да тут, понимаешь, одна интересная такая загогулина вырисовывается…
— Ну? Только короче.
— Это долго. Просто мне нужно, чтобы ты через пару часов не отдыхал уже рылом в салате.
— Да у меня и салата-то на столе нету…
— Вот и хорошо.
— Что, так серьезно?
— Вроде да.
— О'кей. На телефоне Вероника может сидеть или Андрей Иваныч. Звони на трубу, я ее рядом положу. Только, Саня… ты меня понял?
— Все, пока.
— Давай. — Волков положил трубку на рычаг и вернулся на кухню.
— Так вот… — продолжал Андрей Иваныч, обращаясь к Веронике, — ведь раньше — как? Наговорил, например, барышне умных глупостей, и она твоя. Наличие интеллекта и умение небанально излагать имели решающее значение. А теперь…
— А теперь? — прищурилась от сигаретного дыма Вероника.
— Теперь все совершенно иначе. Теперь важен твой социальный и, прошу прощения, имущественный статус. Именно эти аспекты твоей личности представляют . даже для хорошеньких барышень первостепенный интерес и предмет корыстного любопытства. Я не прав?
— А вы, Андрей Иваныч, — вскинула на него глаза Вероника, — кстати, чем у себя там, в Москве, занимаетесь?
— Я? Ну… в последнее время я специализируюсь на лечении зависимости от симптомов заболеваний.
— Это каких? — полюбопытствовал, присаживаясь к столу, Петр.Волков.
— А любых, — пожал плечами Андрей и сделал большой глоток пива. — Мне без разницы.
— Да пошел ты… — Петр достал из-под стола пару бутылок «Туборга». — Врешь?
— Я?! — возмутился Андрей. — Я вру?! Впрочем, конечно, вру. А что, нельзя?
— А вот скажи мне, Андрей Иваныч, — Волков откупорил бутылки и разливал пиво по стаканам, — а мечта у тебя есть?
— Конечно, — быстро кивнул Андрей, протягивая руку к стакану.
— Нет, — качнул головой Волков, — я имею в виду настоящую, большую. Такую, чтобы… ну вот сбылась — и все. Чтобы и жить дальше уже и смысла не было. Так… доживать разве что. Такая есть?
— Такая? — задумался Андрей Иваныч, отхлебывая пиво. — Така-ая… Тоже есть. Точно.
— Ну? Изложи.
— Вишневый сад.
— Угу, — кивнул Петр. — А пространнее?
— Ну как же… ну… ты, Петя, вообрази: сначала, значит, ты обретаешь грома-адный кусище земли — это раз. Затем сажаешь на нем саженцы, представляешь?
— Вполне.
— Потом ты много-много лет их пестуешь.
— Логично.
— И вот, наконец, это вот все становится садом. То есть… — Андрей Иваныч мечтательно прикрыл глаза, — то есть однажды по весне это все превращается в громадное бело-розовое облако, которое заполняет собой все вокруг, плывет, благоухая, над землей… Представляешь?
— А то…
— И вот тут-то ты и берешь в руки топор.
— Не допонял?
— И вырубаешь всю эту хренотень к едреной матери. А?
— Такая вот мечта?
— Да. Круто?
Петр отхлебнул пива, задумался, а затем взглянул на Андрея жалостливым взглядом:
— Ты меня, Андрюша, извини, конечно, но… жить с такой мечтой… это разве что японцу какому-нибудь нерусскому более с руки. Опять врешь?
— А разве не изящно?
— Да как сказать… — Петр пожал одним плечом.
— А еще лучше вот что, — оживился Андрей Иваныч, — давай лучше мы с тобой все бросим и махнем на Волгу, а?
— И?..
— И все. Хочешь — тот же сад посадим, жить станем тихо-мирно, по-человечески.
— Это как?
— Ну как… ну вот водки, например, пить не станем ни глотка.
— Нет, Андрюша, — покачал головой Петр. — География ничего не решает. От себя не убежишь.
— Да убежать-то от себя можно, — тяжело вздохнул Андрей. — Нельзя спрятаться.
— Некрасов умер, прикованный раком к постели, — ни к кому не обращаясь, неожиданно произнесла в пространство Вероника.
Волков с Андреем переглянулись. — Да, — кивнув, констатировал Андрей Иваныч и приложился к стакану с пивом. — Есть женщины в русских селеньях.
Глава 15
Стоя перед дверью квартиры покойного Заславского, Адашев-Гурский нажал на кнопку панели и повернулся лицом к объективу. портативной телекамеры. Замок щелкнул, Александр открыл дверь и вошел в вестибюль.
— Здравствуйте, Саша! — приветствовала его хозяйка дома, одетая на сей раз в строгий деловой костюм.
— Добрый день, — кивнул ей Гурский.
— Вот мы и снова встретились, — улыбнулась она.
