— А я-то думал, что мой талисман — кроличья лапа, — тихо сказал Дуанти.
Грэму ужасно захотелось рассмеяться — как на уроках Робура Слыня, и ещё более не ко времени. Он кое-как сдержался.
— Кот лучше, чем кролик, — утешил Грэм друга. — То, что надо!
— Шнурок, — попросил Дуанти. — Шнурок! Сходи и посмотри, что происходит вокруг.
Он нагнулся, погладил коту уши и брови и поцеловал прямо в нос. Кот с послушанием, не слишком свойственным кошкам, отправился на разведку. А Дуанти достал из кармана маленькое серебряное зеркальце и какую-то проволочку с петлей на конце. Прицепив зеркальце за крючок проволочки, он нашарил рукой подходящий выступ и подвесил зеркальце за петлю.
— Я уже делал так, — объяснил Дуанти. — В Ориссе, только посылал вперед Оглоблю или Скелета. Мы все увидим.
— А услышим?
— Да, проволочка передаст звук. Но тихо!
Сначала в зеркальце была темень и слабые отсветы, затем мелькнул огонек, и потянулись какие-то серые полосы — очевидно, Шнурок забрался куда-то в дымоход или слуховую трубу. Потом послышались и голоса — ведь слух кошек острей человеческого, и магическое ухо Дуанти начало передавать все намного раньше, чем сам Шнурок добрался до места.
— Ничего, вы выспитесь после, ты, лорд Ханга, и ты, лорд Роксбрик, — говорил ледяной и как будто знакомый голос. — В самое черное время приходит самое черное решение — а то есть, самое лучшее.
— Я не понимаю одного, ваше величество, — прозвучал новый голос, — зачем нам выходить на поле против всех этих выскочек из провинции? Оборона куда выгодней!
— Это тебе так кажется, лорд Нордквист, что выгодней. Мы должны уложиться в семь дней. Оставь своему королю знать сроки. Завтра я вырву сердце Бойтура и всех этих горе-рубак. Ты видел — они ничего не могут мне сделать. После такого удара они побегут!
— А если нет?
— А если нет, лорд Топкин, остается седьмой день. Тогда мы выведем Южану на стену моей столицы и пригрозим её казнить! Ручаюсь, этот чувствительный дурак Бойтур отступит — вместе с остальными сентиментальными дураками.
У Грэма похолодело сердце.
— Все, господа, идите, — велел Сэпир.
Кот меж тем пробрался к какому-то оконцу или щели, и в зеркальце наконец появились и образы: комната, тускло освещенная черными свечами, и спины выходящих прочь командиров. Еще был виден сам Сэпир и рыжая женщина с пугающим взглядом жгучих черных глаз — Нейана. Она сразу набросилась на своего сына:
— Идиот, зачем ты упомянул про какие-то семь дней? При чем тут это?
— Я оговорился, — холодно отвечал Сэпир.
— Нет, ты проговорился! Я тоже не понимаю, какой смысл в этих идиотских поединках там, на Южном поле. Пусть они сами разбивают лбы о стены Атлана! Откуда ты взял эти свои семь дней?
— Если уж ты хочешь знать, — неохотно отвечал Сэпир, — то есть пророчество. Если за семь дней враг не отступит от города, то он возьмет его.
— Никогда не слышала такого… А ты, Хорбирут?
В зеркальце появилась фигура старца в синем длинном платье. На его огромном черепе не было ни волоска, но глаза его были проницательны и умны, а седая борода доставала до пояса.
— Нет, я ничего не знаю. Хотя — люденцы тоже шесть дней бились у Атлана и отступили.
— Это ничего не доказывает! — возразила Нейана уже не столь уверенно.
— Но у меня был гном-предсказатель, — отвечал Черный Сэпир. — Он все сказал ясней ясного. Надо признать, мама, эти — Сэпир презрительно пошевелил рукой — белые колдунишки не владеют волшебством лжи. А свои предсказания гномы берут из книг Врага, из библиотеки Астиаля.
— А ты что думаешь, Уорф?
— Я согласен с Сэпиром, — прогнусавил ещё один знакомый голос, и зеркальце отобразило и лицо Уорфа. — Эти гномы гораздо опасней, чем кажутся! Один такой напал на меня, когда я почти схватил этого мальчишку Грэма!
— Да что можно сделать с таким сборищем идиотов! Ну, хорошо, — обратилась Нейана к Сэпиру, — ты будешь биться завтра — а если тебя убьют?
— Как? — засмеялся Сэпир. — Ольсинг-то у меня!
— А если его выкрадут?
— Кто? Я утроил охрану у Запретной башни. Там не проскочит и мышь. А если проскочит… Хорбирут, ты все сделал, как велено?
— Да, хозяин, — отвечал Хорбирут, согнувшись в раболепном поклоне перед Сэпиром, — и не верилось, что воля столь умного и знающего мага может быть подчинена до такой степени чужой. — Тревога поднимется даже не от шороха, а от одного только взгляда на Ольсинг!
— Как это?
— А так, что достаточно увидеть Ольсинг, чтобы зазвонили колокола — такое устройство я установил. А потом обрушится и мост. Ведь не на ощупь же будут отбиваться от всех этих гадюк, что стерегут меч!
— Отлично, — одобрил Сэпир. — А готовы ли твои новые машины, Хорбирут?
— Готовы, но их не сравнить с теми солдатами, что сгубил Туник Ра.
— Смотри, Хорбирут, — пригрозил колдун, — если выскочки из Семилена победят, то тебе пощады не будет! Я даже не буду казнить тебя — я выдам тебя им на расправу.
— Это то, чего я заслуживаю, — спокойно отвечал Хорбирут.
— Молчать! Смотри мне в глаза — вот так. Иди и изобретай новых тварей. Уорф — что ты мне посоветуешь?
— То, что ты уже сам придумал, Сэпир.
— Но мог бы и ты придумать что-то!
— Достаточно того, что я держу щит вокруг крепости, — огрызнулся Уорф. — Без этого ты был бы у них как на ладони со всеми своими секретами. Забудь старого Уорфа, забудь наконец — теперь мы с тобой в равной доле.
— Ну-ну, — примирительно проговорил Сэпир. — Я помню. Мама — ты-то мне чем-нибудь поможешь?
— Да. Я решила. Завтра я помогу тебе. По крайней мере, кое-кто поплатится за то, что вздумал с нами биться.
Послышался шум отодвигаемых стульев и шагов, — очевидно, зала, где находились эти четверо, была местом заседаний, и теперь черные маги её покидали.
— Запретная башня — это, наверно, та, вокруг которой морок гуще всего, — предположил Грэм.
— Видимо. Что ты предлагаешь?
— Пока затаиться. Надо дождаться, пока Сэпир не уйдет на Южное поле, а то мы с ним не справимся, тем более, без Ольсинга.
— Но справимся ли мы с охраной? На звуки колокола наверняка сбежится куча народа.
— Ты забыл — я смотрю не глазами, — возразил Грэм. — Колокол не прозвучит — за Ольсингом пойду я.
— Верно! А потом — на дракона и скорее к нашим. Шнурок! Шнурок! Не пойму, что с ним?
В это время в зеркальце мелькнула мышь.
— Где он её откопал? — изумился Дуанти. — Нашел время! Шнурок! Сейчас же ко мне!..
— Дуанти, — через силу выговорил Грэм, валясь на пол от спазм смеха, — как ты мог забыть? Ведь котов перед разведкой положено кормить!
— Он сейчас придет, — поспешно заявил Дуанти. — Грэм, как ты думаешь, этот гном-предсказатель — не наш ли Стагга?
— Я бы не удивился, — отвечал Грэм.
Они принялись обсуждать, как им проникнуть в башню с Ольсингом, и решили ещё раз отправить в разведку Шнурка. Провинившийся кот сработал превосходно — к утру два друга уже представляли
