учителей Унь. Ему не пригрезилось - видение наблюдал не только он, но и все в городе. Но только Кхамма знал, что же такое им открылось.
- Это солнце последнего моря, И Пань, - тихо сказал он.
- Как ты знаешь?
Кхамма объяснил.
На обратном пути почти на том же месте, где они расстались со сборщиком имени, они его вновь повстречали.
- Знакомство с тобой принесло мне удачу, Кхамма, - сказал странник. Видимо, крошка твоей силы перепала и мне. Мне очень повезло на тех лугах открылось два слова, и я смог закончить строку. Я прочитаю её тебе, владыка Кхамма, в знак великой благодарности, но обещай, что сохранишь тайну.
Сборщик имени отвел Кхамму в сторону и со значенимем глядя ему в глаза тихо прошептал:
- В анорийских полях расцветают люденские маки...
Кхамму как будто обожгло внутри, он шепотом повторил: 'В анорийских полях расцветают люденские маки'... В тот же миг сборщик имени куда-то пропал, но Кхамма даже не обратил на это внимания. Он повторял эту строку весь путь до Индокана, а ещё вспоминал свое видение у Кво - почему-то казалось, что все это как-то связано с друг другом... И каждый раз его охватывала ни с чем не сравнимая тоска и какое-то особое томление - оно было иным, нежели тогда, когда он с ума сходил в разлуке с Илисой, не столь жгучее, может быть, но столь же захватывающее и властное. В чем тут дело, Кхамма не понимал - ведь его совсем не тянуло ступить на тропу собирателя имени. Казалось, здесь есть что-то неземное - глубже бездны Тэнь и выше престола Велемихи. Одно он понял - приверженность своему пути сборщиков имени и его смысл - да, тут было за что держаться...
ПОСЛЕДНИЙ ОПЛОТ
Новые заботы и встречи заслонили это. Он уже подошел к Индокану, где была назначена встреча трех ратей. Огин рассказывал про опустошения, произведенные нашествием Сильных родине северного витязя, и к Кхамме вернулось былое ожесточение.
- После того, что я видел, Кхамма, у меня не осталось оправданий для небожителей Среднегорья. Если ты пойдешь против Велемихи, я буду с тобой, сказал Огин.
- А ты, генерал Даба?
- Я поведу войско, куда ты скажешь, Кхамма, - отвечал старый воин. Но в любом случае нам надо взять Индокан - все осколки демонских орд засели там. Болтают, будто Велемиха заодно с ними.
- Что ж, это понятно, - усмехнулся Кхамма. - Индокан - ключ к Срединному царству. Дождемся Иммы - и приступ.
Когда подошла рать бесов, они так и сделали. Эта твердыня держалась даже отчаянней, чем цитадель Сильных в горах Оловаго. Без Иммы Кхамма не взял бы её - тем более, что отрядам врага действительно помогали небожители: как выяснилось позже, у осажденных не было недостатка в припасах и оружии. На головы воинов валились и камни, и какое-то липкое горящее масло, и железные горшки, что взрывались и калечили людей и демонов.
- Как ты думаешь, Кхамма, - спросил Огин, - может быть, Велемиха с самого начала был в союзе с Сильными?
- Не знаю, - отвечал вождь - теперь уже всего Фенамоа, - но узнаю, когда буду держать Велемиху за глотку!
Аньские умельцы вместе с демонами изготовили множество осадных башен. И Пань предложил смастерить ещё несколько платформ, колесниц, наподобие летучей колесницы Иммы. Одновременно с башен и этих колесниц они пошли на приступ Индокана - четвертый по счету - и последний.
И вот, подобно Володу Великому в древности, Кхамма стоял на стене захваченного Индокана - с золотым жезлом Фенамоа в левой руке и опершись правой на Кхаммагит. В небе висел Глаз, за спиной Кхаммы шумно дышал Граум и рядом были все его друзья и военачальники. Удача не оставляла Кхамму: они не только взяли крепость, но и все его сподвижники остались живы, хотя, как и он, шли на приступ со всеми вместе. Но сейчас Кхамма думал не о перепитиях штурма и даже не о предстоящем походе в Срединное царство. В его голове мешались самые разные мысли - то он радовался, что удалось совершить великое дело и разгромить неслыханно опасного врага. То он вспоминал Кво и видение последнего моря в то утро, когда покидал город. То вновь в его ушах звучало: 'В анорийских полях...' - и прежнее томление обжигало его. Еще Кхамма удивлялся - почему в небе остался Глаз - обычно, он появлялся в дни жесточайших битв или опасностей, а теперь дело было сделано, но Глаз не исчезал. И среди всей этой душевной сумятицы Кхамма пытался отыскать свою ненависть и решимость отплатить Велемихе - и вот, он не находил этого.
Ничего не объясняя, Кхамма спустился со стены к себе в лагерь. Он оставался в палатке весь следующий день, почти не разговаривая даже с Илисой. Все это время он размышлял - и наконец, решил посоветоваться.
- Огин, - спросил Кхамма, - когда-то ты обещал мне кое-что объяснить. Почему ты не стал взбираться тогда вершину?
Огин не сразу сообразил, что Кхамма спрашивает его о давнишнем соревновании - кто вперед заберется на гору Владык. Воин расхохотался.
- Какие же дураки мы были! Но все просто, Кхамма. Я бы никогда не смог совершить того, что удалось тебе. Я хотел только освободить свою землю от врага - а этого было недостаточно. А вот ты сражался с Сильными, потому что хотел завоеваний - и поэтому превзошел их. Я ведь уже тогда это понял, Кхамма.
- Когда я был в царстве мертвых, - сказал вождь Кхамма, - Волод Великий не советовал мне повторять его путь. Волод сказал, что он был Сильным.
- Объясни, Кхамма.
- Почему тогда ложному Кхамме подчинился жезл Фенамоа? Почему этот зверь сказал, что мне не убить последнего Сильного? Я думал, думал... Последний Сильный - это я, Кхамма.
И Кхамма добавил:
- Чего я добьюсь, поднявшись в Среднегорье и убив Велемиху? Стану царем царей, владыкой Фенамоа? Небожителем? И что же потом? Какой-нибудь мой выродившийся потомок будет смотреть, как на червя, на нового Кхамму и презирать варваров - там, внизу, на грешной земле. Нет! Я не пойду по Зеркальной дороге.
- Что ж, значит, конец войне, - спокойно отвечал друг. - Ты решил. Ты - Кхамма.
- Войне конец, но не моему походу, - отвечал Кхамма.
- Что ты задумал, Кхамма?
- Объясню позже, - загадочно отвечал Кхамма и добавил, - Если хочешь, я передам тебе войска вместе с жезлом Фенамоа - веди их против небожителей, ведь ты хотел мести.
Огин отрицательно помотал головой.
- Нет. Я вернусь в свою страну. Ты сказал правду. Пусть Велемиха наслаждается заоблачным своим царством - и пусть знает, что делает это только потому, что мы ему позволили. Это - достаточная месть.
Весть о решении Кхаммы распространилась по войску. Командиры и друзья искали с ним встречи, но Кхамма уединился с владыкой преисподней. Он достал карту - ту, что нашел с мечом и Атри. На ней появилась новая стрела - она показывала на север, и там, где обрывалась карта Фенамоа, был нарисован какой-то мост.
- Посмотри, Имма, - попросил тарремец, - что ты знаешь о странах на второй части карты? Они знакомы тебе?
- И да, и нет, - отвечал Имма. - Я не был там - это земли иных небес. Но я кое-что слышал о тех местах.
- А вот этот мостик, где обрыв, на севере Фенамоа?
- Там я как-то пролетал на колеснице, - отвечал царь демонов. - Это мост-радуга, он-то и ведет на верхние небеса.
- Там есть моря?
- Говорят, что есть.
- Теперь все понятно, - сказал Кхамма, складывая карту.
- Но мне непонятно! Ты что же, хочешь оттуда привести войско на голову Велемихе? У нас достаточно
