нему. Но желающих набралось лишь полторы сотни - молодые парни, жаждущие приключений и битв, как и сам Кхамма. Но он не огорчался - хорошо, хоть не пришлось прокладывать дорогу силой.
В северном части Татхайны, когда уже недалеко оставалось до жилья знаменитого колдуна, к войску Кхаммы прибыло неожиданное подкрепление. Проснувшись на рассвете, Кхамма услышал крики и громкое рычание подле самого своего шатра.
- Смотри-ка, Кхамма, - позвала Айа.
Кхамма выглянул из шатра и вытаращил глаза. У самого входа на задних лапах сидел какой-то огромный зверь с гривой, как у льва. Передними лапами он отмахивался от копий, что с разных сторон совали ему в морду гвардейцы Кхаммы. Почуяв у себя за спиной человека, зверь повернул морду к вождю тарремцев, и вдруг - облизал Кхамме лицо. Он положил обе лапы ему на плечи, и Кхамма напрягся изо всех сил, чтобы удержать вес мощного тела.
- Ты кто? - спросил Кхамма.
- Г-р-р-а-ум-м! - пророкатала могучая глотка.
Подошли Даба и И Пань.
- Похоже, нашлось кому стеречь твой сон вместо Айи, - заметил старый воин, мгновенно оценив ситуацию.
- Что это за зверь, И Пань?
- Это равнинный сеур, родич льва, из южного Феномоа, - определил ученый.
- Интересно, как он сюда попал? Его послал кто-нибудь, как ты думаешь, Даба?
- Гр-р-аум! - рявкнул сеур.
- Он говорит, что пришел сам, - перевел Атри. - Он вступает в твое войско.
- Я буду звать тебя Граум, - решил Кхамма.
Через весь левый бок Граума тянулась глубокая незажившая рана - похоже было на то, что её оставил чей-то бивень или меч.
- Да, видать, у тебя были причины заключить с нами дружбу, проговорила Айа, промывая Грауму рану.
- Гр-р-м! - коротко подтвердил сеур.
Глазок перевел:
- Граум говорит, это сделали Сильные.
В тот же день они с Айей, Граумом, десятком воинов и проводниками-татхинами отправились к Шилке, оставив войско на попечение генералу Дабе.
Они проделали трудный путь, и только через четыре дня добрались до становья Шилки. Атри предупредил:
- Шилка не хочет встречи с нами. Он нарочно кружит нас по одному месту.
Тогда в небе возник Глаз. В этот раз он висел ниже, чем обычно, и Кхамма понял, что он указывает место, где скрывается колдун. Они последовали подсказке, и тут стал сгущаться холодный густой туман. Не стало ничего видно на расстоянии вытянутой руки. Сеур проворчал 'гр-раум-м!' и повел их сквозь туман - он-то не потерял чутья. Наконец они уткнулись в бревенчатую стену и остановились. Зябкий туман рассеялся, и стало видно, что это вросшая в землю хижина. На пороге её сидел колдун Шилка. Он сварливо сказал:
- Я не приглашал тебя к себе, Кхамма из Тарремы.
- У нас с собой много золота и кое-что еще. Это будет твоим, если ты отведешь меня к Велемихе.
- Нет!
Колдун встряхнул посохом и вдруг закружился в танце, бормоча коробори. Разноцветные лоскуты на его одежде слились в полосы, бубенцы забренчали, выводя какой-то замысловатый ритм. В глазах Кхаммы все поплыло. Краем глаза он заметил, что все его спутники повалились на землю и уже спали, даже Айа. И только Граум негромко рычал, уставившись в колдуна немигающим взглядом.
- Держись, ты, засоня! - зазвенел Глазок. - Не смей уснуть.
Кхамма полез за пазуху и достал кожаный мешочек со снадобьем, которым его снабдил И Пань. Он кинул в рот сразу две пилюли, и его чуть не перекосило от горечи. Но сон прошел. Меж тем запыхавшийся Шилка прекратил свое коробори, и тогда Граум шагнул к нему и положил на плечо могучую лапу. Они смотрели в глаза друг другу, и колдун отвел взгляд.
- Так что ты мне дашь, тарремец?
Кхамма вынул коробочку с волшебной мазью.
- Эта мазь делает неузвимой. Она твоя, если ты мне поможешь. А вот золото.
Шилка осмотрел мазь и уставился на Кхамму.
- И это ты называешь волшебным подарком?
- Да, а что?
- Тут только половина коробочки.
- Я уже пользовался ей, - объяснил Кхамма. - Не сомневайся, эта мазь уже спасла мне жизнь.
- Тебе-то - может быть, - пробурчал колдун. - Этого мне мало.
- Но у меня больше ничего нет.
- А болтливое зеркальце, Граум, женщина и этот летучий соглядатай? ворчливо спросил Шилка. - И ещё твой меч.
- Меч я отдать не могу, а все остальные свободны и распоряжаются собой сами.
Но Шилка продолжать браниться - плата его не устраивала. Он потребовал:
- Поклянись, что когда ты завершишь свой поход, то отдашь мне золотую стрелу.
- Но у меня нет такой!
- Будет, - усмехнулся колдун.
Он повел Кхамму на вершину горы, развел большой костер и стал варить какое-то питье. Кхамма гадал, когда же они отправятся в путь, но все обстояло не так. Шилка заставил его выпить варево и сказал, что скоро должна прилететь птица.
- Какая?
- Любая - ворон или синица или цапля. Тебе обязательно нужно схватить её, - велел колдун. - Она и отнесет тебя к Велемихе.
Сам он собирался остаться и ждать возвращения Кхаммы здесь.
- Возможно, ты не столкуешься с небожителями. Тогда возвращайся, наказывал Шилка. - Выходи на балкон дворца Велемихи, встань на перила и зови меня. Я верну тебя назад.
В ЧЕРТОГАХ ВЕЛЕМИХИ
Кхамма лег на спину и стал глядеть в пустое бледно-фиолетовое небо. Дальше все было, как сказал Шилка - прилетела сорока, и Кхамма схватил и прижал её к груди. Птица понесла его в небо, а вернее, Кхамме показалось, что он сам превратился в эту сороку и поднимается все выше. Полет оказался долгим и трудным, но Шилка предупредил его - Кхамма отразил все нападения и добрался до цели. Он опустился на пол огромной террасы, опоясывающей высоченный дворец - и вот, снова стал Кхаммой- человеком. Он на миг зажмурился - так сверкали стены от позолоты и блесток множества красивых кристаллов. Да, это поистине были чертоги небожителей - куда до них его тарремскому дворцу!
Кхамма открыл тяжелые двери из полупрозрачного дымчатого стекла или хрусталя и вошел внутрь. Это была огромная палата, больше всего герцогского дворца в Тарре. Там шел пир, сновали слуги с напитками и снедью, стояло несколько рядов столов, а поодаль, на возвышении, сидел на алмазном троне Велемиха - повелитель Срединного царства, если не всего Фенамоа. Еще Кхамма заметил красивую стенопись напротив - ряд картин в подробностях изображал битвы и подвиги Волода Великого, покорителя Фенамоа и основателя нынешней династии.
На Кхамму никто не обращал внимания. Он прошел мимо пиршественных столов, миновал группу витязей, устроивших молодецкое состязание прямо в зале - один удалец отражал нападение сразу пяти мечников. Кхамма отметил про себя, что он сам не продержался бы против этого витязя и десяти минут. Но ему некогда было теперь любоваться удалью воителей Фенамоа. Кхамма приблизился к трону Велемихи и склонился в поклоне:
- Кхамма, вождь тарремцев, приветствует тебя, царь Велемиха!
Велемиха отложил на золотое блюдо недоеденное ребрышко и молча принялся разглядывать Кхамму. Постепенно шум в зале стих, и взгляды всех средоточились на них двоих.