участковый Игнатьев и у него было похищено табельное оружие, как раз тот самый пистолет Макарова, на котором обнаружены твои отпечатки пальцев.
- Что ты хочешь этим сказать? - зло блеснул глазами Икрамов.
Напоминание об убитом участковом подействовало на чеченца гораздо сильнее, чем обвинение в парковом убийстве.
- Ты правильно испугался, за Игнатьева тебе вполне могут дать вышку! Зачем ты убил милиционера? Хотел раздобыть оружие?! - Сидоренко склонился над горцем так низко, что почувствовал его прерывистое дыхание.
- Я не знаю никакого милиционера! - почти закричал Икрамов и отшатнулся в сторону.
- Врешь, сука, ты его убил! - продолжал давить Сидоренко.
- Шакал паршивый! - закричал Икрамов и, изогнувшись, ударил следователя головой и подбородок.
Удар получился таким сильным, что Сидоренко на мгновение потерял сознание и с грохотом рухнул на пол.
В кабинет тут же ворвались два выводных, повалили чеченца на пол и принялись избивать его резиновыми дубинками, сопровождая свои действия отборной нецензурной бранью. Сидоренко медленно сел на стул и остановил выводных лишь тогда, когда изо рта и носа Икрамова хлынула кровь.
Выводные подхватили почти безжизненное тело и поволокли его в коридор. Уже возле дверей Икрамов пришел в себя и сразу же пообещал злобным шепотом:
- Если я буду жить, я тебя убью, как собаку!
- Жить? Тебя расстреляют, дерьмо! Считай убийство милиционера доказанным, - злобно усмехнулся Сидоренко и осторожно попробовал пальцами начавший ныть подбородок.
14
После утреннего разговора с Проловичем Лида почти успокоилась и решила, что причиной всех тревог является ее слишком сильная впечатлительность и расшатанная нервная система. 'Да, я самая обыкновенная истеричка. Увидела этого психа несколько раз и выдумала неизвестно что. И со снами, скорее всего, простое совпадение', - думала Санеева по пути в хлебный магазин после того, как проводила тетю.
К вечеру легкий ветерок разогнал последние обрывки туч и над Витебском вовсю сияло нежаркое, но от этого еще более ласковое солнце. Его лучи, многократно отражаясь в окнах домов, витринах магазинов и лобовых стеклах несшихся навстречу автомобилей, окатывали Лиду целым вихрем веселых, озорных зайчиков-отражений. Казалось, что со сменой погоды ушли прочь все серые страхи и тревоги, терзавшие Лиду последние дни.
Хлеб Лида купила быстро, но немного задержалась на улице Калинина.
Возвращаясь домой, Санеева почувствовала, что кто-то пристально изучает ее своим взглядом. До этого Лида не раз читала о том, что люди могут чувствовать чужой пристальный взгляд, но не очень-то в это верила. Теперь же она непонятным ей самой образом знала, что ее пристально рассматривают чьи-то глаза.
Резко обернувшись, Лида оглянулась назад. Идущая позади нее женщина тут же удивленно посмотрела в ее сторону, хотя всего мгновение назад пыталась затолкнуть в сумку выскальзывающие трубки обоев. Немного смутившись, Лида пошла дальше. 'Вот я и шизофреничкой становлюсь, уже какой-то паронойяльный бред начинается появляться', - с грустной улыбкой 'поздравила' себя Санеева.
Не успела она пройти несколько десятков метров, как вновь появилось ощущение, что на нее пристально смотрят. Лида обернулась: улица была пуста, и лишь в самом конце шел какой-то пожилой мужчина с палочкой, но мужчина был так далеко, что Лида даже не могла рассмотреть его лица. Заскрипела одна из дверей гастронома, и оттуда вышла женщина, тоже с обоями, видимо просто заглянувшая в магазин по пути домой. За ней вышло еще несколько человек и вскоре еще совсем недавно пустынная улица заполнилась пешеходами. 'Наконец-то хоть люди появились', - с облегчением подумала Лида. Теперь она чувствовала себя гораздо спокойнее и решила непременно дождаться мужчину с палочкой - он почему-то не внушал ей никакого доверия. Раздался резкий гудок проезжающих мимо 'Жигулей'. Лида вскрикнула и отскочила в сторону. Водитель ухмыльнулся довольной улыбкой. 'Дурак!', - подумала Санеева и тут же узнала в водителе Бумагина - лучшего друга Проловича. 'Теперь решит, что я истеричка и дура. И чего ему пришло в голову мне гудеть?! Впрочем, здесь нет ничего необычного - просто поздоровался. А почему не остановился?!' - Лида подняла голову вверх и прямо перед собой увидела синий кружок дорожного знака, перечеркнутый крест-накрест двумя красными полосами.
Человек с палочкой подошел совсем близко, и Лида к своему стыду и разочарованию сразу же узнала седоволосого пенсионера Ивана Трофимовича, жившего в соседнем подъезде.
- Здравствуй, Лида, - степенно поздоровался Иван Трофимович, словно это было лишь прелюдией к какой-нибудь торжественной речи.
- Здравствуйте. А я вас... сразу не узнала.
- А я тоже. Смотрю, смотрю - ты или нет?! Вот только сейчас, когда подошел, понял, что ты.
- А вы на меня все время смотрели?
- Не знаю... Пожалуй, - ответил Иван Трофимович, несколько озадаченный таким странным вопросом.
- То-то мне показалось, что я чувствовала чей-то взгляд, - пояснила Лида.
- Это иногда бывает... Только ты не подумай, что я только на тебя смотрел... Просто... Просто хотел узнать, ты или не ты, - неожиданно смутился Иван Трофимович.
Сократив путь через дворы, заросшие старыми липами, Лида и Иван Трофимович довольно скоро подошли к своему дому. Санеева сама предложила идти домой вместе, чувствуя себя гораздо спокойнее в сопровождении старика. Но Лида шла достаточно быстро и у Ивана Трофимовича появилась отдышка, а на лбу выступили крупные капельки пота. Но Лида этого не замечала и Иван Трофимович, не выдержав такого темпа, поспешно заметил:
- Я, Лида, так быстро не могу. А ты, раз спешишь, иди одна. К тому же мы пришли.
- Что? - спросила Лида, выведенная из глубокой задумчивости.
- Я говорю, ты иди, а меня не жди. Я уже старый - так быстро ходить не могу, - повторил запыхавшийся Иван Трофимович и остановился, чтобы перевести дух.
- Простите меня, я просто задумалась. Большое спасибо, что проводили до дома, - сконфуженно сказала Санеева.
Уже поднявшись на второй этаж, Лида услышала, как заскрипела старая, ветхая дверь и на лестнице раздались чьи-то осторожные шаги. Это были чьи-то чужие шаги, Лида поняла это сразу и насторожилась. Раньше ей никогда бы не пришло в голову, что можно различать шаги, но теперь она чувствовала каким-то шестым чувством, что это чужой. В общем-то в этом не было ничего странного, если бы не подозрительная крадучесть. Лида остановилась и прислушалась. Почти тут же стихли и шаги. Лида вновь пошла. Шаги возобновились. Санеева замерла и прислушалась. Раздалось всего два приглушенных шага и вновь установилась тишина. Преодолев страх, Лида подошла к перилам и, облокотившись на руки, быстро посмотрела вниз. На площадке второго этажа стоял незнакомый человек и рассматривал свою обувь. Санеева хотела осторожно отойти вглубь лестницы, но поскользнулась. Услышав шум, человек поднял голову вверх и Лида к своему ужасу узнала того самого психа, который преследовал ее в больнице, а потом снился по ночам.
Не помня себя от страха, Лида закричала и бросилась к своей двери. Дверь оказалась не запертой и Лида, ворвавшись внутрь и едва не сбив с ног пораженную Марью Андреевну, поспешно защелкнула замок на два оборота.
- Лидочка, что случилось? - озабоченно спросила Марья Андреевна, со страхом глядя на побелевшее лицо дочери.
- Там... Там тот псих, который приходил к нам в больницу. Надо позвонить в милицию или... Сергею, - прошептала Лида.
- Я считаю, что нам пока нужно побыть в квартире, если уж в подъезде появился маньяк - не станет же он сидеть здесь целый день! - решительно сказала Марья Андреевна, чувствуя, что ей тоже становится не по себе.
- Да, дверь нельзя открывать, - согласилась Лида, до которой, наконец, дошло, что для того, чтобы позвонить, нужно ВЫЙТИ В ПОДЪЕЗД.
15
Через полчаса Марье Андреевне удалось успокоить Лиду, до этого пребывавшую в почти постоянной истерике. Но, чтобы окончательно успокоиться, Марья Андреевна решила проверить подъезд. Санеевы жили на самом верхнем этаже, так что нападения можно было ожидать только снизу. Вооружившись небольшим металлическим топориком для разделывания мяса, Марья Андреевна, несмотря на отчаянные возражения Лиды, отперла дверь и с воинственным видом выглянула в коридор.
На площадке никого не было и Марья Андреевна постучала к соседям. Дверь открыл Женя - молодой рабочий телезавода и Марья Андреевна рассказала ему о появлении маньяка. Женя позвал своего друга, бывшего у него в гостях. Они осмотрели двор и даже соседний подъезд, но нигде не обнаружили ни одного человека, хоть отдаленно напоминающего Клименчука.
Поблагодарив соседей за помощь, Марья Андреевна вернулась в квартиру:
- Его нигде нет, Женя с другом все вокруг проверили и никого не нашли. А тебе не могло показаться?
- Нет, я ясно слышала его шаги и даже видела его лицо, - покачала головой Лида и тут же вздрогнула, вспомнив ненавистные глаза, горящие желтым светом.
- И куда только наша милиция смотрит?! - сокрушенно проворчала Марья Андреевна и еще раз проверила запертые на два оборота двери.
- Закрыто? - с волнением спросила Лида.
- Да. Но не мешало бы и второй замок поставить, не маньяк, так какие-нибудь другие грабители придут!
Около одиннадцати раздался едва слышный, вкрадчивый стук в дверь.
- Он! - закричала Лида и отскочила к стене.
- Кто? - недовольно выдохнула испуганная Марья Андреевна.
- Этот псих! Он хочет попасть в нашу квартиру.
- Вот еще, он давно уже ушел. Но кто же, в самом деле, мог придти так поздно?
- Не открывай! - почти взмолилась Лида.
