- И пробыли там до?..
- Начала десятого.
- Откуда вы знали, что муж в командировке?
- Она сказала.
- Она знала, когда он должен вернуться?
- Надо полагать.
- Итак, вы пришли и?..
- Поужинали.
- С выпивкой?
- Немного.
- Что вы пили?
- Коньяк.
- Какой?
- 'Десна'.
- Бутылка была початая?
- Нет. Я по дороге купил.
- Дальше.
- Слушали музыку. У них есть двухкассетник.
- Какую?
- Концерт Хулио Иглесиаса.
- Потом.
- Смотрели кино по видео.
- Какое?
- 'Путь Карлито'...
- Сколько раз вы наливали коньяк в рюмки себе и Непомнящей?
- Четыре-пять раз.
- Кто ставил аудиои видеокассеты? Она?
- Нет, я.
- О финальной части вашего времяпровождения можете умолчать... Кассеты вы с собой принесли?
- Нет, кассеты были у нее... Вы разрешите напиться? - он утер платком лоб и посмотрел на графин с водой.
- Разумеется. Можете налить себе.
Она смотрела, как он жадно пил, как дергался кадык на его худой шее. Он поставил стакан на место, приложил платок к губам.
- Подпишите протокол, Алексей Ильич. На сегодня хватит...
Когда Чаусов вышел, Кира задумчиво посмотрела в окно, на глаза ей попался графин со стаканом, из которого пил Чаусов. 'На всякий случай', сказала себе Кира и вытянула салфетку из-под вазочки с цветами, стоявшей на подоконнике, осторожно взяла стакан, завернула в салфетку и спрятала в сейф...
Жадан, юркий, маленький, сидел напротив и демонстрировал хорошее настроение - улыбался. Киру раздражала эта улыбка, она сразу сказала:
- Есть некоторые неувязки, Святослав Юрьевич.
- А именно? - ироническим тоном спросил он.
- В тот день, 21-го июня, после семнадцати часов, как вы утверждаете, вы вместе с Чаусовым были на выставке мебели.
- Были, были. Прекрасные образцы!
- В тот же день и в то же время там был и скульптор Огановский. Вы его видели?
Жадан словно споткнулся:
- Да... то есть нет.
- Так да или нет?
- Нет.
А вот Огановский уверяет, что если бы вы там были, не увидеть друг друга вы не могли.
- Почему? - лицо и шея Жадана покрылась красными пятнами.
- Экспозиция развернута так, что знакомые люди обязательно увиделись бы. И народу в тот день было мало - десять-пятнадцать человек. Но и это еще не все. Чаусов изменил свои показания: он заявил, что не был там с вами в тот день. Хотите очную ставку с ними - Огановским и Чаусовым?
- Как не был?! Мы же... Что же теперь?! - он растерянно заерзал на стуле. - Что же он!..
- Вы хотите сказать, что вы с ним договорились, а теперь он умыл руки.
- Этого не может быть! - взвизгнул Жадан.
- Всякое может быть, Святослав Юрьевич.
- Сволочь он! Что же я теперь... В какое положение...
- В плохое. Так были вы на выставке мебели в тот день или не были?
- Ну не был, не был!
- Зачем же врали?
- Так получилось, случайно... шутя получилось...
- А где вы были?
- Дома сидел! Весь вечер!
- Это плохое алиби. Кто может подтвердить, что вы сидели дома?
- Никто.
- Это совсем плохое алиби.
- Так что же мне делать?
- Говорить правду.
- Да правду я говорю, поверьте!
- Трудно мне вам теперь верить.
- И что же будет? - тихо спросил Жадан.
- То, что и должно быть...
'Что-то проклюнулось или я увязаю? - подумала Кира после ухода Жадана. - Их новые версии алиби придется проверять, с Чаусовым проще, с Жаданом сложнее...' И еще она вспомнила намек Долматовой на хромого Пестерева. Его алиби вообще очень трудно проверить. Ехать в Белоруссию искать его напарников по байдарочному путешествию по Днепру? Как зацепиться за Пестерева, Кира понятия не имела. Никаких зацепок!
Жадан понесся к Огановскому в мастерскую. Тот стоял у раскрытой фигуры всадника. Руки Огановского были в глине. На звук открывшихся ворот он оглянулся.
- Ты чего прискакал? Я работаю. У меня неприемное время, - сказал Огановский, продолжая шлепать по мокрой глине.
- Ты подумай, какая сволочь! - крикнул Жадан. - И захлебываясь, рассказал, что произошло. - Мы же с ним шутя, как в игре, придумали себе алиби! Я ей соответственно и наврал!
- Врать нельзя, мужик. Этому в детсадике еще учили, - равнодушно сказал Огановский. - Теперь она не будет верить ни одному твоему слову. Не с той ноги, брат, плясать пошел.
- Конечно не будет верить! И я бы не поверил!
- А может и вправду вдвоем вы и пристукнули Гилевского?
- Пошел ты! А может это ты! Говоришь, был на выставке мебели? А кто тебя там видел? То-то! Если она начнет тебя потрошить, как ты докажешь, что ты там был?!
- Слушай, Славка, я занят, ты мне мешаешь. Заходи вечером на чашку чая, большего ты не заслуживаешь сегодня, поговорим, - он повернулся спиной к Жадану, вытирая тряпкой руки.
12
Паскалова, Джума Агрба и Войцеховский сидели в кабинете Щербы.
Кира закончила свое сообщение о последних событиях.
- Почему Чаусов так заинтересован в содержимом пакета Диомиди? спросил Щерба.
- Он говорит, что, возможно, кроме переписки, существует дневник, в нем могут быть указания, кому Диомиди когда-либо продал не каталогизированные свои изделия, кому подарил, их названия, что в частных коллекциях. Было бы хорошо, дескать, известить мир, что существуют еще работы Диомиди, которые надо внести в каталог.
