— Бертилла — очень милая девушка, — сказала лорду Сэйру миссис Хендерсон в тот же вечер, когда Бертилла уже ушла к себе в комнату.
— Она еще очень молода, и все происходящее удивляет ее, — ответил он.
— Не настолько она молода, чтобы не думать и не чувствовать, — возразила миссис Хендерсон. — Она с такой радостью принимает то, что для нее делают. В наши дни это необычно. Большинство людей, старых и молодых, считают сейчас, что все им обязаны.
Именно так и поступали в прошлом все женщины, которых он знал, подумал лорд Сэйр.
— Что это за чепуха насчет того, что девушка должна ехать в Саравак? — спросила миссис Хендерсон.
— Я понял, что ее мать, леди Элвинстон, отправила дочь жить с теткой в Сараваке.
Миссис Хендерсон подняла глаза на лорда Сэйра.
— Вы имеете в виду Агату Элвинстон, когда говорите о тетке Бертиллы?
— Полагаю, что именно так ее и зовут.
— Милостивый Боже, Бертиллу ждет ужасная жизнь с этой старой ведьмой! Время от времени она приезжает в Сингапур и надоедает всем, и клянчит деньги у всех; люди готовы отдать ей что угодно, только бы отвязаться от нее!
Миссис Хендерсон помолчала и добавила:
— Теперь я припоминаю, что сэр Чарлз Брук рассказывал о ней, когда мы обедали у губернатора в прошлом году. Мы сидели за столом, и кто-то — сейчас уже не помню кто — заговорил о миссионерах.
— Я убежден, что в этой части света они совершенно не нужны, — вставил лорд Сэйр.
— Да, так они и в самом деле говорили о миссис Элвинстон. Хотелось бы мне вспомнить, что именно, однако у меня все вылетело из головы.
Лорд Сэйр ничего не ответил, и миссис Хендерсон заговорила снова:
— Вы должны удержать Бертиллу от поездки в Саравак! Ей вовсе ни к чему тратить жизнь на то, чтобы обращать в христианство охотников за головами, которые и без того счастливы.
— Боюсь, что судьба Бертиллы от меня не зависит, — улыбнувшись, проговорил лорд Сэйр, — но мне, конечно, очень жаль девушку.
Миссис Хендерсон с некоторым трудом поднялась с кресла, на котором до сих пор сидела.
— Возможно, сейчас ее судьба и не зависит от вас, лорд Сэйр, — сказала она, — но если позволите, я бы посоветовала вам принять в ней участие.
С этими словами она вышла из комнаты, а лорд Сэйр в полном изумлении уставился ей вслед.
Немного погодя он поднялся и налил себе выпить.
Глава 5
Лорд Сэйр окинул комнату взглядом, но не увидел Бертиллу.
Зато здесь толпилось множество народу — всех этих людей Хендерсоны пригласили познакомиться с приезжими.
Некоторые из близких соседей привезли с собой пассажиров с «Коромандела», неожиданно попавших к ним в качестве гостей.
Среди них лорд Сэйр увидел немало знакомых лиц; лорда и леди Сэндфорд не было, зато блистала своим присутствием леди Эллентон.
Плантаторы Малайи были народ веселый, они то и дело разражались громким и сердечным смехом.
Веселья добавил популярный здесь напиток под названием «пунш плантатора».
Главной составной его частью был ром, смешанный с небольшим количеством местного бренди, а также с различными фруктовыми соками, в частности, с ананасовым.
Многие из гостей танцевали в соседней комнате, крупная и очень шумная женщина аккомпанировала танцам на фортепиано.
Время от времени эта женщина принималась петь, остальные подхватывали, и танцы час от часу делались все оживленнее.
Лорд Сэйр вышел на веранду и обнаружил там такую же толпу, из которой то и дело слышались восклицания «Бой!», означавшие требование принести еще спиртного.
Он предположил, что Бертилла удалилась в сад в поисках уединенного местечка: она и на корабле избегала всякого рода сборищ.
Он побродил между клумбами орхидей и деревьями красного жасмина в цвету и в конце концов нашел девушку.
Бертилла стояла и любовалась пейзажем, таким светлым и загадочным в лунном сиянии.
Она была в новом платье, сшитом, как и обещала миссис Хендерсон, в течение суток; лорд Сэйр уже видел Бертиллу в этом наряде за обедом и нашел, что платье очень ей идет.
До сих пор он видел девушку одетой просто и даже бедно. Платье, выбранное миссис Хендерсон, снабжено было даже небольшим, но весьма элегантным турнюром.
С обеих сторон турнюр украшали букетики искусственных розовых розочек, такие же цветы прикреплены были к низко вырезанному корсажу.
Такое платье с восторгом надела бы любая из лондонских светских дебютанток; когда Бертилла вошла в комнату и посмотрела на лорда Сэйра, он понял, что она безмолвно спрашивает, одобрил ли он ее платье.
И вообще он заметил, что со времени их прихода в дом Хендерсонов она постоянно ищет его одобрения ее словам и поступкам.
Нет, она не задавала ему неловких вопросов и не ждала комплиментов, как сделала бы любая другая женщина; она просто поднимала на него свои серые глаза и по выражению его глаз узнавала ответ.
«Она нуждается в руководстве», — чуть ли не сто раз повторял себе лорд Сэйр.
Однако столь же часто он говорил себе, что было бы ошибкой слишком решительно вмешиваться в будущее Бертиллы: ведь он не властен предложить ей вместо жизни у тетки в Сараваке иной вариант.
И тем не менее он невольно задумывался, каким образом Бертилла могла бы зарабатывать себе на жизнь в Сингапуре.
Но ничего не мог придумать, а привлекать к этому миссис Хендерсон не хотел.
Тейдон безошибочно догадывался, что милая дама намерена сыграть в данном случае роль свахи, и это его раздражало: с какой стати, стоит ему подольше поговорить с женщиной, как уже кто-то непременно ожидает звона свадебных колоколов.
Но не думать о Бертилле и ее проблемах он не мог; лорд Сэйр замечал, что в счастливой, простосердечной атмосфере дома Хендерсонов девушка начинает расцветать, как цветок в саду.
Он пристально наблюдал за тем, как разгораются ясным светом ее глаза, веселеет улыбка, исчезает прежняя неуверенность в себе.
«Это все ее чертова мамаша, — рассуждал он сам с собой. — Из-за нее Бертилла так всего боится».
Чем-то эта девочка напоминает щенка, готового доверять всем на свете, пока не столкнется с тычками и грубостью вместо доброго отношения.
Глядя сейчас на девушку на фоне цветущего жасмина, он вдруг подумал, что слегка опасается, не обидел бы ее кто-нибудь из плантаторов.
Во время обеда он заметил, что мужчины помоложе настойчиво ищут ее общества.
Такая привлекательная девушка, как Бертилла, непременно столкнется в этой стране и с домогательствами, и с соблазнами: ведь здесь так мало молодых и хорошеньких англичанок.
Тейдон прекрасно помнил, с каким страхом в глазах говорила Бертилла о голландце на борту «Коромандела», и дал себе слово, если это будет в его силах, не допустить ничего подобного в дальнейшем.
Он почти бесшумно ступал по траве, но Бертилла почувствовала его присутствие, повернула к нему голову раньше, чем он подошел поближе, и при лунном свете Тейдон увидел улыбку у нее на губах.
— Я гадал, куда это вы запропастились, — сказал он.
— Здесь так красиво, — отозвалась Бертилла. — Что может быть прекраснее?
— А там, в доме, многие джентльмены хотели бы потанцевать с вами.
— Я предпочла бы побыть здесь, особенно теперь, когда вы…
