Сизов нажал кнопку, и рослый сержант увел осужденного.
Почти сразу же в кабинет вернулся Лезвин. Он был в хорошем настроении.
- Как поработали? Успешно? - улыбаясь, спросил начальник колонии.
- Пока трудно сказать... - Сизов сосредоточенно делал какие-то записи в своем блокноте. - Кое-что, похоже, зацепил.
Он дописал и захлопнул блокнот.
- А у вас, я вижу, хорошие новости? Лезвин кивнул.
- С пятого участка два лесовоза прошли, и ребята свои рапорта забрали. Нормально!
Через час пожилой прапорщик вез тиходонского сыщика к поселку. На том месте, где вчера Лезвин тормознул перед сгнившим бревном, два лейтенанта ремонтировали лежневку. Выбравшись на бетонные плиты, 'УАЗ' увеличил скорость. Стаи мошкары красно-черными брызгами залепляли ветровое стекло. Прапорщик, выругавшись, включил стеклоочистители.
Глава девятая
Тиходонск встретил Сизова обычными для лета пыльными бурями и новостями. Кружащиеся по асфальту окурки, сигаретные пачки, взлетающие у лотков выносной торговли обрывки газет, людей, защищающих глаза от порывов ветра, обильно насыщенных песком, - все это Сизов увидел, как только вышел из аэровокзала. Новости он узнал, когда прибыл в управление, сразу угодив на оперативное совещание отдела.
- Общительный, веселый, представился земляком сержанта, пирожками угостил, в общем, вошел в доверие. Дело к обеду, этот Саша зовет всех в вагон-ресторан. Двое пошли, третий - первогодок - остался, сидит на рундуке с оружием, стережет. - Веселовский докладывал обстоятельно и солидно. Он тоже успел слетать в командировку, и Сизов не сомневался, что результаты их поездок будут сопоставляться Мишуевым с особенной тщательностью. - Вдруг прибегает Саша, растрепанный, возбужденный. 'Скорей, ребят бьют!' Ну и третий побежал. Никакой драки, товарищи спокойно борщ едят. Саша куда-то пропал. Вернулись - в рундуке пусто, и с боковой полки попутчик исчез. Видно, соучастник...
- Задешево отдали оружие, - нравоучительно сказал Мишуев. - И вот результат - сами под трибунал, десятки жизней под угрозой! Цена беспечности! Скажите, Александр Павлович, - подчеркнуто уважительно обратился он к Веселовскому, - удалось идентифицировать стволы?
- Тысячи гильз просеяли на стрельбище, нашли совпадающие с нашими. Значит, по крайней мере один украденный автомат - у 'сицилийцев'.
- С достаточной долей вероятности можно сказать, что и второй у них. Это уже не голые догадки. - Начальник отдела одобрительно покивал. - Что еще сделано?
- Ориентировки с приметами и фоторобот магаданские товарищи разослали по всей стране. Результатов пока нет, - скромно пояснил Веселовский. Он избегал смотреть на Старика. А тот, напротив, внимательно разглядывал капитана и пришел к выводу, что он напоминает Мишуева в молодости. Хотя внешне они не были похожи.
- Ясно... - сказал подполковник. - Теперь послушаем товарища Сизова.
Он не знал, что услышит, поэтому на мгновение утратил обычную невозмутимую вальяжность.
- Слушать особенно нечего, для протокола Батняцкий ничего не сказал. Так, ориентирующая информация и личные впечатления.
Мишуев перевел дух.
- Подведем итоги. Сизов съездил за тридевять земель вхолостую, Губарев уперся в тупик. А Веселовский и под его руководством Фоменко заметно продвинули розыск! Я настоятельно рекомендую остальным брать с них пример.
Сизов раздраженно двинул стулом.
- Тем более что линия Сероштанова майором Сизовым до конца не отработана. Преступление совершено на восемнадцатом километре междугородной автотрассы. А мы так и не знаем, где и зачем потерпевший посадил 'сицилийцев' в машину, куда вез, где и почему его убили.
- Чтобы это узнать, надо раскрыть преступление, - подал голос Старик.
- Что и является нашей прямой задачей! - парировал Мишуев. - А потому Сизов должен заняться частниками, промышляющими междугородным извозом. Пройдите по местам их сбора - аэропорт, автовокзал, железнодорожный вокзал и постарайтесь выявить очевидцев. Тех, кто видел, как Сероштанов брал пассажиров. В помощь вам придается Губарев. Веселовский и Фоменко работают по своему плану. Вопросы есть? Нет. Все свободны.
Веселовский, Фоменко и Губарев вышли из кабинета, Сизов остался на месте.
- Что у вас? - недружелюбно спросил начальник.
- Отработка частников представляется мне бесперспективной.
- Объем работы большой, но делать ее надо. - Подполковник смотрел сурово и требовательно.
- Дело не только в объеме работы. Эта публика не любит попадать в свидетели. Даже если что-то знает - предпочитает молчать. К тому же, по моим данным, Сероштанов редко искал клиентов на вокзалах: возил по предварительной договоренности.
- Что вы предлагаете? - Мишуев раскрыл папку с бумагами и занялся своей работой, давая понять, что только чувство деликатности не позволяет ему выставить бывшего наставника в коридор.
- Покопаться в прошлом. Поискать хозяина ножа, который семь лет назад так и не нашли. - Майор явно не ценил доброе отношение начальника.
Мишуев резко отодвинул папку.
- Опять о Яблоневой даче? Вы настояли на поездке к Батняцкому, и что он вам сказал?
- Что взял чужое дело.
- Сволочь! - вырвалось у подполковника, но он тут же спохватился. Они все так говорят, когда припечет. - И строго добавил: - Почему не доложили на совещании?
- Сказано без протокола, а поскольку ситуация складывается щекотливая...
- Что за намеки? - перебил Мишуев. - Выражайтесь яснее и имейте в виду: я щекотки не боюсь!
- Пока мне ясно только одно: на 'сицилийцев' надо выходить через старое дело. Прошу разрешить работать в этом направлении. Вокзалы и аэропорт могут отработать Губарев и райотделы по территориальности.
- Не вижу оснований изменять задание, - жестко сказал подполковник. Приступайте к выполнению и каждый вечер докладывайте результаты!
- Вас понял, - не по-уставному сказал Сизов и вышел из кабинета.
В последующие дни майор Сизов отрабатывал вокзалы и аэропорт. Естественно, здешние 'колдуны' не искали контактов с милицией и не горели желанием оказать помощь в розыске. Старик фиксировал их фамилии и номера автомашин, вызывая переполох и недовольство, которое, впрочем, проявлялось, когда он отходил на достаточное расстояние. Фамилии ему были нужны для рапортов о проделанной работе, которые он составлял очень подробно и аккуратно. Читая их, начальник мог быть уверен, что Сизов с утра до вечера выполняет порученное ему задание, которое формально отвечало плану поисковых мероприятий, но реально - и всякий мало-мальски смыслящий в розыске человек это прекрасно понимал - дать ничего не могло.
При таком объеме работы у майора не должно было оставаться времени на всякие глупости, связанные с делами прошлых лет. Его и не оставалось. Но Сыскная машина умела функционировать в режиме запредельных возможностей.
В восемь утра Сизов начинал прочесывать автовокзал. 'Колдунов' в это время практически не было, и он говорил с водителями междугородных рейсов, диспетчерами, контролерами, уборщицами платформ. Через пару часов, примостившись на ступеньках идущего на запад 'Икаруса', доезжал до железнодорожного вокзала, где менял декорации: отправляя Губарева на свое место, сам продолжал его работу - 'трусил' дворников, носильщиков, кассиров и других работников, чьи окна выходили на привокзальную площадь. К середине дня появлялись промышляющие дальним извозом частники, он переключался на них, потом, захомутав одного, перебирался в аэропорт. Потолкавшись среди местных водил, опять заезжал на автовокзал и, направив Губарева в аэропорт, завершал официальную часть работы. Работая 'в четыре руки', они плотно прикрывали все ворота города.
К вечеру список сыщиков пополнялся таким количеством фамилий, что их вполне можно было
