- А разве Паркинсон не говорил?
Гедда пожала плечами.
- Он сказал, что ты снова взялся за учебу, но...
- Но ты не поверила! - закончил Роберт почти весело. - Я начал пить и стрелять в твоих любовников, а кто же поверит, что с этого пути можно свернуть?
Он сразу понял, что сказал какую-то мерзость, потому что Гедда отняла руку и лицо ее стало чужим.
- Прости!
Молчание.
- Прости!
- На свете не переводятся любители сначала плюнуть в лицо, а потом извиняться, - бесстрастно сказала чужая Гедда. - Не думала, что придется унижаться до объяснений...
- Не надо!
- Нет уж, позволь! 3апомни раз и навсегда, Роберт: не надо всех мерить одной меркой. Ты уж извини, что приходится открывать тебе прописные истины.
- Кто-то же должен! - буркнул Роберт.
- Правильно! От того, что ты поумнеешь, хуже тебе не станет. Так вот, когда Жорж в первый и последний раз сунулся ко мне, я выступила в роли Кассандры и довольно ясно обрисовала ему возможное будущее. Он понял меня с полуслова. Без угроз, правда, не обошлось, но в итоге мы расстались почти друзьями. Я разве что не пожелала ему счастливого пути, потому что очень хотела, чтобы путь этот был как можно короче.
- Твое пожелание сбылось, - пробормотал Роберт.
'Ох, до чего же мне плохо! - подумал он. - Если это и называется стыдом, то, право, непонятно, у кого хватило смелости изобрести такую жестокую штуку'.
Гедда внимательно посмотрела на его пылающее лицо.
- Тебя вполне можно использовать в качестве светильника для нашего новоявленного летописца мистера Паркинсона.
- Почему? - не понял Роберт.
- Да потому, что твои уши полыхают ярче любого светильника! рассмеялась Гедда. Его Гедда. - Хочешь, выключу свет, чтобы ты убедился?
Она, не дожидаясь ответа, бесшумно поднялась с пола, повернула выключатель и в каморке стало темно.
'О всепрощающая Гедда!' - беззвучно закричал Роберт, мысленно отшвыривая злость, грязные мысли и подозрения, потерянность и бессилие.
Гедда наткнулась в темноте на его вытянутую ногу и тихо засмеялась. Он поспешно убрал ногу и, затаив дыхание, слушал, как она садится рядом. Гедда положила голову на его плечо и он наконец-то смог ощутить в своих пальцах мягкое тепло ее волос.
'А теперь закрыть глаза и пусть весь мир хоть сгорит в адском пламени!'
Он закрыл глаза. Нет ему никакого дела до этого мира! Боже, да для того, чтобы его пальцы устали, перебирая эти мягкие волосы, не хватит и десяти тысяч лет!
- Почему ты с оружием?
Увы, десяти тысяч лет, кажется, не получалось...
- Я научился управлять ботом.
Гедда чуть отстранилась, невидимая в темноте, но ему казалось, что он отчетливо видит ее зеленые глаза.
- Научился?
- Да. И завтра с Малюткой - в путь!
За небрежно произнесенными словами он старался скрыть невесть откуда взявшееся чувство вины.
Наступило очень долгое молчание.
- У одного хорошего старинного писателя есть рассказ, - наконец, сказала Гедда. - Рыцарь, вооруженный копьем, вступает в бой с локомотивом, принимая его за дракона. Как ты думаешь, чем закончился тот бой?
- Я знаю, - поспешно ответил Роберт. - Не надо, Гедда!
'Не надо портить этих минут. Потому что как только ты начнешь излагать свои веские и, может быть, справедливые доводы, я начну злиться. А я не хочу злиться, мне так хорошо с тобой!'
- Не буду тебя ни в чем разубеждать. Сам поймешь...
Гедда помолчала, потом насмешливо спросила:
- Ты пришел, чтобы я благословила тебя и поклялась ждать, как Ярославна?
Она моментально превратилась в ту Гедду, чьи волосы совсем не хотелось гладить.
- Я не знаю, кто такая Ярославна, - сдерживаясь, ответил Роберт.
- Не удивительно! Это же персонаж русской литературы, а русские, конечно, всегда были красными, даже во времена Киевской Руси, и их книги сплошная пропаганда!
- Включи-ка свет!
- Пожалуйста!
Гедда встала и в каморке вспыхнул свет.
- А теперь слушай. - Роберт тоже встал. - Нет, дай карандаш и бумагу.
Гедда молча открыла шкаф и подала ему тетрадь и ручку. Потом прислонилась к стене и скрестила руки на груди.
- Вот! - сказал Роберт, кончив писать. - Возьмешь в лаборатории излучатель ультразвука - все равно что маленький пистолет, только красный, пойдешь вниз и свернешь в тупик справа от входа в ангары. Там он один. На ручке излучателя есть наборный диск с цифрами. Наберешь цифры - я тебе их написал, - нажмешь кнопку и подождешь три секунды. Потом опять. Здесь все написано.
- Спасибо, - очень спокойно сказала Гедда. - Это на случай твоей смерти, так что ли?
- Можешь хоть сейчас!
- Ты же знаешь, я не умею...
- Так научись! Я же за месяц научился!
Гедда закрыла глаза.
- Значит, это выход...
- Из твоей Кунсткамеры!
- Милый дурачок Гриссом! - прошептала Гедда. - Показываешь выход другим, а сам его не видишь...
- Представь, не вижу! Только не предлагай удрать вместе с тобой, как Леннокс.
- Я не буду тебе ничего предлагать, -спокойно ответила Гедда и открыла глаза. - Иди сюда.
Роберт недоверчиво подошел к ней и она положила руки ему на плечи.
- Милый дурачок Гриссом! Когда же ты, наконец, станешь взрослым и поймешь?.. Я так хочу, чтобы ты стал, наконец, взрослым и понял!
Она быстро поцеловала его в упрямо сжатые губы и легонько оттолкнула от себя.
- Иди, искатель приключений, иди, храбрый рыцарь, только прошу: возвращайся взрослым!
Она приложила ладони к лицу и тихо повторила:
- Возвращайся...
Оказалось, что его ноги не могут сдвинуться с места.
- Ты опять хочешь оставить свое оружие?
Насмешка расковала цепи на ногах. Он попятился к кровати, взял автомат и вышел, не сводя глаз с Гедды.
*
- Ага! Тебя-то нам и нужно! - злорадно сказал Луис Мариньо, глядя в черную глубину обзорного экрана. - Подчаливай, Малютка!
Роберт стоял за спиной долговязого Антоневича и ему ничего не было видно. Он попытался
