покровителя нашего, чье имя неизвестно никому и скрыто под символом Агадон…
И была еще одна интересная надпись большими буквами прямо на асфальте, от тротуара до тротуара. Надпись была лаконичной и выражала позицию ее автора очень прямо и недвусмысленно. «Пропади все пропадом!» — гласила надпись.
Я лежал в темноте, вслушиваясь в тишину за окном, еще и еще раз перебирая увиденное и услышанное, и думал, думал… Торопливо падали капли в ванной за стеной, и в такт им стучало мое сердце.
«Ладно, пора спать. Завтра продолжим разбираться», — сказал я себе и закрыл глаза.
Но сразу заснуть не смог. Лежал, слушал шепот капель и чувствовал, как тяжело давит на крыши домов серое небо.
2
Тяжелая дверь с завитушками неохотно поддалась и я остановился на пороге. За светлым безбрежным столом сидел человек, окутанный дымом. Человек читал газету. Лацканы его коричневого пиджака и широкий коричневый галстук были покрыты пеплом. Я подождал немного, но человек, кажется, не собирался обращать на меня внимания. Тогда я беззвучно прошел по толстому пружинящему ковру и остановился у стола.
— Вы мэр Города?
Человек несколько изумленно посмотрел на меня, словно уcoмнившись в чем-то, потом отложил газету и потушил сигарету прямо о подлокотник кресла. Видимо, эту операцию он проделывал уже не раз, потому что полированные подлокотники были усеяны черными пятнами.
Он выглядел так же внушительно, как и его кабинет: крупная фигура, широкие плечи, большое, болезненно желтое лицо, коротко стриженные жесткие волосы, крепкая борцовская шея. И мешки под глазами.
— Садись, приятель, — сказал он с хрипотцой, откинувшись в кресле и сцепив руки на животе. — Ты угадал, я действительно мэр.
Последнюю фразу он произнес с едва уловимой усмешкой.
Я сел на стул возле стеллажей. Мэр покопался в кармане, достал очередную сигарету, прикурил и, не глядя, бросил зажигалку. Она со стуком покатилась по столу и ударилась об оранжевый телефон без диска.
— А ты, надо полагать, на прием пришел, приятель?
— Надо полагать, — ответил я. — Я разведчик с космической базы. Вчера ваша система ПВО без предупреждения разнесла мою капсулу вдребезги. Вот и пришлось добираться пешком. Заходил сюда, но тут никого не было.
Мэр молча выслушал мое сообщение и взглянул на меня без особого интереса. Как Равнодушная.
— С базы… — задумчиво повторил он. — А с чьей базы, если не секрет?
— Это одна из баз планеты Земля. Надеюсь, слышали о такой планете?
— Слышал, слышал, — покивал мэр и вежливо спросил: — И как там Земля?
— Земля в порядке, — столь же вежливо ответил я. Не нравилось мне его безразличие. — А что вот у вас здесь происходит? Мы же о вас ничего не знаем. Кто вы, что вы?
Мэр, казалось, думал о чем-то своем. Внезапно он посмотрел на меня с интересом.
— Так ты разведчик, говоришь? И связь у тебя с этой вашей базой есть?
— Нет, — честно признался я. — Связь была в капсуле. Но искать меня, конечно, будут.
— Когда?
Я пожал плечами.
— Ну уж не завтра, и даже не послезавтра. Но будут.
Взгляд мэра вновь потух. Он молча сидел и курил и, казалось, забыл обо мне.
— Может быть, вы все-таки хоть что-нибудь расскажете о себе? — сдержанно спросил я.
Мэр потушил сигарету о каблук и бросил окурок на ковер.
— Ты думаешь, кому-то это нужно? Ошибаешься, приятель. Не все ли равно?
Кажется, опять начинались загадки и равнодушие. Но я уже знал, что не все в Городе были равнодушными. Были и любознательные. Я прикоснулся к нагрудному карману куртки и там зашуршала записка.
— Я бы все-таки, с вашего позволения, хотел узнать хоть немного о Городе. — Я решил пронять его веживостью. — Хотя бы в самых общих чертах.
— В общих чертах… — безразлично повторил мэр. — Просто живем мы здесь, приятель. Давно уже живем. Существуем. А что Город? Город как город. Все автоматизировано, все идет по замкнутому циклу. Никаких забот. Только кнопки нажимай. — С каждым словом мэр почему-то все больше мрачнел. — Ни в чем отказа нет, приятель. Заводы-автоматы на окраине, под землей, туда не пройти и не проехать, потому как наше вмешательство машинам вовсе ни к чему. Они и так все делают, как надо. Могу тебе и схему показать, — мэр кивнул на стеллажи, — где-то есть она, только искать надо. Да и заче м тебе схема, приятель? Ясно ведь и без схемы.
— А откуда вы здесь? И почему?
Мэр пожал плечами.
— С 3емли, откуда же еще. А почему?.. Видно, кому-то надо было это, я так думаю. Не я же решал. Я что — я сижу вот, газеты читаю. — Он бросил взгляд на небрежно отброшенную газету и стряхнул пепел на пол. — Развлечение. А мэр я по наследству, приятель.
Он замолчал, забарабанил пальцами по столу, а потом тщательно потушил очередной окурок о телефон. Я проследил за тем, как он старательно стирает с телефона черное пятно и машинально спросил, размышляя над его словами:
— А почему без диска?
Мэр удивленно посмотрел на меня.
— У вас там, на Земле, что — телефонов нет?
— У нас окты.
— А у нас телефоны, — равнодушно сказал мэр и опять закурил.
Это был не человек, а какая-то курительная машина. Я уже задыхался от дыма. Пепел летел на стол, на аккуратный костюм мэра, но он, казалось, этого не замечал. Сидел, развалившись в кресле, сощурившись, смотрел на дверь, и курил, курил, курил.
— И газеты еще есть, — сказал он с неожиданной злостью. — Проще простого. Поднял трубку и говори о чем угодно — хоть стихи собственные читай, хоть рассказывай, что и где интересного увидел, кто когда напился, да что делал, да кто с кем переспал — все напечатают, а утром получишь на стол вместе с завтраком. Очень удобная штука. Типография, кстати, прямо под нами. Там тоже одни машины.
Судя по всему, газеты ему чем-то здорово насолило. Может быть, кто-то выставил его в неприглядном виде? А он все-таки власть…
Мэр прикрыл глаза, потер ладонью висок.
— Ладно, иди, приятель. Знакомься, развлекайся. Время еще есть.
Его похоронный тон очень напоминал излияния розового поклонника Агадона и вынудил меня задать еще один вопрос:
— Bpемя — до чего?
— Иди, иди, приятель. Прием окончен.
Общаться со мной он явно больше не собирался, и я не был уверен, что смогу убедить его продолжить разговор.
Я встал и еще раз прикоснулся к нагрудному карману, в котором лежал сложенный вчетверо листок бумаги.
— А где у вас Сад Трех Покойников?
— Вот это правильно, — одобрительно сказал мэр. — Гулять так гулять. В двадцать первом секторе, приятель.
В безлюдном зале я еще раз перечитал записку, которую подсунули под дверь моего временного жилья. Я обнаружил ее утром, собираясь в мэрию, и сразу вспомнил четверку парней на перекрестке и неясную тень на лестнице.
