Она ударила стиснутыми кулаками о землю.
- Оставь... - повторяла она. - Прошу тебя... Оставь...
Эгдех спрыгнул с седла.
- А почему бы и нет? - спокойно спросил он. Она в ужасе застыла. Почему бы и нет, ваше благородие?
Не понимая, она не двигалась с места, пытаясь подавить рвущиеся из горла рыдания.
- Слуги и дворец мне ни к чему, - рассуждал вслух десятник. - Но золото?
Девушка медленно подняла голову.
- Дам тебе столько, сколько захочешь... - прошептала она с безумной надеждой, уставившись неподвижным взглядом в мох. - Слышишь? Сколько захочешь!
- Сколько захочу?..
- Да! Да, я богата... богата, богата... - повторяла она, отчаянно цепляясь за последнюю надежду. - Дам тебе сто... тысячу... десять тысяч...
Внезапно она вскочила и посмотрела на него.
Он внимательно слушал.
- У меня есть дворец... и дом! - лихорадочно повторила она. - Дом продам, дорого продам! Получишь сколько захочешь... Слышишь? Сколько захочешь!
К ее щеке прилипли мелкие листики мха. С покрасневшими от слез глазами, она нервно протянула к нему руки, словно прося ответа.
Десятник чуть улыбнулся - и с этой улыбкой его лицо приобрело совершенно человеческое выражение.
- Похоже, ты меня убедила, госпожа...
Она с трудом сдержала крик радости и облегчения.
- ...но у меня есть еще одно, совсем маленькое желание...
Она застыла, не в силах пошевелиться. Мгновение спустя она... поняла.
- Нет... - в отчаянии прошептала она. - Нет... прошу тебя...
- Не торгуйся со мной, госпожа, - спокойно предостерег десятник. - Даже не пытайся. Твое золото далеко, а мой меч совсем близко...
Застонав, она начала неловко раздеваться. Он смотрел на нее, не скрывая охватившего его желания.
Тройники могли говорить что хотели. Эгдех, однако, был не из брезгливых. А женщины он не имел давно.
Он повалил ее на землю и грубо овладел ею. Она не сумела подавить крика боли и отчаяния.
Когда он встал, она свернулась клубком, дрожа всем телом, прижала руки ко рту, удерживая стоны и тошноту.
- Твоего золота, - внезапно услышала она голос, - мне все равно не получить. Как только ты вернешься в Дартан, ты пошлешь ко мне чиновников Трибунала, а не золото.
В девушке что-то взорвалось.
Она встала, очень медленно и тяжело, потом шагнула к нему и схватила гвардейца за горло.
В первый момент она застала его врасплох. Однако он тут же изо всех сил отпихнул ее коленом в сторону и нанес удар кулаком. Девушка упала, но тут же снова вскочила и без единого звука снова остервенело набросилась на него. Он остановил ее пинком и снова повалил ударом кулака.
Она медленно поднялась. Из разбитого носа и рта текла кровь.
Она бросилась на него в третий раз. Развеселившись, он уже не сбивал ее с ног, а, удерживая на расстоянии, осыпал ударами и пинками.
Наконец ему это наскучило. Когда окровавленная девушка в исступлении снова двинулась к нему, он вытащил меч и отрезал ей грудь, повисшую на лоскуте кожи. Прежде чем смолк ее вопль, он выбил ей острием меча глаз. Потом резанул по рту, потому что хотел, чтобы она улыбалась.
21
Байлей не смог заснуть под впечатлением минувшего дня.
Сначала он видел могучую фигуру Короля Гор. Не зная почему, он возненавидел этого человека с первого же мгновения. После более близкого знакомства Крагдоб оказался прямым и искренним, но первоначальная неприязнь осталась. Потом она снова усилилась...
Басергор-Крагдоб был человеком незаурядным - в этом у дартанца не было никаких сомнений. Однако в чем заключалась эта незаурядность - он не знал. В поведении? Во внешности? В способе говорить, в сообразительности? А может, во всем сразу?
Когда он говорил, казалось, с его губ льется вода. Плавно текли спокойные, тщательно подобранные слова, грудь ритмично набирала воздуха, сосредоточенно смотрели глаза... Он спрашивал и отвечал коротко, во всяком случае - не пространно. Его интересовало, что они делают в этой части Гор, хотя он сразу же предупредил, что если это тайна, то он забирает свой вопрос обратно. К Старцу он относился с неподдельным уважением; к Охотнице - с искренним дружелюбием и признательностью, которые казались Байлею почти неуместными, - ведь эти двое почти не были знакомы. Потом он, однако, понял, что хотя Крагдоб и Охотница действительно до этого не встречались, но многое друг о друге слышали и знали. Теперь он уже иначе смотрел на девушку; конечно, он давно понял, что она известная в Громбеларде личность, однако не предполагал, что личность эта чуть ли не легендарная... Люди из отряда Крагдоба относились к ней с величайшим почтением, доходящим до абсурда: те, кому она наподдавала в стычке, пришли к ней за разрешением - можно ли им теперь говорить, что они сражались с самой Царицей Гор? Дартанец, знавший Громбелард и Тяжелые Горы весьма поверхностно, не мог надивиться подобным церемониям.
Когда Крагдоб узнал, что трое путников направляются в Край, он уже больше ни о чем не спрашивал. Он задал один лишь вопрос: не за Брошенными ли Предметами? Услышав, что нет, он кивнул.
- Рбит был в Крае, - коротко сказал он. - Если бы вы шли за Предметами, - он обратился прямо к Охотнице, - то он их вам бы не отдал. Да и на форпост вы тоже не идете. Рбит был в плохом настроении и сжег его.
Потом они уже больше не говорили о Дурном Крае. Разожгли костер; отряды Рбита и Короля Гор вместе насчитывали несколько десятков, что позволяло чувствовать себя в полной безопасности и пренебречь мелкими средствами предосторожности. Впрочем, как уверял кот, основываясь на донесениях разведчиков, все вокруг было совершенно спокойно.
Басергор-Крагдоб неожиданно продемонстрировал свой талант рассказчика. Сидя у костра, он развлекал своих новых друзей одной красочной историей за другой. Байлея удивила необычная скромность, а возможно, и скрытность великана: он ни разу не упомянул о собственных подвигах. Вокруг костра возникла безмятежная, дружественная атмосфера. К огню присели несколько человек Крагдоба, которые приняли участие в беседе, добавляя свои подробности и время от времени весело смеясь. Вся эта компания совсем не походила на бандитов, скорее на отлично обученных солдат.
Байлей довольно быстро сориентировался, кто из людей Короля Гор имеет вес. После командира самым главным считался кот Рбит. Байлей пару раз видел в Бадоре котов-воинов, но этот был исключительным созданием. Он держался пренебрежительно и свободно, как и подобает высокорожденным. Говорил всегда мало и по делу. Дартанец заметил, что Рбит и Каренира хорошо знакомы, и, судя по всему, довольно давно. В их отношениях сквозили какие-то далекие, неприятные воспоминания, связывавшие их печальной тайной.
Делоне, щуплый молодой человек, с необычайно красивым и дерзким лицом забияки и искателя приключений. Именно ему Байлей проиграл поединок на мечах. При первой же возможности молодой разбойник подошел к дартанцу, выражая ему свое уважение и признательность. Он прямо дал ему понять, что считает его настоящим мастером и что за время короткой схватки успел оценить талант противника. Они договорились о бескровном поединке, утром.
В разбойничьем отряде были и две женщины. Одна из них упорно искала глаза Байлея, настолько демонстративно, что тот в конце концов наклонился к сидевшему рядом разбойнику (тому самому, который свалил Карениру дубиной) и спросил, как ее зовут. Разбойник чуть улыбнулся, смерил его взглядом и сказал:
- Это Арма, моя старшая сестра. Но она, дартанец, видит только одного, зато очень крупного мужчину.
