хочет что-то сказать. Но слова Карми они восприняли как насмешку.
- Эй ты, не смей касаться имени Арзрау грязным языком!- закричал один, а Карми облегченно вздохнула: это точно были арзраусцы. Шансы выкрутиться невредимой увеличивались.
- Перед Атулитоки я была гостьей принца Арзрау,- спокойно и громко произнесла Карми. Это заявление поставило Карми в довольно двусмысленное положение. С одной стороны, объявление человека гостем в Арзрау равносильно признанию его родственником; эти узы обычно сохранялись на всю жизнь. С другой стороны, принц Арзрау не мог объявить гостем человека в хокарэмской одежде - а значит, хокарэми позволила себе вероломный обман. Не удивительно, что утверждение девушки возмутило арзраусцев.
Карми же маленькими глоточками прихлебывала из чашки.
- Постыдилась бы признаваться в бесчестном обмане,бросали ей горцы укоры, которые ее вовсе не трогали.
Карми, выдержав паузу, чтобы ранее сказанное утряслось в головах арграусцев, добавила:
- Арзравен Паор испытывал ко мне нежные чувства.
Эти слова и подавно взбеленили арзраусцев; Карми даже подумала, что слегка переборщила.
- Ты решила, что принц Паор подтвердит твое вранье?кричали ей.- Сейчас он скажет, что с тобой делать.
- Он здесь?- спросила Карми. Она впервые подняла глаза. Паор с двумя спутниками был еще далеко; он приближался неспеша, Карми показалось, он не очень уверенно сидит в седле - что для миттаусца довольно странно. 'Он ранен,догадалась Карми.- Не удивительно, что его сородичи такие возбужденные.'
Она неторопливо поставила чашку на низенький столик рядом с собой и встала.
Арзраусцы подались в стороны, освобождая дорожку между ней и принцем.
- Здравствуй, Паор,- сказала она.- Узнаешь?
Он замер. Конечно, он узнал ее - даже в грязномй обтрепавшейся одежде. Но появление девушки было слишком неожиданным.
- Ты дух или человек?- спросил он осторожно.- Я слышал - ты умерла.
- Я обманула их, Паор,- усмехнулась Карми.- Ты же знаешь, я отпетая обманщица...
Паор с помощью рослого воина спустился с коня.
- Где это тебя так потрепали?- поинтересовалась Карми. Паор махнул рукой и, приблизившись, по миттаускому обычаю ткнулся губами в ее щеку. Карми ответила тем же; потом, взяв его за руку, подвела к кошме, на которой только что сидела. Паор стоял, пока она не села.
- Расскажи сначала о себе, госпожа моя,- попросил он.- Почему ты в этой одежде?
- Я украла ее, Паор,- смеялась Карми.- Удобная одежка, чтобы шляться по Майяру; но, как оказалось, она вовсе не для Пограничья. Мне пришлось поволноваться, брат мой. Ведь миттаусцы не любят людей в такой одежде и убивают всякий раз, когда имеют преимущество.
- Нет,- качнул головой Паор.- Полгода назад мы встретили здесь хокарэма и не тронули его.
- Ты о чем?
- Он назвался твоим хокарэмом, госпожа. Такой невысокий красивый парень...
- Маву,- кивнула она.- А ведь я приказывала ему оставаться в Тавине. Плохо меня слушались слуги, Паор, хорошо, что сейчас некому мне перечить. Но где ты получил рану, брат? Расскажи, я умираю от любопытства.
(Толпа арзраусцев, убедившись, что у Паора с Карми дружеские отношения, успокоилась и занялась своими делами. Позаботившись о лошадях, часть из них принялась за приготовление обеда, другие взялись помочь монахам в строительстве. Старый монах, как прежде Карми, предложил Паору свое мятное питье. Развлекать же гостей не было необходимости, и монах застыл молчаливой статуей, неподвижность которой нарушалась лишь завораживающе- быстрым движением пальцев, перебирающих четки.)
- Я думал, ты умерла,- сказал Паор.- Я решил отомстить за тебя Майяру.
Карми усмехнулась. Паор заметил и горячо сказал:
- Конечно, я не мог затевать войну или хотя бы устроить набег на Горту или Ирау. Но я бросил клич, что собираюсь выкрасть из Колахи-та-Майярэй Миттауский меч, и эти люди,- он повел рукой вокруг,- составили мой отряд.
- Миттауский меч?- подняла брови Карми.- Ну, брат ты мой, вот глупость. Не так уж это и легко.
- Я решил выкрасть меч и убивать им майярских принцев,- упрямо сказал Паор.
- Всех сразу?- засмеялась Карми.
- Я бы выслеживал их по одному.
- Умеешь ты, Паор, ставить себе задачи,- качнула головой Карми.- Не обижайся, я не смеюсь над тобой, но цели, которые ты поставил себе недостижимы. Подумать только: выкрасть меч и убивать им принцев! Это ребячество.
- Я не шучу.
- Ох, какой ты серьезный,- засмеялась Карми.- Это от раны, наверное. Я ведь не ошибаюсь, из Колахи ты привез не меч, а рану?
- За нами гналось пол-Майяра,- похвастал Паор, тоже рассмеявшись.- А остальная половина ждет нас на перевале. Но мы схитрили - свернули на сургарскую тропу и разобрали за собой овринги.
- Забавно,- проговорила Карми.- Вовремя меня сюда принесло. Я ведь тоже по этой тропе шла. Припоздай я - и пришлось бы мне делать круг через Миттаур и Саутхо.
- Так ты из Майяра пришла?
Карми кивнула.
- Что ты там так долго делала?- удивился Паор.- За полгода сюда от Ваунхо можно на коленях приползти.
- Мне незачем было спешить в Сургару,- кротко ответила Карми.- А теперь дела тут появились.
- А,- догадался Паор.- Ты, наверное, искала способы отомстить своим врагам? Скажи, кого убить, я сделаю.
- Я уже убила Горту,- медленно произнесла Карми.Только удовольствия мне это не доставило. Мстить я не буду, Паор. Горту, понимаешь ли, мне жалко. Он мне нравился, Паор. Он всегда был честен и приветлив со мной. И всегда говорил со мною так, как будто за мной стояла какая-то могущественная сила. А я, дура, слишком поздно поняла, что это за сила. И уж если бы я вздумала мстить, то в последнюю очередь - Горту. Хотя...- она невесело улыбнулась,- у меня возникали мстительные мысли, когда я была у Марутту. Но нет, Паор, мстить я не буду. Послушай-ка, брат,- она решила переменить тему, ибо пришли арзраусцы и принесли еду.- Прилично ли мне есть рядом с тобой?- она обвела взглядом рассаживающихся вокруг горцев.- У вас в Миттауре женщинам не место за мужским столом.
- Ты моя гостья, - напомнил Паор.- А что касается этого обычая, то у нас считается, что если мужчина будет есть за одним столом с женщинами, он и меч будет держать в руках, как женщина. Однако я этого не опасаюсь - я знаю, ты хорошо фехтуешь.
- Ты льстишь мне,- возразила Карми.- Меч тяжел для меня. Мое оружие - это хокарэмская лапара. Вот чего мне не хватало, когда я прогуливалась по майярским дорогам.
Паор неожиданно сказал:
- Тибатто, прошу, подари госпоже свой трофей.
Невысокий седой арзраусец без слов встал, приблизился и положил перед Карми лапару старинной гортуской работы с клеймом мастера Тхорина-аро, которое, как говорил когда-то Стенхе, хокарэмы называют 'жуком'. Лапары-'жуки' были в Майяре наперечет; каждая, как и хороший меч, делалась годами, проходя в процессе обработки множество операций, придающих железу почти невероятные качества. 'Жуки' бывают двух разновидностей:'твердые' и 'мягкие'. Мягкой называется длинная упругая лапара, которая, будучи согнутой в кольцо, распрямлялась и оставалась такой же прямой, как и прежде. Твердые не отличаются подобной гибкостью, но зато от ударов по такой лапаре ломаются мечи. Стенхе утверждал, что двух этих лапар - тведой и мягкой - достаточно, чтобы чувствовать себя вооруженным в любой ситуации.
Лапара, которую отдал Карми Тибатто, была из разряда твердых.
- Это очень дорогое оружие,- сказала Карми, подняв глаза на воина.- Могу ли я как-то отблагодарить тебя?
- Ты гостья принца,- ответил Тибатто.- И, кроме того, госпожа, в Арзрау это не оружие, а боевое отличие. Оружие - это меч.
