Карми вздохнула, не желая опять ввязываться в споры.
- Ладно,- мрачно проговорила она.- Займемся делами. Закажи восемнадцать поминальных колокольцев для погибших в лагере Праери.
- Какие имена на них выгравировать?- без удивления спросил Малтэр. Карми достала из бюро вощеную дощечку и быстро написала стилом имена. Малтэр взял дощечку, прочитал и положил на стол, ожидая дальнейших распоряжений.
- Там в долине у озера обосновалсь миттауские монахи,- сказала Карми.- Так что ты пошли туда кого- нибудь учтивого, не задиристого; пусть развесит колокольцы вокруг кургана.
- Кургана?- переспросил Малтэр.
- Да, монахи похоронили мертвых по своему обычаю.
Малтэр поднял брови, собираясь уточнить.
- Нет,- качнула головой Карми.- Перезахоранивать не надо. Только развесить колокольцы. И еще надо передать Павутро, чтобы оплатил мой подарок монахам.- Карми рассказала о статуе какого-то бога, заказанной интавийскому скульптору(Малтэр, у которого возникли какие-то возражения чисто религиозного свойства, решил все-таки промолчать).- Далее.- вспоминала Карми,- пошли кого-нибудь в гортуский Лорцо заплатить оружейнику Горахо за саутханский нож две дюжины золотых. Причем прошу тебя запомнить, что покупала нож не сургарская принцесса, а некая Карми.-(Малтэр принял к сведению).- И наконец, самое главное,- сказала Карми.Мне нужно десять локтей золотой парчи и Руттулов плащ из золотых тохиаров. Парча, кажется, была у меня в сундуке, а вот плащ... Что ты мнешься? Небось сплавил уже куда?
- Пришлось подарить его Марутту,- признался Малтэр.И сервиз для ранаги-кори тоже.
- Сервиз?- удивилась Карми.- Зачем он Марутту? Что он будет с ним делать? Пить вино из расписных чашечек?
- Сервиз немало стоит,- пояснил Малтэр.- Марутту его поставит в буфетный шкаф, запрет и изредка будет показывать особо знатным гостям. Но где сейчас взять плащ, не приложу ума,- продолжал он.- Серых тохиаров, обычных, много, конечно, но и ценности-то в них...
Карми подошла к сундуку, где хранила меха, и начала вываливать все на пол.
- А где мой плащ из золотых лисиц?- вспомнила она.
- Госпожа,- решился напомнить Малтэр.- В нем тебя увезли зимой.
- Ах, чертовщина!- воскликнула Карми.- Как некстати!
- Вот выдра,- указал Малтэро.- Очень хороший мех.
- Выдра?- преспросила Карми.- Ну-ка посмотрим, не пожрала ли моль...- Они вдвоем внимательно рассмотрели мех.
- Прекрасно,- сказала Карми.- Выдра ничуть не хуже тохиаров или лис, правда, смотрится не так роскошно, но...
Она вдруг решила, что на нее напал приступ болтливости, и замолчала. В молчании она разыскала кусок золотой парчи и, развернув, оценила - не слишком ли легкомысленный рисунок. Плащ и ткань она старательно сложила и положила на тахту.
- Какие-нибудь еще указания?- спросил Малтэр.
- Послушай-ка, а кто тебе готовит? Твой кухарь или Руттулов?
- Руттулов,- отозвался Малтэр.
- Тогда пойдем разбудим его,- сказала Карми.
- Ты думаешь, кто-нибудь в доме спит?- спросил Малтэр.- Я думаю, в Тавине сейчас спят лишь малые дети.
- Да,- согласилась Карми.- Уж нашумела я нынче.
Она спустилась в кухню, к ужасу Малтэра по-свойски заговорила с кухарем, попросив его приготовыить жареное мясо по-марнвирски, 'летний суп' и 'деревенский салат' со сметаной. Кухарь с готовностью заверил ее, что все будет сделано должным образом.
Карми попила сливок, поболтала с кухонной прислугой и вняла, наконец, умоляющим взглядам Малтэра. Она опять поднялась наверх, снова в Красную гостиную.
- Утро уже,- молвила она, подходя к окну.- А в городе шумновато, однако.
- Еще бы, ведь ты вернулась,- проговорил Малтэр. Карми слушала внимательно, и он решил, наконец, выговориться.- В городе назревает бунт,- сказал Малтэр.- Горожане мною недовольны. Планы строятся глупейшие. Хотят перебить майярский гарнизон на Лесном мысу, да и вообще перебить всех чужаков в Сургаре.
- А у кого в руках Ворота Сургары и устье Вэнгэ?быстро спросила Карми.
- В том-то и дело, что у майярцев,- в сердцах бросил Малтэр.- Они сомнут Сургару в два счета. Раз, два - и мы опять вернемся к последним дням прошлого года. Но я совсем не уверен, что смогу удержать Тавин. Меня сметут. А тут еще ты.
- Что - я?- отозвалась Карми.
- Ходили слухи в городе, что тебя тайком убили, и я этому убийству помогал,- рассказал Малтэр.
- А,- догадалась Карми.- Поэтому-то город и переполошился, когда я объявилась здоровехонькой.
- С чего бы это в Тавине такая любовь к тебе?- спросил Малтэр.- Я живу в Сургаре побольше тебя, однако считают меня майярцем, а ты здесь - своя.
- Ты в Сургаре жил, а я выросла,- ответила Карми.Они знают меня чуть ли не с пеленок. Но... послушай-ка, Малтэр, а о Сауве какие-нибудь вести были?
- Его убили в Саутхо,- отозвался Малтэр.- Глупо получилось. Сидел бы там тихо, не горячился - никто его не тронул бы. А он договоры начал вспоминать...
- Странно,- откликнулась Карми.- А я-то думала, что Сауве - человек очень сдержанный.
- Да,- согласился Малтэр.- Но иногда его прорывало. Руттул иной раз этим пользовался. Соберемся, поссоримся, раскричимся - потом, когда остынем, начинаем думать...
Малтэр осекся. У Карми окаменело лицо; разговор о Руттуле был слишком болезненным для нее, и Малтэр искренно обрадовался, когда слуги доложили, что заказанный завтрак подан.
За завтраком Карми снова оттаяла; с удовольствием съела холодный 'летний суп', в то время как Малтэр с недоумением водил ложкой в серебряной миске с холопским кушаньем. При виде мяса он оживился и съел его с аппетитом, опять-таки с недоумением разглядывая салат по-деревенски. Карми уделила внимание и мясу, и салату. Мясо она ела, как было заведено в доме Руттула, ножом и вилкой; Малтэр обходился без вилки, отрезанные куски он брал руками, и это получалось у него настолько изящно, что Карми засмотрелась.
После завтрака, раздав похвалы поварам, Карми сказала Малтэру, что ей захотелось спать.
- Последнее время я сплю, когда хочется,- объяснила Карми.- Да и в ближайшем будущем мне придется ночью не спать. Так что... Я вздремну, а к вечеру ты меня разбуди.
В ее спальне ничто не напоминало о случившихся за последний год событиях. Карми разделась, села на мягкую кровать и провела ладонью по льняному летнему покрывалу. Как давно ей не доволилось спать в белой, неправдоподобно чистой постели! 'В лебедях',- приговаривала когда-то нянька, укладывая маленькую принцессу спать в эту постель.
'Что ж, посплю напоследок 'в лебедях', вероятно, не скоро еще доведется...'
Она отвыкла от простыней, пахнущий мыльным корнем и лавандой. Она отвыкла спать раздевшись. ОНа отвыкла чувствовать себя свободной, и ей приснилось, что она идет по Майяру голая, а все встречные указывают на нее пальцами и смеются...
Карми с усилием вырвалась из неприятного сна и села в постели. В комнате было душно; может быть, эта духота и вызвала острое чувство стыда и незащищенности.
Она встала и опять натянула розовое платье. Подошла к туалетному столику и распахнула створки, открывая зеркало.
'О небеса,- вздохнула она, изучая свое отражение.- Да ка же меня еще люди узнают? Я бы себя не узнала'.
Совсем другая девушка, вовсе не прежняя Сава смотрела на нее; чужая, с непривычной прической, но - как отметила Карми - куда красивее той, прежней. Правда, сходство с хорошеньким мальчиком увеличилось, но увеличилось и своеобразие ее внешности.
'Надо бы посмотреть на себя в хокарэмской одежде',подумалось Карми.- А пока надо бы чем-нибудь
