разглядеть... но перед глазами поплыл туман...
- ...ты знаешь? - услышал он голос Ниррена, который как раз потянулся к его бокалу, чтобы подлить вина. Ронин снова прокашлялся и закрыл бокал рукой.
- Все. Мне хватит, - хрипло выдавил он.
Ниррен рассмеялся:
- Пожалуй, ты прав. Нельзя надираться в такую рань.
Он закрыл графин пробкой и убрал его в буфет.
- Ты мне не ответил.
- Насчет чего?
- Ты знал, что Джаргисс - мой второй саардин?
- Нет, я...
- Это достаточно редкий случай. Не многие умудряются благополучно сменить саардина и остаться при этом в живых.
Взор Ронина по-прежнему застилала какая-то странная пелена.
- Но ты все-таки умудрился.
- Да, но мне здорово повезло. Джаргисс узнал обо мне, о моей ситуации. И сам меня нашел.
- А кто был первым?
- Дхарсит.
Ронин вспомнил давешнего чондрина. Его восковую бледность. Белый шрам через щеку от глаза. Черные с золотом нашивки. Он рассказал Ниррену об инциденте.
- Каков саардин, таков его чондрин, - невозмутимо отозвался Ниррен. Ничего удивительного. Военных они вообще ни во что не ставят. Это люди Фрейдала.
- Но ведь он такой ярый традиционалист.
- Да, но это не имеет значения. Он их просто использует. Когда он с ними покончит... людей Дхарсита он первым двинет в бой, и они все погибнут... он разом избавится и от саардина, и от чондрина.
- Я сегодня имел с ним беседу. Фрейдал посылал за мной.
Ниррен замер.
- Нет, кроме шуток?
Тон его был безучастным и ровным, но Ронин быстренько соотнес напускное безразличие друга со всеми последними событиями и понял, что Ниррен встревожился не на шутку.
- То ли он просто перестраховывается, то ли действительно есть у него к тебе интерес. - Ниррен нахмурился. - Не нравится мне все это.
- Я там кое-что видел в секторе безопасности. Там была комната, а в комнате даггамы изучали какую-то штуку, разложенную на столе. Толком я ничего не успел разглядеть, но теперь я уверен. Это была карта.
Ниррен вдруг посерьезнел.
- А ты не мог ошибиться?
- Нет.
- Замечательно. Еще что-нибудь можешь вспомнить? Какие-нибудь подробности на карте...
Ронин покачал головой.
Ниррен присел на диван, но тут же вскочил.
- Пойдем, - сказал он. - К Джаргиссу.
- Вообще-то я думал заняться делами.
Они уже были у двери. Ниррен знал, что на Ронина давить нельзя.
- Хорошо. В другой раз.
- Да, - кивнул Ронин. - В другой раз.
У него ранено плечо. Так что есть повод пойти к Сталигу, не привлекая нежелательного внимания. Пусть себе докладывают Фрейдалу - на этот счет Ронин не беспокоился. В дверях он столкнулся с Сиррегом. Тот как раз выходил из апартаментов целителя. Его оранжево-коричневая рубашка была заляпана кровью, а рука забинтована у запястья.
- Ронин. Рад тебя видеть.
У него были светлые волосы, квадратное лицо, темные глаза под длиннющими ресницами. Прямой и открытый взгляд.
Сиррег нахмурился и покачал головой.
- Я слышал о том, что случилось на Сехне. И куда мы катимся? Подраться на Сехне - подумать только!
- А с тобой что случилось? - спросил Ронин, показывая на его забинтованную руку. У него не было ни малейшего желания обсуждать драку. И тем более - в коридоре.
Сиррег скривился и коротко хохотнул:
- Да так, пустяки. Сувенирчик на память от одного меченосца Дхарсита. Ты бы видел, как я его обработал.
- На тренировке?
- Нет, в коридоре... внизу. Привычное дело - досадное неудобство и не более того. - Он опять покачал головой. - Но чтобы подраться на Сехне! Хотел бы я это увидеть своими глазами. Ниррен неплохо устроился. Сидит где хочет. А мы, меченосцы, сидим как пришитые за своими столами... Ты его, кстати, не видел еще в эту смену?
- Мы только что с ним расстались - он собирался пойти повидаться с Джаргиссом.
- А-а. Ну ладно. - Сиррег помахал здоровой рукой и вышел.
Когда Ронин вошел, в приемной у Сталига сидела какая-то нира. Она была ни хороша, ни дурна: короткие каштановые волосы, лицо все в морщинах, как спелый овощ. Она без стеснения уставилась на Ронина.
- Мне нечасто доводится видеть настоящего меченосца. - Голосок у нее был писклявый и резкий. - Потому что я работаю в самом низу. На восемьдесят пятом уровне.
Ронин в первый раз в жизни встретил человека, который живет так низко.
- Там такие машины громадные... ты себе даже представить не можешь какие. Нет, правда.
Нира погладила себя по ноге, и тут Ронин заметил, что ступня и подъем у нее забинтованы.
Она перехватила его взгляд.
- Да вот попала в одну из них. Мороз их всех раздери, как больно! Она передернула плечами. - Мы работали на воздушной машине... такая старая, ну ты знаешь, одна из первых. Еще до того, как мы приступили к работе, нас предупредила, что там, внизу, очень скользко. Чтобы мы были осторожнее. Но я все-таки поскользнулась, упала на раскаленный металл и... - Лицо ее перекосилось. - О, это было ужасно. Нога попала в машину! Они почти целую смену решали, что со мной делать и как меня вытащить. - Не глядя на больную ногу, нира потрогала ее чуть выше повязки. - Через какое-то время я вообще перестала что- либо чувствовать. И когда кто-то сказал, что надо послать за доктором, чтобы он мне отрезал ногу, мне было уже все равно. Они боялись повредить машину, потому что мы до сих пор не знаем, как она действует. Мы знаем только, что она работает и не дает нам погибнуть. - Лицо ее вдруг озарилось блаженной улыбкой. - Но они все же сумели вытащить ногу, правда, сломав мне лодыжку. И все закончилось хорошо.
В приемную вышел Сталиг и помог женщине пройти в операционную. Уходя, она обернулась и долго смотрела на Ронина, пока не скрылась за дверью. Он никогда не разделял презрительного отношения других меченосцев к нирам и ученым. И к рабочим, кстати, тоже. Они же не виноваты, мороз побери... и кто-то же должен был...
Его размышления прервал Сталиг, позвав его из кабинета. Из операционной было несколько выходов, и по какой-то для него самого непонятной причине Ронин был рад, что нира ушла через другую дверь. Ронин прошел в кабинет к целителю, обогнув овальную казенную плиту посередине операционной. Оранжевый нет ламп отражался от ее отполированной до блеска поверхности и покатых граненых боков, причем блики падали так, что на секунду Ронину показалось, что плита залита кровью, стекающей в узенькие желобки и струящейся по боковым граням красной густой паутиной. Он моргнул, пытаясь отогнать видение, и снова взглянул на плиту. Светлый серо-розовый камень с белыми прожилками под мрамор. Ронин медленно двинулся мимо высоких шкафов в кабинет.
Здесь по-прежнему царил беспорядок. Сталиг сидел на кушетке и сортировал таблички.
