ребенка. Дальше держать его в неведении просто нечестно.
Но когда Пенни вернулась в спальню, Ника там не было. Слишком взбудораженная, чтобы вернуться в постель, Пенни натянула джинсы и майку и отправилась на поиски. Тревожные мысли, не отставая ни на шаг, следовали за ней. Почему она никогда не переставала желать того, чего Ник просто не в состоянии ей дать? Почему шла на поводу у своих чувств? Почему обманывала себя, говоря, что достаточно сильна для того, чтобы провести еще одну, последнюю ночь с Ником? Эта ночь снова поселила в ее душе полную неразбериху. Эта же ночь убедила Ника в том, что ее устроит и секс, если она не может заполучить любимого иным способом. А Ник, всегда остававшийся дельцом, не мог не воспользоваться плывущей ему в руки удачей.
Вместо того чтобы распускать нюни ей следовало бы просто взять одну из тяжелых бронзовых ламп, украшающих холл, и дать ему по голове! Пенни дошла уже до точки кипения, когда увидела полоску света, выбивавшегося из-под двери библиотеки. Немного помедлив, она вошла. Ник стоял у окна с бокалом бренди в руке, распахнутый темно-зеленый халат открывал слегка поросшую шелковистыми волосами груда, подбородок покрывала темная щетина. Пенни еще никогда не видела мужа таким.
— Иди спать! — бросил он.
Хотя свет настольной лампы под абажуром оставлял в тени лицо, Пенни сразу почувствовала напряжение Ника и остановилась в нескольких футах от него. Под загорелой кожей обозначились желваки, опасный огонь мелькнул в его глазах прежде чем он опустил ресницы.
— Хоть раз сделай, как я прошу! — проскрежетал Ник, едва сдерживая гнев.
Отступив на шаг, Пенни с искренним изумлением посмотрела на него.
— Тебя-то что так злит? Ведь не я затеяла эту история с Люси!
— Моя злость родилась не вчера. Не было никакой «истории» до тех пор, пока ты не вбила себе в голову, что влюблена в меня!
Эта внезапная атака заставила Пенни побледнеть.
— Пока не женился на тебе, я видел только твою молодость и беззащитность. Я и не догадывался, как далеко ты способна зайти ради того, чтобы получить желаемое! — Горящий гневом взгляд впился в ее лицо. — Мне нужно было пресечь в корне первую же твою попытку опутать меня! Но я боялся тебя обидеть. А ты играла на этом…
— Нет… — Пенни сделала неуверенное движение рукой. — Не преднамеренно…
— Я думал, что ты славная и совершенно безобидная. — Ник издал горький смешок. — А ты прошлась по моей жизни словно вражеский танк!
Пенни потрясенно застыла на месте. Ник отбросил всю свою сдержанность и впервые заговорил о себе! Гнев и горечь, звучавшие в его словах, потрясли ее.
— Я пьян… — мрачно подтвердил Ник, словно отвечая на невысказанный вопрос.
Ник — пьян? Это поразило ее еще больше. Он не выглядел пьяным, но ему явно недоставало обычного холодного самообладания. Он сравнил ее с вражеским танком. Пенни попыталась улыбнуться, но не смогла. Потрясение было слишком сильным, а внутри нарастало еще и чувство вины.
— Ни один мужчина не остался бы равнодушным к тебе той зимой. — Прищуренные черные глаза смотрели на нее с нескрываемым осуждением. — Ты была очень хороша. Я всегда осознавал твою привлекательность, но старался сохранять дистанцию.
— Ник, я не зн…
— Я пошел против воли отца, снова сведя тебя с матерью. И что я получил в награду?
При этом странном вопросе у Пенни ёкнуло сердце.
— Один паршивый поцелуй, который привел к тому, что мне пришлось жениться, — проскрежетал Ник, побледнев от ярости при воспоминании об этом.
— Пожалуйста, не говори больше ничего, Ник! — в отчаянии взмолилась Пенни. — Если бы можно было повернуть время вспять и все исправить, я бы сделала это… Поверь мне! Я была просто одержима тобой и не могла ни справиться с этим, ни понять, насколько эгоистична.
— Ты дождалась, пока я получил сотрясение мозга, — сквозь стиснутые зубы продолжил Ник. — А потом залезла ко мне в постель, когда я спал. Насколько низко могут пасть женщины!
Полными слез глазами Пенни смотрела на ковер. Ее былое поведение в восприятии и изложении Ника казалось еще более непростительным. Однако после той ночи она судила себя не менее сурово. Именно поэтому и уехала.
— А когда я наконец решил сказать тебе, что ни одна женщина не удержит меня при помощи секса, что сделала ты? — рычание Ника понизилось до шипящего свиста.
— Единственное, что могла сделать — я ушла, — убито проговорила Пенни.
Этот ответ заставил Ника содрогнуться.
— Ты ушла, — срывающимся голосом повторил он. — Ты не просто ушла!
Пенни изумленно посмотрела на него.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты оставила письмо, в котором сообщила, что не можешь жить без меня, а потом словно растворилась в воздухе! — выпалил Ник ей в лицо, буквально уничтожив Пенни силой своего гнева.
— И что здесь такого?
— Что здесь такого?! — с недоверием выдохнул Ник, распространяя вокруг себя волны черной злости. — Я подумал, что ты побежала топиться! Я прочесал сетью это проклятое озеро, я заставил спуститься на дно водолазов!.. Если ты засмеешься… если ты засмеешься… — хрипло предостерег ее Ник.
Но Пенни уже представила, какую тревогу должен был испытывать Ник, чтобы предпринять столь беспрецедентные поиски. Нет, ей совсем было не смешно.
— Тебе даже в голову не пришло, что я могу волноваться за тебя. Тебе даже в голову не пришло хотя бы раз за все эти месяцы позвонить мне и сказать, что с тобой все в порядке!
Резко отвернувшись от нее. Ник швырнул бокал с бренди в камин, где тот с грохотом разлетелся на мелкие кусочки.
Глубоко потрясенная Пенни не могла оторвать глаз от сверкающих осколков.
— Я… я не думала…
— Ты никогда не думаешь. Ты живешь так, словно каждый твой день — последний. Ты не оглядываешься назад, ты не заглядываешь вперед, ты просто поступаешь в соответствии со своими чувствами, — ледяным тоном заявил Ник, явно растерявший свой пыл.
Пенни, мертвенно бледная, стояла, согнувшись под тяжестью обвинений, которые обрушил на нее Ник. Безответственная, эгоистичная, легкомысленная. Ей, казалось, не было оправдания. Она бросилась ему на шею. Она позволила ему жениться на себе, в то время как могла попытаться убедить мать не выполнять свои угрозы. За короткое время их совместной жизни она так и не смирилась со своим очевидным поражением. Но, как это ни удивительно, в глазах Ника, похоже, самый страшный ее грех — это то, что она исчезла.
— Иди спать… Уже три часа.
Пенни так и не сказала ему об Алане… Теперь необходимость сообщить ему о сыне казалась ей сродни смертному приговору. Если он и не возненавидел ее еще, то находится на волосок от этого. Пенни поняла, насколько терпимо относился к ней Ник. А терпение не являлось его врожденной добродетелью. На самом деле было просто непостижимо, почему он, при своей репутации, позволил какой-то девчонке причинить себе столько хлопот…
— Да, вот еще что, — ровным тоном произнес Ник, прервав ее размышления. — Я говорил о покупке дома для тебя здесь… Это был дурацкий порыв, и я прошу прощения за то, что сделал столь необдуманное предложение.
Пенни чувствовала себя так, словно получила пощечину. Его извинения были, несомненно, искренними. Очевидно, один внимательный взгляд на катастрофические последствия их совместной жизни излечил его от малейшего желания продолжать отношения с ней в какой бы то ни было форме. И Пенни никак не могла его в этом винить.
Ник смотрел, как Пенни покидает комнату, словно бы ничего не видя перед собой, и гадал, почему ему не стало легче. Почему вдруг почувствовал себя одним из тех, кто способен обидеть ребенка или животное. Он спрашивал себя, почему ему, которому свойственно в высшей степени круто обращаться с
