Этот замечательный успех наших войск позволил антифашистским силам Румынии осуществить 23 августа вооруженное антифашистское восстание и с помощью Советской Армии сбросить фашистскую власть Антонеску, направив Румынию по новому пути развития.
Крупная операция советских войск, имевшая исключительно важные военно-стратегические и военно- политические последствия, была блестяще осуществлена под руководством маршалов Малиновского и Толбухина и благодаря беспримерному героизму советских бойцов и командиров. Достойный вклад в эту победу внесла и 12-я штурмовая инженерно-саперная Мелитопольская бригада.
Утром 20 августа на всю глубину главной оборонительной полосы противника обрушился артиллерийский удар страшной силы. На каждом километре участка прорыва одновременно вели огонь 240-243 орудия и миномета всех калибров. Авиационную обработку позиций противника вела 17-я воздушная армия.
Бойцы и командиры 37-й и 46-й армий, наносивших главный удар с днестровского плацдарма, все, как один, поднялись на штурм и прорыв сильно укрепленных вражеских позиций.
До этого времени, в ночь на 20 августа, подразделения и части 12-й бригады проделали 110 проходов, в том числе 11 для танков, в полосе наступления пяти дивизий. Проходы проделывались под непрекращавшимся огнем противника. Передний край постоянно освещался ракетами, и буквально каждая пядь земли поливалась плотным пулеметным огнем. Однако, несмотря ни на что, проходы были подготовлены за час до штурма, что обеспечивало одновременный ввод в действие всех боевых порядков наших наступающих соединений и успех общего наступления.
Личный состав 12-й штурмовой бригады выполнял свой воинский долг самоотверженно, не щадя жизни. Отделение младшего сержанта Владимирцева успешно выполнило задачу по проделыванию проходов в минном поле и заграждениях противника и возвратилось в свою роту. Но оставалось сделать самую тяжелую и самую опасную работу - разминировать участки, расположенные почти на самых брустверах вражеских траншей.
- Кто добровольно выполнит эту задачу? - спросил командир роты.
Согласились все бойцы роты - коммунисты, комсомольцы, беспартийные. Но на задание командир роты отобрал только четырех комсомольцев.
...Комсомольцы подобрались к брустверу траншей противника и стали искать мины врага. На фоне неба виднелось очертание ствола вражеского пулемета, который можно было схватить, подняв руку. Но комсомольцы бесшумно продолжали искать и снимать мины.
И вдруг застрочил немецкий пулемет... Вражеской пулей был сражен рядовой Газа. Трое продолжали работу, Затем погибли Акил Беков и Гасанов. Остался один Федоренко. Он понимал, что время уже истекает, а проход пока не сделан. Значит, приказ еще не выполнен. Федоренко продолжал обезвреживать мины, но, когда вынул последнюю, вражеская пуля настигла и его.
Поднявшиеся вскоре в атаку бойцы нашли его, истекающего кровью, с миной в руке. Подвиг и самопожертвование четырех героев-комсомольцев обеспечили успешную атаку наших подразделений на этом участке.
В ночь перед атакой воины-саперы 12-й штурмовой бригады проделали 52 прохода в минных полях противника. Наши потери в эту ночь оказались большими - 54 убитых и раненых.
Помню, в ночь на 20 августа младший сержант Прокофьев, потерявший сына в битве под Сталинградом, трижды ходил к переднему краю обороны противника, проделывая проход. Обезвредив последнюю мину, он освободил проход от проволочного заграждения и на рассвете двинулся к своим. В этот момент противник открыл огонь из пулемета.
Прокофьев пригнулся, затем замахнулся связкой гранат - и вражеский пулемет умолк. Вернувшись к своим, Прокофьев сел и закурил...
Атака была в самом разгаре. Неожиданно группа пехотинцев остановилась перед проходом. В несколько прыжков Прокофьев оказался Перед ними и, крикнув 'Коммунисты, за мной!', бросился вперед. Пехотинцы последовали за сапером.
Рядовые Баринов и Грачев во главе с сержантом Марятовым из 57-го штурмового инженерно-саперного батальона проделали проходы перед 189-м стрелковым полком и сопровождали его наступление. По сигналу атаки они первыми прошли через проходы и стремительно бросились вперед. Первым достиг траншеи противника сержант Марятов и, не останавливаясь, двинулся дальше. Когда ранили знаменосца, Марятов подхватил знамя и под градом пуль и осколков прорвался к высоте 151,7, где водрузил знамя. Цепи наступавших ускорили движение. Саперы были впереди. Получив ранение в ногу, рядовой Баринов продолжал наступать. К саперам присоединились четыре пехотинца, и они первыми вышли на окраину села Фантина-Маскуй.
Видя, что их мало, враг бросился в контратаку, по наши бойцы удержались до подхода атакующей цепи. В этом бою сержант Марятов уничтожил 12 гитлеровцев, Грачев - 10, а Баринов - 7.
Для уничтожения окруженной группировки противника командиру 188-й стрелковой дивизии была поставлена задача овладеть опорным пунктом немцев 'Албина' и соединиться с передовыми частями 252-й стрелковой дивизии, отрезанными от основных сил во время контратаки противника. Для деблокирования почти окруженных передовых частей был сформирован специальный штурмовой отряд под командованием капитана Кабахидзе. Он атаковал противника 21 августа в десять часов утра, овладел опорным пунктом 'Албина' и продвинулся вперед на 4 километра. Вскоре он достиг высоты 250,7 и соединился с отрезанными частями 252-й стрелковой дивизии. В этом бою было разгромлено до батальона немецкой пехоты со средствами усиления. На поле боя осталось более 300 трупов немецких солдат и офицеров, а 136 гитлеровцев были взяты в плен. Командирам стрелковых частей 252-й дивизии был обеспечен путь для эвакуации раненых и больных.
В ходе боя бригада обеспечила переправу наступающих частей 7-го стрелкового корпуса и 44-й бригады со всей их техникой и вооружением через реку Прут в районах Фэлчиу и Леово.
После разгрома оборонявшихся дивизий группы армий 'Южная Украина' 3-й Украинский фронт продолжал стремительное наступление на юг. Преодолевая в течение нескольких дней сопротивление противника в глубине обороны, наши войска 1 сентября вышли на северный берег Дуная. И я, командир Советской Армии, прошедший тысячи километров по трудным дорогам войны, пережил один из самых волнующих моментов в жизни, переступив северную границу моего отечества, откуда был изгнан 21 год назад.
Тут, на берегу Дуная, я невольно вспоминал события тех далеких дней...
Перед глазами вставали образы доблестных сынов Болгарии: легендарного Ботева, бесстрашного Филипа Тотю, их соратников Левского и Панайота Хитова, всех тех беззаветных борцов, которые боролись за светлое будущее исстрадавшегося отечества, которые шли в бой с этого берега Дуная с верой в свой народ, в то, что он свергнет турецкое иго. Болгары всегда были убеждены, что в их борьбе за свободу русские братья всегда с ними, они всегда придут на помощь.
Я думал о храбрых русских гренадерах Скобелева и Гурко, перешедших Дунай в 1877 году, думал о тысячах русских солдат и офицеров, отдавших жизнь за освобождение моей порабощенной родины от 500- летнего османского ига.
21 год назад мои товарищи и я, молодой учитель, комсомолец из села Бутан, вдохновленные призывом партии, встали с оружием в руках, чтобы преградить путь надвигавшемуся фашизму. После подавления восстания мы вместе с товарищем Благоем Ивановым были изгнаны кровавыми жандармами Цанкова и вынуждены были эмигрировать в Югославию. Я не мог без волнения вспоминать дорогих мне товарищей по сентябрю 1923 года: Трифона Николова, Алексея Христова, Горана Мечкова, Бено Гергова, Спаса Стойкова, Васила Младенова. С некоторыми из них мы не виделись с тех пор, как расстались после разгрома восстания. Какова их судьба сейчас? Ведь многие из них оставались в фашистских застенках...
В эти дни я не знал еще о судьбе матери и отца, моих братьев, близких...
Я знал о трагической судьбе доктора Александра Карастоянова, убитого фашистами в 1923 году. Знал я и о том, что его верную подругу Георгицу долго истязали и держали вместе с двумя дочерьми на реке Дунай на барже, превращенной в тюрьму для повстанцев.
Фашисты вынесли мне смертный приговор еще в 1923 году. Жестокими и самоуверенными были тогда фашиствующие коричневорубашечники! А как они сейчас поведут себя перед надвигавшейся лавиной легендарной Советской Армии?..
В течение всей войны мне не давали покоя вопросы: 'Неужели правительство царя Бориса пошлет
