и, на счастье Отгоне, единственным владельцем всех счетов в банке стал он: двадцатисемилетний, черноволосый, крепкого телосложения мужчина, уроженец шгата Техас - Отгоне Розуел. Автомат-киоск с самого начала их заточения чуть было не завалил Розуела продуктами и старыми газетами. Розуел вовремя отказался. Он подсчитал, что киоск сможет еще работать на аварийных батареях-аккумуляторах около 22 дней И решил экономить время. Что могло ожидать его в будущем?
- Дай мне еще двадцать пластиковых коробок.
- Прошу вас, сэр. Чем-нибудь заполнить?
- Нет.
- Вы должны проидентифицировать свою личность.
- Кроме нас двоих, здесь уже давно никого нет! - вскипел Отгоне. Монотонный голос автомата ему порядком надоел за двое суток. 'Вот если бы мне удалось его переделать!'
- Пожалуйста, поставьте указательный палец...
- Слушай, - Розуела осенило, - известно ли тебе, что с сегодняшнего дня я работаю на твою компанию?
- Связь с центром у меня нарушена, сэр.
- Так вот, я пришел тебя починить.
- У вас должен быть опознавательный жетон, сэр. Прошу вас опустить его в отверстие для проверки шифра.
- Ты безмозглый болван! - выругался Отгоне. - Неужели не знаешь, что с сегодняшнего дня отменены опознавательные жетоны и у меня есть для тебя новый шифр?
Автомат долго молчал. Где-то внутри у него сильно вибрировало. Розуел это чувствовал. Решался вопрос, получит он доступ в аппарат или нет. Динамик стал выдавать сиплый шелест, затем все стихло. Из- за напряженного ожидания лоб у Розуела покрылся каплями пота.
- Да, сэр. Я готов принять новый шифр. Отгоне облегченно провел рукой по лбу.
- Шифр следующий: 'один, один, один', - выпалил Розуел.
- Сэр?! Вы уверены, что эго правильный шифр?
- Что за вопрос? Почему он тебе не нравится?
- Дело в том, что в моей памяти записан совсем другой шифр, из пяти тысяч знаков.
- Эго новый шифр, и без вопросов, - прервал Розуел ав-гомаг.
- Слушаюсь, сэр.
Вот теперь Розуел почувствовал себя по-настоящему хорошо.
- Так, шифр 'один, один, один'. Открой переднюю панель и дай мне паяльник и набор огверток.
- Прошу вас, сэр.
* * *
'Скоро придется зажечь последний факел, а потом... - подумал Цычиа, темнота...' Корзина, предназначенная для богов, которую он нес, уже была наполовину опустошена.
'Это хорошо, - размышлял Цычиа, - что племя дарит богам не только человечину, но и фрукты, и овощи'. Цычиа отломил кусочек маисовой лепешки, тщательно прожевал, встал и пошел дальше по тоннелю. А его племя тем временем заканчивало молитвенный обряд после дароприношения богам.
У входа в пещеру установили ловушки с ядовитыми стрелами, чтобы никто не смог туда проникнуть.
'Если я сейчас вернусь, - думал Цычиа, - меня наверняка разорвут на части. Не-ет, по кускам скормят диким зверям. А я не вернусь. Вот подохну здесь, но не вернусь. Мама всегда говорила, что меня принесут в жертву богам. Говорила, что это почетно. Говорила, что...' Взгляд Цычиа упал на настенный рисунок. Рисунок явно изображал человека 'идущего'. 'Ладно, подумал Цычиа, - уж в этом я разберусь. Сколько лет в меня запихивали все эти знаки, кружки, тени! Вот только зачем? Зачем это богам, если они меня и без знаний сожрут?! Мясо от мудрости вкуснее не становится.
Вот здорово быть мударом! Испытал это на себе. Девчонки так и липнут. И мне это нравилось. И вот я здесь, иду и иду, факел скоро погаснет, еда на исходе. Интересно, что едят боги в остальное время года? Наверное, постятся. Да они уже подохли бы давно на таких харчах. Ведь что для них один или два человека в год?! Ничего! Так, пустой звук'.
Тоннель стал расширяться, но Цычиа не обратил на эго внимания.
* * *
Катрин целыми днями сидела у Карла. Он уже привык к этому. Она нравилась ему и была отменной помощницей в его экспериментах. Сейчас она следила за ванночками с растениями.
- Карл, - позвала Катрин, - иди посмотри, по-моему, это то, чего ты ждал.
Карл подошел и заглянул в ванночку с питательным раствором. На поверхности плавала зеленая масса.
- Прекрасно, Катрин! Прекрасно! После расщепления ядра и введения в резонанс, это растение не проявляло такого бурного роста.
- Неужели проблема решена?
- Не только, уже налицо результата, - ответил Карл. - Думаю, через два часа мы получим около одного кубического метра массы.
- Карл, надо придумать, как ее готовить.
- Да очень просто. В этом 'новоиспеченном' растении можно будет найти все, что угодно. Хочешь - жарь, хочешь - ешь сырым.
Она подошла, обхватила его шею своими мягкими руками и спрятала голову у него на плече. Карл в очередной раз попытался мягко отстранить ее, а затем оставил эту безнадежную затею.
* * *
Бен и Джо сидели на ящиках в одной из квартир первого этажа. Бен тщательно обсасывал свои грязные ногти, а Джо ковырял ножом половую доску. Оба заросшие, в засаленной одежде, с нездоровым взглядом. Такой взгляд, наверное, у слабоумных.
- Бен.
- Ну...
- Бен, давай вздернем этого парня, а?
- Кого?
- Да этого... как его... профессора.
- Он не профессор, Джо.
- Ну и что? Давай вздернем и с его девкой повеселимся.
- Ты вонючая свинья, Джо, - ответил Бен. - Ты всегда таким был.
- А ты не груби, это я так, пошутил насчет девчонки А вот профессор мне не нравится. Очень уж задается. Весь чистенький такой, с-сука
- Это ты верно подметил У всех горе, а он вырядился
- Вот, вот, - продолжал Джо, - так и подмывает вздуть его хорошенько.
Они замолчали. Некоторое время слышно было, как скрипит входная дверь: видимо, опять сквозняк.
- Я вот что скажу, - произнес Бен, - ты прав, надо этого сукина сына поставить на место.
Бен вытер свои обслюнявленные, грязные ногти о штаны и встал Джо последовал за ним.
* * *
- Чижик, а Чижик! - говорила Поликарповна. - А как там у вас было?
- По-на-р-на. У-чше, - отвечал поправившийся пришелец, тщательно пережевывая блинчики с мясом
- Нет, Чижик. Лучше, чем у нас, быть не могло, - продолжала миссис Поликарповна, - у нас тут все было. Телевизор был, кухня... Снедь всякая. Не то что у вас. - И она показала в сторону расплывающейся стены кухни.
- Не, мой, - отвечал Чижик, - не, мой у-чше.
* * *
Цычиа полз сквозь туман, слепо веря в хорошее будущее. Влажная почва, покрытая губчатым мхом, казалось, никогда не кончится. Она сменила скальную породу еще день назад, но с тех пор все время мох, мох, мох. Ни стен, ни потолка видно не было. Все заволокло туманом. На зубах скрипел песок, непонятно откуда бравшийся.
Цычиа в очередной раз остановился. Засунул в рот немного мха и начал жевать. Скулы периодически сводило судорогой. Мысли срослись в единый невозможный узел и покрылись плесенью. Осталось только одно желание.
Жить! Жить во что бы то ни стало. Цычиа не верил, что ему суждено вот так просто умереть. И он снова
