находился Тодд Уилкинз и другие известные школьные спортсмены. Все смотрели на них. Необходимо было что-то предпринять.
- Что нам делать, Кенни? - крикнул кто-то. - Нельзя отдавать им наше поле!
- Тихо, успокойтесь, - сказал Кен, обводя глазами толпу. - Не надо волноваться. Во-первых, 'Гладиаторы' никогда не сдаются без борьбы!
Буря одобрения встретила эти слова.
- А во-вторых, - добавил Тодд, - нам это поле нужнее, чем кому бы то ни было. Фабрика или парк могут быть где угодно!
- Правильно! - крикнул кто-то.
- Поле наше! - провозгласил Кен.
Еще один вопль одобрения.
Миссис Уоллер, старший повар, наблюдала за толпой из окна столовой; было ясно, что назревает бунт. Она положила на стол разделочную доску и поспешила по коридору к спортивному залу.
- Тренер! - позвала миссис Уоллер.
Тренер Шульц поднял голову от схем расположения игроков, над которыми работал, готовясь к матчу с 'Пумами' из Пэлисэдз-хай.
- Что случилось, миссис Уоллер?
- Боюсь, плохо дело. Футбольная команда собралась перед школой, и они очень возбуждены.
- Моя команда? - спросил Шульц, тут же поднимаясь с места.
- За главного у них Кенни Мэтьюз.
- Так чего мы ждем?
Тренер Шульц и миссис Уоллер вместе бросились вверх по лестнице в кабинет директора.
- Его хватит удар, - сказала миссис Уоллер.
- Мои мальчики не сделают ничего плохого, - заявил мистер Шульц. - Они просто все принимают слишком близко к сердцу.
Они влетели в кабинет мистера Купера как раз в тот момент, когда из репродукторов по всей школе разнеслось: 'Тренер Шульц, вас просят немедленно явиться в кабинет директора!'
- Что нам делать? - закричала Джессика, пробравшись вперед, чтобы занять свое место во главе команды болельщиков.
- Я знаю, что делать! - крикнул Тодд. - Мы устроим сидячую забастовку прямо на поле!
Всеобщий вопль восторга.
- Если они решили начать на поле стройку, пусть строят прямо на наших головах! - поддержал его Кен.
Раздался еще один победный клич, и ученики, перегоняя друг друга, помчались по лужайке к футбольному полю.
- Пошли! - скомандовала Джессика своим болельщикам.
- 'Гладиаторы', за мной! - крикнул Кен.
Словно полчища римских воинов, армия школьников, побросав на ходу свои сумки и учебники, двинулась на захват футбольного поля.
У себя в кабинете мистер Купер растерянно смотрел в окно.
- Их надо немедленно остановить! - воскликнул он.
Но теперь остановить их не мог никто.
Элизабет бежала позади, лихорадочно делая в блокноте стенографические пометки о самом захватывающем событии в истории школы. В центре этих событий был Тодд! Добежав до поля, она увидела Лилу Фаулер и Брюса Пэтмена, младших представителей ненавистных семей, в окружении мальчишек и девчонок.
- Эй, Фаулер, что это с вами? - потребовал ответа у Лилы Уинстон Эгберт. Твоему отцу что, все денег мало?
- Оставь моего отца в покое! - завизжала Лила.
- Фабрика! Фи, как грубо! - искривил губы Брюс Пэтмен. - Фаулеры только о наживе и думают - наглые выскочки!
- Нет, вы послушайте этого двуликого Януса! - возмутился Уинстон.
- Твой папаша собирается разбить здесь парк и таблички повесить: 'Руками не трогать!' - крикнула Эмили Мэйер.
- Думай, что говоришь, Эмили, - сказал Брюс. - Парк - все лучше, чем эта грязь. И что вы шум подняли! Бездарным 'Гладиаторам' никакие тренировки не помогут!
- Ты предатель, Пэтмен! - выкрикнул кто-то.
- Как же можно так говорить о своей родной школе? Где твой патриотизм? набросилась на него Джессика.
- Да помолчи ты, Уэйкфилд!
- Ни тебе, ни твоей семье нет никакого дела до школы Ласковой Долины. Это просто неприлично, - продолжала Джессика.
- Что касается неприличий, Джессика Уэйкфилд, вспомни лучше о своей милой сестрице, которая шляется по барам со всяким отребьем. Да, ты не ослышалась: шляется!
Элизабет делала пометки в блокноте; услыхав эти слова, она вся вспыхнула. Конечно, глаза всех тотчас устремились на нее.
- Не тронь мою сестру! - завопила Джессика.
- Это еще почему? - спросила Лила Фаулер. - Вы обращаетесь со мной и с Брюсом как с прокаженными! Я думала, мы с тобой подруги, Джессика Уэйкфилд.
- Лила, мы... но...
- Ишь, заюлила, - бросил Брюс. - И если уж вернуться к разговору о приличиях, Уэйкфилд, как насчет твоего отца и Марианны Уэст, потаскушки, за которой он ухлестывает?
- Попридержи язык, Брюс, - выступила вперед Элизабет. - Марианна Уэст юрист, она работает в конторе моего отца.
- В самом деле? А я думал, у них лучше получается в постели, - ухмыльнулся Брюс.
- Ты лжешь!
Брюс засмеялся:
- Твой папочка всюду ездит с этой соблазнительной дамочкой, и это называется 'работа в конторе'!
- Да, и они работают вместе, чтобы помешать вам! - выпалила Элизабет.
- Ну конечно. Поспеши написать об этом в своей газете.
- Нашел о чем говорить! - сказал Тодд, протискиваясь вперед. - Мы хотим спасти наше поле. Шел бы ты отсюда, - повернулся он к Брюсу.
- Ну что? - крикнул Кен, вскочив на скамью для зрителей и обращаясь ко всем сразу. - Отдадим поле?
- Нет! - прогремел единодушный ответ.
- Позволим строить здесь фабрику?
- Нет!
- А парк?
- Нет!
- Давайте все вместе споем, - предложила Джессика. - Песня в честь 'Гладиаторов'!
Она выбежала на беговую дорожку и начала дирижировать. Все как один подхватили боевую песню школы Ласковой Долины.
Элизабет строчила в блокноте, краем глаза наблюдая за Тоддом. Она была поглощена редакционным заданием - такого важного у нее еще никогда не было, и все-таки в ушах у нее так и звенели мерзкие слова Брюса Пэтмена об отце и Марианне Уэст. Вдруг ей пришла на память одна домашняя сценка, и все сразу встало на свои места, как будто нашелся недостающий кусочек головоломки. Лиз вспомнила, как на прошлой неделе зашла в комнату к родителям, а они ссорились. Хотя нет, не то чтобы ссорились. Они не кричали, не ругались. Скорее, что-то горячо обсуждали. Мама очень нервничала, а папа хмурился, что с ним редко
