Мне блёклый в очи сыплют уголь ульчи
Побелкой с кедровых кариатид,
И будайский идол на меня глядит
Рабочим из малярной люльки.
Я даже молиться ему не буду,
Ни большой, ни малый мне не надобен юс,
Лишь улыбнусь
Ему,
Макающему кисть в родную тьму,
Как смутному и ясельному чуду,
И градская шелапуть ослепнет и оглохнет,
И предсмертно ржавый мир задребезжит,
И в освящённом сердце сдохнет
Сифошный Жыд.
Слепой воробей
В Хуй меня больно клюнул.
Какая сука!
И Пипищенко наш,
Круассан Невпиздоныч,
И Скрежещенко ваш,
Никомах Посейдоныч —
Это гения два,
два столпа.
Они пламя раздули,
восстали из терний,
они свет над Россией
зажгли невечерний,
и насрать,
что они не в почёте у черни
просто чернь
вопиюще глупа.
1.
Линор Горалик — еврейка, блядь.
Евреев надо всех расстрелять.
2.
Полон музыки, музы и муки
Паросёнок Ефим Баренблад.
Наилучшее средство от скуки —
Это на Хуй взорвать Дедский Сад,
Чтоб ызбавить Детей от обузы,
От унылых пожизненных дел,
Чтобы Август на Шею, как лёхкия бусы,
Связку маленьких Трупов надел.
3.
Неужели не случится атомной войны?
О, пускай, пускай случится, Боженька, вонми!
Чтобы не было ни башен, ни колонн,
Чтобы наконец подохли все,
Чтобы больше в небе жолтый клоун
На гнилом не ехал колесе.
О, пускай не будет ничего!
А меня отдельно Ты ударь
Клюшкою лучистою в Чело,
Чтоб Оно бы зазвенело, словно Колокол бы Царь.
Каждый в Рожу мне
срёт и ссыт,
Я тщетою по горло сыт.
Но я верю: за скорбный Путь
Мне воздазтся
когда нибудь.
Я уставил в небо
Чмошныя глоза,
Ой, Стиксе! ой, Нево!
О, райская креза!
Ой, Китеж! Ой, Фивы!
О бледный конь в пальто!
Ой вы, Серафимы,
Дайте мне вон то!
Дайте мне жевачку
Чтобы я жевал,
Дайте кукорячку -
Я взорву Кагал,
Дайте мне пилотку -
Увенчать Главу,
Дайте, дайте лодку -
Я на Хуй уплыву.
Когда я сердце Пиросмани
Солёным языком лизал,
Семён Абрамович у Мани
Златую печень вырезал.
Сочящаяся сонцем линза
Рыгнула в небе, сьвет потух.
А я всё плакал и молился,
Чтоб сьнизошол на нас бы Дух.
О, утоли моя печали!
А я хочу, как Антиной,
Промасленными кирпичами
