музыки.
Несмотря на то, что зимой он довольно часто бывал на танцах и многие завсегдатаи были ему внешне знакомы, пригласить девушку на танец стоило ему немалых усилий. Поборов в себе робость, он подошел, наконец, к миловидной брюнетке, одиноко сидевшей на скамеечке, встроенной между двумя столбиками деревянной оградки.
- Извините, пожалуйста, но танец сейчас закончится, - ответила она на его приглашение, - вы лучше присядьте и мы подождем следующего.
- Что ж, давайте подождем, - согласился Ковалев, оживленный ее предложением, - а о чем мы с вами будем беседовать, пока нет музыки?
- Можно и о музыке, если вы не возражаете.
- Признаться, я не слыву в ней большим знатоком.
- А зачем обязательно о чем то говорить, можно культурно помолчать и подумать. Вы поразмыслите: стоит ли танцевать со мной, а я подумаю: позволить ли вам проводить меня домой...
- Я вижу, вы не из робкого десятка.
- Вы не слушайте меня. Это я в шутку. Между тем, обводя взглядом площадку, Саша увидел Таню и Валю. Сердце его застучало, и фраза, начатая чужим охрипшим голосом, оборвалась и застыла у него на устах.
- Вы что-то хотели сказать? - обратилась к нему девушка, заметив неожиданную перемену, происшедшую в нем.
- Нет, - справившись с замешательством, начал Саша, - я просто размышляю: позволите ли вы проводить вас или нет. А, впрочем, я вас видел в ДК на танцах.
- Я вас тоже, - быстро ответила она, - и между прочим, вон с той девушкой, что стоит в голубом платье у оградки, - и она указала взглядом на Таню. Ковалев посмотрел в сторону Беседеной и предложил:
- Пойдемте танцевать, пока не закончилась музыка.
- Пойдемте, - улыбнулась она, вставая.
- Вы давно здесь живете? Спросил Саша.
- Почти с рождения. Я родилась в деревне. Правда, прожить там пришлось только два года, но, знаете, мне кажется, что я все помню: помню наш дом и огород, помню черемуху под окном. И вот поверите: я приехала туда, когда мне было уже семь лет, и все окружающее я воспринимала не как что-то новое, а как будто бы вспомнила то, что я чуточку забыла. Странно, правда ведь?! С вами никогда не было такого?
- Нет, право, не было. Я помню себя лишь лет с пяти. Он хотел сказать что-то еще, но в тот момент прямо перед собой снова увидел Таню. Она танцевала с Валей и внимательно посмотрела на него. Саша перевел взгляд с ее глаз на ее волосы и ему вспомнился первый танцевальный вечер, где она ему представилась прекрасной и недосягаемой. Такое же чувство охватило его и сейчас. Он опустил глаза, щека его чуть дрогнула от досады. Танец закончился, и он проводил девушку до скамейки.
- Мне очень было приятно познакомится с вами, но я должен уйти, - сказал Ковалев. - Меня зовут Александром, - и он подал ей руку.
- Люда, - ответила девушка. До свидания. У ворот парка его догнала Валя.
- Ты уже уходишь?
- Да, я сегодня очень устал.
- Так устал, что даже поздороваться не в состоянии.
- Извини, Валя, здравствуй!
- В понедельник я уезжаю, Саша, не мог бы ты проводить меня на вокзал?
- С большим удовольствием, Валя, только надо сделать так, чтобы мы были вдвоем.
- Таня завтра уедет в деревню...
- Ну тогда все нормально. Мне, кстати, тоже надо тебе кое-что сказать на прощание.
- Ну вот и прекрасно: я скажу тебе что-то, а ты - мне. Поезд в девять тридцать вечера, так что в восемь я тебя буду ждать у себя.
- Хорошо.
- Кстати, что это за девица, с которой ты танцевал? Уж не соседка ли?
- Нет, что ты! Я совсем не знаю ее. Просто пригласил на танец...
- Симпатичная девочка. Зря ты ее оставил одну.
- Ничего, ребята заметят ее. Я в этом уверен.
- Вот и я об этом говорю.
- Ах вон ты о чем. Но если бы я остался с ней, я б не увидел тебя.
- Можно подумать, что ты с площадки ушел, чтобы повидаться со мной.
- Весьма вероятно... Я построил модель, и ты подтвердила ее.
- Ну, знаешь, Саша, нельзя мстить так жестоко, - смущенно улыбнувшись, заметила Валя.
- Это я в шутку, - повторил он и, взяв ее за талию, приблизил к себе.
- Знаешь, Саша, пожалуй, я вернусь на площадку, а то Таня обидится.
- Ничего с ней не случится, а ты проводишь меня домой. Ведь должна же ты выполнить обещание, которое дала мне в прошлый раз.
Сказав это, Саша почувствовал, что его слова, самым естественным образом вытекающие из ситуации, противоречат его намерениям. Он понимал, что плывет сейчас по течению, и что оно несет его 'не в ту степь', он искал оправдание своему поведению и, наконец, нашел его: он нравился Вале, она хочет побыть с ним, и, может быть, ей это даже необходимо.
С другой стороны Таня должна была понять, что девушка ушла с ним, и это должно было задеть ее самолюбие. Вадима призвали в Армию, и теперь свое внимание Таня вынуждена была сосредоточить либо на личности Ковалева, либо на ком-то другом. Однако такого человека Саша не замечал и потому решительно взял Валю под руку, когда та приостановилась, не зная как ей поступить.
- Как ты сдал экзамены, Саша?
- Нормально. Только немецкий на тройку... Пятерок в аттестате маловато, но большего я и не заслужил. А как ты?
- Можно было лучше, но, признаться, готовиться к экзаменам совсем не хотелось. Математики побаивалась, но сдала на четверку. Между прочим, у Тани только три четверки вышло. Ей можно было бы побороться и за медаль, но она сама не захотела.
Они долго шли молча. Музыка то едва доносилась, то исчезала, теряясь где-то в кварталах. На горизонте взошла луна, и сквозь облачный бархат кое-где просачивались наиболее яркие звезды. упоминание о Тане почему-то рассердило его. Он взглянул на Венеру, с которой ее некогда сравнивал и, перекрестив планету про себя не весьма лестным словом, отвернулся, чувствуя как негодование вдруг охватывает его. Ему захотелось развернуться и сейчас же уйти куда-нибудь в темноту, в лес, упасть на траву и пролежать там до утра, пока не погаснут холодные звезды, пока не взойдет солнце и не возвестит о начале нового дня. Очнувшись от тягостных размышлений, он вдруг резко остановил Валю за руку и почти закричал:
- Ты что меня тащишь домой?! Разве ты не видишь, что я не хочу еще спать. Разве ты не чувствуешь, что я сам хочу провожать тебя, провожать бесконечно. Ты можешь это понять или нет? Я тебя спрашиваю.
Валя стояла растерянная и пыталась принять это за розыгрыш. Но глаза его были серьезны, они блестели каким-то незнакомым ей блеском.
- Что с тобой, Ковалев? - нарочито шепотом и по фамилии обратилась она к нему.
- Я не Ковалев... Я Ковалев для других, а для тебя я Саша, а может и Сашенька. И теперь я буду провожать тебя, а не ты. И провожать я тебя буду не на вокзал, а домой. Никуда ты теперь не поедешь, а твой билет я завтра же сдам, если вообще не порву, - сказав это, он чуть улыбнулся. Недоверчиво глядя на него, улыбнулась и Валя.
- Ты брось эти шуточки, Сашенька. Билет мой ты не увидишь, ну а коль назвался груздем - полезай в кузов, - она взяла его под руку и развернула в направлении своего переулка.
- Если ты не хочешь спать, пойдем посидим у нас. Мои родители в отъезде, я угощу тебя чем-нибудь вкусным.
- Сегодня можно и горьким, - заметил он.
