журнале.
-- Так что же все-таки мы читаем, -- при-ветливо, заинтересованно улыбаясь, спросила девушка.
-- Да так, -- пожавши плечами и протянувши журнал девушке, ответил молодой человек, -- взгляните, если интересно.
-- А вам?.. Интересно? -- получая журнал из рук гостя, спросила она.
-- Как вам сказать... -- молодой человек не-много сконфузился, -говорят -- 'на безрыбьи и рак рыба!'
-- Понятно, -- кокетливо подкивнула головою девушка и вслух прочитала заголовок ста-тьи, -- 'Внимание! 'Обратная сторона'...' -- на короткое время она задумалась, пробегая глазами содержимое статьи. -- Что-то не совсем улав-ливаю смысл, -- наконец произнесла она свое мимолетное заключение и отложила журнал в сторону.
-- Почему же, -- возразил молодой человек, -- насколько я понял -- они реабилитируют некоторого рода людей, исправляют их психику, если клиенты добровольно на это согласны. По-моему, довольно необходимая обществу миссия. Что-то вроде -- психохирургии.
-- Все они проходимцы! -- воскликнула девушка, -- Любое благое можно использовать и во вред, и даже неплохо наживаться на этом.
-- Ну, так можно начать подозревать всех и вся! -- воскликнул молодой человек. -- А по-моему нужное дело, и оно на своем, никому не мешающем месте.
-- А я говорю нет! -- настаивала девушка. -- Если можно разубедить человека в его тяготении к противоположному полу, то почему бы не суметь, если это понадобиться, произвести обратное, а?..
-- Ну, знаете, Юля! Я не агент этой фирмы и не ее жертва и потому не могу ничего сказать вразумительного и оправдательного.
-- А жаль, -- немного обиженно сказала девушка.
-- Я вас обидел? -- заботливо спросил молодой человек. -- Бог с ней, этой фирмой!
-- Да поймите же, что каждый из нас, может случиться так, -- не застрахован от подобных экспериментаторов, пока они спокойно существуют.
-- Мне кажется, там наверняка неплохо налажен Федеральный контроль, во всяком случае, я так думаю, -- улыбаясь, попытался оправдаться молодой человек.
-- Это вам так хочется думать! -- не унималась девушка. -- И вообще, -на мгновение призадумалась она, как бы вспоминая что-то. -- Откуда у нас этот журнал? -- и тут же добавила: -- Ах, да! Это наверняка ваш, Миша?
-- Как раз-таки нет! -- развел руками в не-доумении молодой человек. -Это ваш..., в смысле он лежал здесь на подоконнике.
-- Интересно, -- снова призадумалась девушка, --значит, его принес папа?
-- О чем взволнованная беседа? А? Молодые люди! -- вклинился в разговор на кухне профессор. Он вошел неожиданно. -- Ты уже вернулась из Университета, Юля? -- обратился он к дочери. -- Очень хорошо.
-- Добрый вечер папа, -- сказала Юля, не вставая с табуретки и, опустив глаза на лежащий журнал прямо перед ней на столе, сказала: -- Папа?
-- Что, Юлинька? -- мягко наклонился к дочери Аршиинкин-Мертвяк.
-- Зачем у нас дома такие вещи? -- девушка указала рукой на журнал.
-- А что такое?! -- воскликнул Василий Фе-дорович, -- журнал как журнал. Я его сегодня в нашем почтовом ящике нашел, наверное почтальон перепутал, положил не по адресу.
-- Смотри, -- сказала напористо Юля, -- какие проходимцы существуют! -и она торопливо разлистнула журнал на том самом месте, где находилась, только что обсуждаемая до прихода профессора на кухню, статья.
Аршиинкин-Мертвяк взял журнал из рук дочери совершенно спокойно и в недоумении успел взглянуть на одно мгновение в сторону Миши, как бы ища поддержки.
-- Юля, -- немного оживился молодой человек, -- все-таки вы преувеличиваете.
-- Нисколько! Прочти папа, прочти, -- настойчиво попросила она отца.
Когда профессор осознал заголовок 'Вни-мание! Обратная сторона...', дальше читать он не мог, но делал вид, что читает. Эта статья для него была и в самом деле неожиданностью. Василий Федорович действительно вытащил журнал из собственного почтового ящика сегодня, когда возвращался из Университета домой.
Аршиинкин-Мертвяк почувствовал испуг, перемешанный с восторгом: 'Они -напомнили о себе!.. Но что ожидать дальше?..'
-- Ну, и что скажешь, папа? -- не удержавшись, поторопила отца с ответом по-поводу статьи Юля. Но профессор молчал. Он, все так же продолжал 'вчитываться' в статью и ориентировался: в какой форме лучше выказать свое отношение. -- Судя по твоему виду, папа, так ты, чего доброго, начнешь их сейчас восхвалять и оправдывать! -- подозревала девушка, пытаясь предугадывать реакцию отца.
-- Зачем же так: с натиском? -- негромко, исподволь наблюдая за происходящим, попытался предложить сдержанность Миша.
Но последняя фраза дочери, собственно говоря сама подсказала профессору то, как себя вести в отношении статьи и он поспешил определиться:
-- Этика, -- начал не спеша и замысловато он, -- штука основательно серьезная...
-- Вот-вот, папа! -- одобрила отца Юля, -- Ты философ, профессионал! Ты не должен оставаться в стороне. Где гарантии, что мы все можем спать спокойно, если существуют подобные фирмы? Мне кажется, что ты обязательно должен выступить в этом журнале со своей статьей и насторожить его публику. Пусть все задумаются о гарантиях и потребуют не рекламы, а, прежде всего, убедительных доказательств на право существования подобных фирм, существования однозначного, а не двусмысленного, не двувозможного.
Девушка говорила горячо и напористо. Но молодой человек не заметил, что ее волнительное беспокойство по поводу статьи вызвано всего лишь не безразличным отношением к гостю, в самом прямом смысле как к противоположному полу. И будь на месте этой статьи какая-либо другая, Юлю бы так же понесло в разговор. 'Эта статья -- случайное совпадение по моей неосмотрительности произошедшее', -- мыслил про-фессор. И, все-таки, отец усмотрел, правда не сразу, но понял мотив поведения дочери.
Аршиинкин-Мертвяк радовался про себя, за то, что дочь не равнодушна к Мише, это и входило в план его сегодняшнего вечера, но и муть сосала его душу. Ревность и неуверенность в проектируемом исходе заставляли его внутренне переживать, излишне сосредоточиваться, а за это приходилось расплачиваться рассеянностью.
Но главное! Василий Федорович понимал главное. Это -- цель... Она вела и вселяла надежду. Одержимость -- это путь Победителя. Победителя невозможно убить и нельзя победить, потому что -- Победителю не с кем сражаться, в противном случае, он не Победитель...
-- Вы уж меня простите, конечно... -- обратился к девушке и ее отцу молодой человек, -- насколько я понимаю, я был сегодня приглашен в гости помочь порешать шахматные задачи.
-- Да-да! -- воскликнул профессор, спохватившись, точнее ухватившись за эту подсказку гостя, -- Юля! -- обратился он к дочери, будто одновременно оправдываясь и перед нею за нетактичность дальнейшего продолжения разговора о журнальной статье в присутствии гостя, и перед молодым человеком за свою невнимательность и рассеянность, -- Я и в самом деле пригласил Мишу для решения задачек, -- Василий Федорович развел руками.
-- Хорошо, -- немного обиженно согласилась Юля, -- я сейчас налью вам чая и не буду мешать.
-- Молодой человек, -- обратился профессор к Мише и немного вытянулся во весь рост, неловко имитируя тем самым стойку 'смирно'. -- Я готов к бою. Приглашаю вас пройти в мой кабинет.
-- Вы на меня не обиделись? -- приостановившись по выходу из кухни, спросил молодой человек у девушки.
-- Идите сражаться, Миша. Мужчины должны быть на поле боя, а не дезертировать! -- игриво сказала девушка и обронила улыбку. И Миша тот час обнаружил в своей душе какую-то необъяснимую, но приятную находку. Ничего подобного он еще не встречал и потому удалился в кабинет вслед за профессором, задумчиво улыбаясь...
