Юрий Сотник
Рассказы
НЕВИДАННАЯ ПТИЦА
По тропинке, что вилась над обрывистым берегом реки, шли с удочкой трое ребят. Впереди шагал Вася в отцовской шинели, просторным балахоном свисавшей до самых пят, и в пилотке, сползавшей на нос. За ним шел Дима – сын врача, который жил в доме Васиного отца. Сзади всех, придерживая у подбородка края накинутого на голову теплого платка, семенила младшая Васина сестренка Нюша.
Солнце зашло недавно, однако было темно, как ночью, потому что небо закрывали густые, клубящиеся тучи. Изредка и ненадолго тучи разрывались, и в образовавшийся просвет проглядывали зеленоватое небо и бледные звезды. Время от времени набегал ветерок, и тогда большое ржаное поле справа от тропинки глухо шелестело колосьями.
Слева, под обрывом, поблескивала река, а за речкой, на низком берегу, почти у самой воды топорщился черный лес.
– Полпути прошли, – не оборачиваясь, сказал Вася. – Теперь еще метров триста – и вниз, а там такой омут, что ахнешь.
– Такой омут... мне аж с ручками, – подтвердила Нюша. Дима шел, зажав удочки под мышкой, сунув руки в карманы серого пальто. Вид у него был сонный, недовольный.
– Глупо! – сказал он, зевнув.
– Чего? – обернулся Вася.
– Глупо было так рано выходить. Могли бы поспать до полуночи.
– Рановато, конечно, зато у костра посидим и самую зорьку застанем. У нас знаешь какая рыба? Если на самой-самой зорьке придешь – килограмма три наловишь, а чуть солнышко показалось, – и как отрезало, не клюет.
– Ну, насчет трех килограммов это вы, Васечка, того... немножко хватили.
– Ну, три не три, а знаешь, сколько я прошлый раз наловил? Восемь штук вот таких ершей да еще две плотвички.
– Так бы и говорил 'восемь ершей'. А то – три килограмма! Любишь ты фантазировать!
Вася больше не спорил. Он замедлил шаги и приглушенно сказал:
– Нюшк!
– А?
– Покажем Димке то место?
– Ага! Дима, сейчас мы тебе такое место покажем! Ты прямо умрешь со страху.
– Какое место?
– Увидишь... Васька, ничего ему не говори! Вася прошел еще немного и вдруг остановился.
– Тут, – сказал он шепотом.
На том берегу у самой воды росли две большие корявые ветлы. За ними виднелась лужайка, отлого спускавшаяся к реке, а в конце лужайки, наполовину закрытые ветлами, неясно белели стены большого дома.
Нюша крепко держалась за рукав Диминого пальто;
– Страшно как!.. Вот увидишь.
Вася подошел к ним поближе. Его лицо, овальное, с носом, похожим на кнопку, было очень серьезно.
– Слушай! – шепнул он и, набрав в легкие воздуху, крикнул: – Эй!
'Эй!' – послышалось с того берега, да так громко, что Дима вздрогнул.
'Эй!' – донеслось еще раз, но уже глуше, отдаленней.
'Эй!' – отозвалось где-то совсем далеко.
– Страшно, да? – спросил Вася. Дима пожал плечами.
– Страшного ничего нет... – начал было он и осекся. '...ашного ничего нет', – отчетливо сказал противоположный берег.
'...ничего нет', – прокатилось в конце лужайки.
'...чего нет', – замерло вдали.
Дима помолчал и продолжал, на этот раз шепотом:
– Обыкновенное эхо. Отражение звука.
– Сам знаю, что отражение, а все-таки боязно. Будто кто-то в развалинах сидит и дразнится,
– В каких развалинах?
– А вон там. Видишь, белые? Там санаторий был, а в сорок первом его разбомбило: фашист не долетел до Москвы и все фугаски тут побросал.
– Восстанавливают его?
– А что восстанавливать? Только две стены остались.
– Говорят, новый построили. В другом месте, – добавила Нюша.
Ребята помолчали. Никому больше не хотелось тревожить эхо. Над рекой стояла мертвая тишина.
– Идем? – прошептал Вася.
– Пошли! – ответил Дима.
Но ребята не успели двинуться с места.
Нюша случайно оглянулась на ржаное поле, колосья которого сливались вдали в темную, серую муть. Мальчики заметили, что глаза у Васиной сестренки странно расширились. Взглянули и они в ту сторону, куда смотрела Нюша. Взглянули и на мгновение оцепенели.
Над рожью по направлению к ним, быстро увеличиваясь в размерах, неслась какая-то тень. Прошло не больше секунды. Нюша тихо вскрикнула и присела, мальчики, словно по команде, припали к земле.
В каких-нибудь трех метрах от ребят пролетела огромная, невиданная птица. Распластав в воздухе черные крылья, она мелькнула над тропинкой, бесшумно скользнула над рекой и скрылась в темной листве одной из ветел, что росли на противоположном берегу. Оттуда донесся легкий шорох, потом все стихло, как будто ничего и не было.
Очень долго ребята боялись шевельнуться. Нюша сидела на корточках, закрывшись платком. Мальчики стояли на коленях, опираясь на локти, пригнув головы к земле. Лишь минуты через две Нюша тихо прошептала:
– Вася!.. Ой, Вася!.. Что это такое было?
Вася осторожно приподнял голову, поправил пилотку.
– Дима... Видел?
Тот молча кивнул головой.
– Птица, да?
Не меняя позы, Дима пожал плечами.
– На ту ветлу села. Да?
Дима опять кивнул.
Вася медленно выпрямился, но продолжал стоять на коленях... Все трое смотрели на ветлу за рекой. Однако в темной листве ее ничего невозможно было разглядеть.
– Орлов таких не бывает, – снова зашептал Вася. – И журавлей таких по бывает: каждое крыло больше метра!
– Такой... только этот... кондор бывает, – сказала Нюша.
– Кто?
– Кондор. Помните, в 'Детях капитана Гранта'? Как он мальчишку унес...
Все опять умолкли. Ветлы на том берегу были совершенно неподвижны, и оттуда не доносилось ни звука.
– Притаилась. Высматривает нас, – прошептал Вася. Дима припал еще ниже к земле и пополз в том
