вслед:
– Если вздумаешь спрятаться oт Ленки, приходи ко мне навсегда, красавчик!
– Возможно, так и сделаю, – сказал я, захлопнул дверь и спустился на лифте вниз.
Я ожидал, что увижу роскошный ультрасовременный особняк, но очутился перед обычным шестиэтажным домом с лифтом на самообслуживании. Вместо бронзового молотка у двери была простая кнопка звонка, а роскошную золоченую табличку заменяла скромная карточка с его именем.
Я ожидал, что мне откроет кто угодно, но только не заспанная голая девица с огненно-рыжими волосами. Она протянула мне стакан с выпивкой, даже не удосужившись поздороваться. Я принял его потому, что побоялся показаться невежливым, отпил половину и возвратил стакан ей.
– Вы всегда открываете дверь в таком виде?
– Мне нравится ходить голой, – промурлыкала она.
– И никто никогда не жаловался?
Она улыбнулась, точно я пошутил, и допила одним глотком содержимое стакана.
– Что-нибудь продаете?
– Нет, а вы?
– Уже все продано, до последнего волоска на лобке. Вам нужен Ленки?
– Да, – соврал я.
– Его нет дома, но вы можете войти и подождать.
Квартира не обманула моих ожиданий. Здесь была комната, уставленная книжными шкафами, другая комната с баром, и отдельная – с огромной кроватью, которая была расстелена и готова к использованию.
Я внимательно все осмотрел, но, в конце концов, пришлось все же повернуться к ней. Девица свернулась клубочком в кресле и бросала на меня лукавые взгляды поверх наполненного бокала. Трудно разговаривать с женщиной, если вы вошли в квартиру, а она встретила вас в чем мать родила. Надо просто поглядеть, а затем не обращать на это пикантное обстоятельство никакого внимания. Так я и поступил.
– Давно здесь проживаешь, сестричка? – вежливо поинтересовался я.
– Очень много-много лет. Вы коп?.. Нет, коп ведь не вошел бы сюда, верно? – она покачала головой. – Друг? Нет, друг отлично знает, что ему сюда входить не следует. Репортер? Тоже нет, тот бы сразу накинулся… Выходит, вы враг, вот вы кто. – Она отхлебнула из стакана и спросила. – Знаете, что Ленки сделает с вами, если застанет нас в постели?
– Нет, но вы можете пофантазировать. Она хихикнула.
– Нет, это все испортило бы. Уж лучше я помолчу. Давайте просто поболтаем. Ну, говорите!
– Вы знали когда-нибудь девушку по имени Вера Уэнст? Она уронила в стакан кубик льда и, нахмурившись, уставилась на меня:
– Ленки будет не в восторге от вас.
– Я в этом и не нуждаюсь. Так как же?
– Слышала о такой.
– Где она?
– О, она ушла, и теперь я забочусь о Ленки. Кому какое дело до этой женщины? – она нетерпеливо мотнула головой, видимо, ожидая, когда я на нее накинусь. – Откуда мне знать. Уэнст давно исчезла, и никто о ней ничего не знает. Была и ушла, к тому же она мне не нравилась.
– Почему?
– Ленки слишком часто вспоминает о ней, вот почему. Иногда даже называет меня ее именем.
– Что будет, если Ленки ее найдет?
– Не знаю, зато знаю, что будет, если я ее найду: отделаю стерву так, что больше ни один мужчина не позарится на эту падаль. Когда-нибудь я непременно отыщу ее. Я знаю, как найти эту проститутку.
– Как же?
Девица хихикнула, бросила в рот кубик льда и вся задрожала от удовольствия. Она казалась совершенно ненормальной.
– Что дадите, если скажу?
– А чего вы хотите?
– Глупый вопрос.
Глаза ее говорили сами за себя. Они казались сейчас тускло мерцающими угольками, жаждущими, чтобы в них вдохнули жизнь. Тяжелые веки почти совсем прикрывали их, и они выглядели какими-то сонными и ленивыми, но это было обманчивым впечатлением. Мне и раньше случалось видеть такие глаза.
– Ленки по вас с ума сходит, верно?
– Разумеется, – она растянула это слово. – Он ведь очень требователен в сексуальном отношении, а я умею все и даже больше. Я поднялся с кресла.
– Прошу извинить. Сейчас я вернусь.
Она даже не шевельнулась. Я прошел в спальню н через пару минут выяснил все то, что хотел. На туалетном столике стояла коробочка с драгоценностями – бриллианты и жемчуга стоили целое состояние, – а рядом я увидел ее сумочку: портмоне было до отказа набито стодолларовыми купюрами – ни одной мелкой бумажки. Но зато нигде я не нашел ее одежды, даже кружевных трусиков и тех не оказалось.
Ленки был настолько без ума от своей куколки, что не хотел рисковать, давая ей возможность выйти на улицу, но придумал надежный способ удержать ее дома, лишив девицу последнего клочка одежды.
Когда я вернулся в комнату, она лежала навзничь на кушетке, держа в каждой руке по сигарете, но лишь только я наклонился, чтобы взять сигарету, она мгновенно приложила ее горящий конец к моей руке и рассмеялась, заметив, как я дернулся от боли. Да, приятная шлюшка, ничего не скажешь. Они с Ленки, должно быть, отлично подходили друг другу.
– Вы говорили, что знаете, как найти Веру, – напомнил я ей.
– Разве? – удивилась она и стала принимать на кушетке разные соблазнительные позы. Но на мой вкус она была уж лишком раздета – хоть бы в штору закуталась, что ли.
Я швырнул еще не погасший окурок, и он шлепнулся ей прямо на живот.
Она вздрогнула и зашипела, но не разозлилась, лишь глаза вспыхнули ярким пламенем, под стать ее волосам. Вероятно, это еще больше ее распалило.
– Вот за это я вам заплачу, как вы того стоите, – бросила она мне вслед. – Когда вы снова придете?
Спустившись на лифте вниз, я зашел к управляющему домом, который жил на первом этаже. Мне удалось заинтересовать его десятидолларовой бумажкой, и он впустил меня в маленькую комнатку, Служившую гостиной.
– Значит, вам нужны сведения? О ком же? О Сорво или о его потаскушке? Или о потаскушках, что живут этажом выше? Ведь никем другим в этом доме обычно не интересуются.
– Вы угадали. Меня интересует Сорво. Давно он тут живет?
– С тех пор, как приехал в город. Он потратил целое состояние, чтобы оборудовать квартиру по своему вкусу. Да и на птичку, которая там заперта, стоит поглядеть.
– Я видел ее.
Управляющий судорожно сглотнул так, что его острый кадык заходил ходуном.
– Ну… и как она?
– Голая.
– Ох, вот это баба! Я был там на днях – чинил раковину. Так она меня встретила в чем мать родила, у меня просто руки-ноги дрожали…
– А другие женщины там были?
Глаза его потускнели. Он пожевал губами, уставившись па меня.
– У него всегда были хорошенькие девочки, но эта самая бесподобная.
Я выпустил клуб дыма.
– Когда-то давно у него была девушка по имени Вера Уэнст. Вы ее помните?
Он помолчал, разглядывая собственные руки, а потом медленно проговорил:
– Я вас совсем не знаю, а об этой девушке вообще разговаривать ни с кем не желаю.
– Я знаю, что она не такая, как другие. Это настоящая девушка.
