— Юнец, это Джил. Передали, что ты звонил мне.
— Где ты?
— В таксофоне. Что у тебя?
— Если тебе нужен Генри Кэмпбелл, можешь поговорить с ним, но это будет стоить...
— И все?
— Я гарантировал ему, что бояться нечего.
— Правильно.
— Он не мальчик, босс, за него можно взяться. Если он откажется от денег, их приму я.
— Юнец, мне ужасно хочется, чтобы твоя черная задница приняла от меня хороший пинок.
Было слышно, как его друг рассмеялся.
— Виноват, дружище. Много времени утекло с тех пор, как мы вместе сидели в одной норе.
— Ты, мартышка, забудь об этом. Где встретимся?
— Помнишь, где Перри Чонс получил свое в последний раз?
— Мозги у меня еще не высохли.
— Вот там в десять вечера. — Армстронг снова рассмеялся. — Гляди в оба, парень. Не изображай великого белого охотника на негров. Ты на земле «Черных пантер».
— Рехнулся, старый, — рассмеялся Джил.
Перри Чонс, уже давно покойный, был торговцем наркотиками. Как-то отец двух подростков застал его на крыше пятиэтажного здания, когда он пытался ввести его чад в сказочный мир героина.
Отец ударил его кулаком всего один раз, но так, что торговец полетел с крыши на мостовую. Двоюродный брат папаши оказался другом следователя по этому делу и падение было расценено, как самоубийство. Подростки узнали, что такое ремень по голой заднице, и прониклись уважением к своему отцу, которого прежде считали слюнтяем, и даже к полицейскому, который держал их во время знакомства с ремнем.
Улица нисколько не изменилась, дома стояли такие же мрачные, прохожие смотрели с тем же подозрением. Для белого человека появиться здесь, а тем более одному, значило быть настолько могущественным, что лучше его не трогать. Он запер машину и пробежал по ступенькам мимо двух парней в беретах. В здании было тихо, не то, что когда-то. Он довольно часто бывал в таких помещениях и знал, куда идти.
Еще двое парней расступились перед ним на площадке первого этажа, и еще трое были на четвертом. Один юнец попытался загородить дорогу.
— Вы, кажется, спешите, мистер? — спросил он, но, встретив решительный взгляд Берка, ответившего: «Спешу», пропустил его наверх. Генри Кэмпбелл был старым — старым молодым человеком, который за свои годы прожил дюжину жизней и пришел в упадок. У него не хватало волос для прически в стиле «афро», его любимой. Он похудел, лишился переднего зуба и розоватого цвета ладоней.
— Здорово, Генри!
— Оставьте фамильярность. Для вас я мистер Кэмпбелл. — У него был отличный нью-йоркский выговор.
— Брось кочевряжиться. Ты меня знаешь, — проронил Берк.
— Я гляжу, вас, копов, ничего не остановит.
— Ничего.
— Как вам понравились мои парнишки на лестнице?
— Я с ними не знаком.
— Может, когда-нибудь познакомитесь.
— Перейдем к делу.
— Вам что-то нужно? Как это я сразу не сообразил?
— Конечно, не сообразил. Должен сказать, что сегодня не та ночь, когда приятно одному быть на крыше.
— Дай на хлеб, офицер.
Джил порылся в кармане и, разжав кулак, выронил на протянутую ладонь пенни.
— Как раз на хлеб. Большего дело не стоит.
Негр рассмеялся и опустил монетку в карман рубашки.
— Ты шутник, брат. Пожалуй, мы договоримся.
— Пожалуй.
— Задавай вопросы. Сегодня я знаю свои права.
— Помнишь убийство Берковица и Менуота?
— Помню.
— Ты говорил, что видел в этом районе Марка Шелби?
