— Я постараюсь.
Лаура провела губами по моему лицу. Нежные, теплые губы и кончик языка возбудили меня, как мальчишку.
— Прекрати распалять меня.
Лаура рассмеялась приятным грудным смехом:
— Никогда, мистер Мужчина. Я слишком долго жила без тебя.
Прежде чем я что-либо ответил, она открыла дверцу и выскользнула из машины. Я вышел с другой стороны, и на крыльцо мы поднялись уже вместе.
Был дом, была прекрасная женщина, было обоюдное желание, и все же голова была занята мыслями о том, что существуют более важные и неотложные вещи.
В гостиной стояла кушетка, обитая мягкой кожей. Откуда-то доносилась чарующая музыка Дворжака. Лаура, одетая в тонкий нейлоновый пеньюар, спокойно лежала в моих объятиях, позволяя мне получать наслаждение по своему извращенному вкусу. Только иногда участившееся дыхание выдавало степень ее возбуждения, особенно когда я гладил кончики ее груди. Глаза ее были закрыты, уголки рта трогала улыбка удовольствия, и она со счастливым видом возлежала возле меня...
Не знаю, сколько времени я просидел таким образом.
Я прокручивал в своей голове все события, начиная с того часа, когда меня подобрали в канаве, и до настоящего момента — и то, что я знал, и то, чего не знал. Как всегда, здесь был свой шаблон... Не может быть убийства без шаблона. Все детали переплетаются, образуя сеть. Кто сплел эти нити? Кто невидимый сидел за ткацким станком с челноком смерти в одной руке и мотками пряжи из человеческих жизней в другой? Я чувствовал, что засыпаю, стараясь проникнуть в эту фабрику убийств...
Я был один, когда яркий луч света разбудил меня. С удовольствием потянувшись, я обнаружил, что накрыт легким индейским одеялом. Я скинул его, встал и оделся. Сперва я не понял причины легкого беспокойства, и только когда заметил кобуру с сорок пятым на столе, сообразил, чего мне не хватает Лаура вошла с кофейником и послала мне воздушный поцелуй.
— Привет, — проронил я.
— Тебя было трудно раздеть — А зачем ты так утруждалась?
— А ты полагаешь, удобно спать с мужчиной, бряцающим оружием? — Улыбнувшись, она протянула мне чашечку кофе. — На, выпей. Сахар, молоко?
— И то, и другое.
— А ты сноб, Майк, — усмехнулась Лаура, — но я люблю снобов.
— Ты, должно быть, привыкла к ним, вращалась в шикарных компаниях.
— Они не такие снобы, как ты. Они просто перепуганные люди, старающиеся казаться наглыми. А ты настоящий сноб. А теперь подари мне утренний поцелуй. Или уже дневной? Ведь сейчас полдень.
Она подставила свои губки, и я чмокнул ее. Даже это мимолетное прикосновение к ее плоти пробудило желание.
Мы устроились в пластиковых креслах у бассейна. Усевшись поудобнее, она решила задать мне несколько вопросов:
— Майк, может, будет лучше, если ты все расскажешь мне? Я умею слушать, а ты сможешь задавать мне предположительные вопросы... Лео так часто поступал... Ведь сейчас я целиком твоя — и душой, и телом...
— Спасибо киска.
Я допил кофе и поставил чашку на стол.
— Ты чего-то боишься?
— Не чего-то, а за кого! За тебя, детка Я тебе как-то говорил, что у меня противный характер и редкая особенность притягивать неприятности. Там, где появляюсь я, сразу же возникают проблемы и начинается стрельба Когда играешь с оружием, то можно случайно попасть под шальную пулю. Я не хочу подвергать тебя опасности.
— Но я уже испытала это, — напомнила Лаура.
— Потому что я был рядом с тобой. Меня слишком долго не было в игре, и я стал неосторожным.
— Но теперь-то ты будешь осторожным? Я внимательно посмотрел на нее — Нет. Вчера я свалял дурака. У меня мелькнула мысль, что за мной может быть хвост, но я отмел ее. Мой пистолет оставался в доме, но мы могли несколько раз умереть, прежде чем я успел бы его достать.
Лаура пожала плечами:
— В домике для переодевания стоит ружье.
— Это бесполезно. Идет игра профессионалов. На раздумье может не оказаться и секунды, а не то чтобы добраться до ружья. Тем более, бежать придется в темноте вокруг бассейна.
— Поэтому ты должен рассказать мне все без утайки. Расскажи мне, Майк, и тогда, быть может, вместе мы что-нибудь придумаем.
— Тебе надоело жить? На ее лицо набежала тень — Я перестала жить, когда убили Лео. Я уже не надеялась, что когда-нибудь снова.., но вот появился ты.
— Крошка .
— Не перебивай меня, Майк. Я знаю все, что ты можешь мне на это сказать, мы разные люди и все такое. Но для меня это не имеет никакого значения. Я люблю тебя, Майк, хотя ты сорвиголова и не
