— Вот сейчас можно поплавать!
— Купальные костюмы в домике для переодевания.
— Там может произойти забавная свалка, если мы распалимся.
В полумраке душевой мы повернулись спиной друг к другу и полностью обнажились. Когда раздеваешься наедине с женщиной, трудно разговаривать. Постоянно ощущаешь магическое тепло женского тела, а случайные касания кожей вызывают безумное, почти непреодолимое желание развернуться, схватить ее в объятия и бросить вниз. По моей спине вдоль позвоночника побежали сладостные мурашки. Но когда я уже был готов сделать все это, оказалось, что мы уже переоделись. Тем не менее я потянулся к ней, но сразу же отпрянул, потому что увидел нечто такое, отчего кровь застыла в жилах.
— В чем дело, Майк? — обеспокоенно спросила Лаура. Я поднял лежавшее в углу ружье. Домик, в котором мы находились, был выстроен сразу же за теннисным кортом. Пол этого сооружения был глиняным. У двери, где лежало ружье, просачивалась вода из душевой кабины, превращая глину в месиво. Лаура положила ружье дулом вниз, и оба ствола закупорились глиной. Когда я взял его в руки, мне показалось, что кто-то уже брал его раньше.
— Оно заряжено? — осведомился я.
— Да.
Я раскрыл ружье и вытащил из него два патрона 12-го калибра.
— Кто его сюда положил? — нахмурился я.
— Полагал, что ты знаешь, как следует обращаться с оружием, — ледяным тоном заметил я.
— Лео показывал мне, как стрелять из него.
— Выслушай меня, Лаура, и выслушай внимательно. Ты играешь с оружием и не знаешь, черт тебя побери, чем это может обернуться! Тут не до шуток! Ты сунула эту пушку носом в грязь. Знаешь, что произойдет, если выстрелить из такого оружия?
Она испуганно качнула головой.
— Ружье заряжено первоклассным порохом, и если бы ты спустила курок, то тебя стерло бы с лица земли.
Ты получила бы весь заряд прямо в свою прекрасную шейку. Полицейским экспертам пришлось бы щипцами отскребать от, стенок душевой разлетевшиеся остатки черепа и мозгов. Однажды я видел, как отлетели к стене глазные яблоки, и если ты хочешь того же, то попробуй.
Лаура прикрыла рот обеими руками. Ее вот-вот должно было стошнить.
— Но самое неприятное то, что, когда твоя голова разорвется на куски, из сосудов шеи на свободу вырвется фонтан свежей крови. Ты знаешь, на какую высоту взметнется горячая струя крови? Нет? Тогда позволь мне рассказать тебе. На три-четыре фута. Здесь все будет залито кровью. Если ты не знаешь, сколько крови находится внутри человеческого тела, тебе надо бы посмотреть на только что обезглавленного человека. Я бы очень не хотел, чтобы это случилось с тобой.
— Майк!
— Черт возьми! Пусть это послужит для тебя уроком! Лаура выскочила за дверь, ее стошнило. Я понимал, что поступаю жестоко, но тот, кто небрежен с оружием, нуждается в подобных встрясках, чтобы запомнить это раз и навсегда. Я вытер ружье, прочистил его и поставил дулом кверху.
— Ты жестокий человек, Майк! — воскликнула Лаура, когда я вышел наружу.
— Я это уже слышал, и не один раз. Она с трудом улыбнулась:
— Майк, я все поняла.
— Хорошо поняла?
— Да.
— Видишь ли, я слишком часто имел дело с оружием. Это моя профессия. И терпеть не могу, когда оно не в порядке.
— Давай закончим на этом.
— О'кей. Пойдем выпьем кофе.
— Нет, только не сейчас!..
— Ну, тогда пошли поплаваем, — улыбнулся я. Она подбежала к бассейну, нырнула и доплыла до противоположного бортика. Я медленно подошел к воде.
— Майк, у меня всегда был крепкий желудок. Мне уже лучше.
Я помог ей выбраться и взял на руки.
— Я кое-что вспомнил, — сообщил я.
— Насчет ружья? — испугалась она.
— Нет.
— Ты мне расскажешь?
— Я еще сам этого не знаю.
— У тебя страшные глаза... Может, я могу тебе помочь?
— Нет.
